Аленушка. Уж попала, так попала (СИ) - Беж Рина

Только хмыкаю и качаю головой.

Рида — это просто Рида!

Стоит воспринимать её легко и не париться…

Иначе мозги вскипят на раз!

— Прошу, дамы, — возвращается Хануш, раскладывая перед нами плотные бежево-розоватые листы формата А4 и чуть суженные внизу и расширяющиеся сверху трубочки, напоминающие короткую сосульку с черной сердцевиной.

— Можно? — беру в руки предмет, называемый стиком, чтобы попробовать его в действии.

— Конечно, — жестом разрешает учитель.

— Почти как дома, — выдает Рида с видом знатока.

— Ага! — аккуратно пишу в углу листа своё имя.

Вывожу привычные пять букв русского алфавита, составляя «Алёна», однако, спустя секунду вижу совершенно непонятные витиеватые иероглифы.

Мистика!

Не понимаю, что это за абракадабра…

Моргаю глазами раз-второй…

И начинаю читать. Действительно, «Алёна». Вот только написано не по-нашенски.

— В первые пробуете? — раздаётся над ухом.

— Э-э, — поднимаю взгляд на серьезного дракона, в глазах которого, однако, то и дело проскакивают хитрые искорки, — верно.

— Тогда не переживайте. Еще пару-тройку раз такую перестройку позамечаете, а после уже всё!

— Что всё?

— Будете считать письменный драконий своим родным языком.

— Драконий язык? — приподнимаю брови. — Правильно?

— А что Вы удивляетесь? Общаетесь же на нём без проблем с первого дня? Неужели не почувствовали разницы?

— Нет, — качаю отрицательно головой. — Не почувствовала.

Произношу в голове несколько слов и… ничего особенного.

— Потому и не верила высшим, что они про другой мир твердят, — хмыкаю, вспоминая первый день. — Думала, шутят. Казалось же, что все говорят по-русски.

— Хм, значит, Ваш организм и душа быстро приняли изменения и сразу подстроились под новую реальность. Замечательно. Кстати, у Осиль было всё точно также. Вы уже с ней познакомились?

— Нет. Не довелось.

— И то верно, девочка всегда тут, со мной. Или в закрытой части библиотеки. Очень увлеченная натура. Так любит книги, что каждый вечер еле уговариваю идти спать.

— Думаю, Вы рады такой преданной делу помощнице, — хмыкаю, поддерживая беседу.

— Безмерно, Избранная Алёна, безмерно, — кивает задумчиво дракон, а после поднимает голову вверх. — А вот и наша умница.

Прослеживаю за взглядом и замечаю на втором этаже молодую высокую девушку, одетую в бледно-розовое платье и шаровары. Волосы же полностью скрыты платком. Да так, что не понять: блондинка она, брюнетка или рыженькая.

— Осиль, посмотри, какие у нас сегодня здесь гости, — подзывает ее Хануш. — Думаю, вам, Избранным, будет интересно вместе пообщаться.

— Конечно, учитель, — звенит тонкий голосок. — Только мне обязательно нужно просмотреть найденный вчера в хранилище третий том староэльфийского философа Фикоскимиральена. Хочу поскорее заняться переводом.

У-у-у, кажется, теперь я понимаю Риду.

Человек может быть умным, а может быть и заумным.

Всё это, конечно, прекрасно, но общаться становится утомительно и сложно.

Глава 30

— Ну, как тебе учеба? — взяв под руку, тянет меня Рида подальше от «места вечного уныния и скуки», как она выразилась. — Я же говорила: ничего интересного. Бессмысленно потраченное время.

— Не согласна. Рассказывает Хануш увлекательно. Да и на вопросы по ходу повествования отвечает.

— Правильно, — кивает блондинка. — А куда он денется? Мы же — Избранные! А не хухры-мухры… обычные человечки.

— Ри-и-ида, — хмыкаю на задаваку, — ты еще и полгода тут не прожила, а нос задрала, что булыжников под ногами не видишь.

— Подумаешь, — встряхивает головой красотка, тут же притормаживая и обходя препятствие, — они сами так говорят. А я лишь повторяю.

— Ну, повторять всё и за всеми — глупо, — пожимаю плечами. — Вспомни, этому еще в начальной школе учат.

— То есть, бросать ты не собираешься?

— Учёбу?

— Ага.

— Естественно нет. И после обеда пойду обязательно.

— Ох, Алёнка! А я грешным делом думала, что тебе не понравится, — картинно-тяжело вздыхает белоруска.

— Ты плохо меня знаешь, — подмигиваю с улыбкой. — Я, наоборот, боюсь учителя своими вопросами замучить. Слишком уж много их накопилось за время тут пребывания.

— Вот же любознательная!

— И не говори.

— Слушай, так это же хорошо!

— Ты о чем?

— О твоих расспросах. Чем большем ты будешь уточнять у него про окружающее, тем меньше он нам всякой ерунды «выльет» о том, что было тысячи лет назад.

— Не любишь историю?

— Терпеть не могу. Я живу здесь и сейчас, а то, что было давно, так и Бог с ним. Прошло же… И ладно.

— Неужели продолжишь ходить со мной на занятия?

— А куда деваться? Пока завистливую преступницу не выловим, можешь на меня рассчитывать.

— А потом?

— А потом я пас! Столько знаний мне получать вредно! Состарюсь еще раньше времени! — ворчит, усмехаясь, Рида. — Кстати, как тебе Осиль? Заметила, какая она затюканная и скучная?

— Скорее, слишком увлеченная. И ответственная не в меру, — даю более завуалированное определение. Хотя вполне согласна с Ридой. — Не думаю, что у нас будет много общих тем для разговоров.

— Ой, не переживай! Эта книжная мышь за полгода со мной всего лишь от силы пятью предложениями перекинулась. У нее вечно, то глава не переведена, то новый стеллаж разобрать требуется срочно.

— Может, Осиль посторонних боится и ей в одиночестве и с книгами проще? — пожимаю плечами.

— Да ну её! Пойдем лучше к девчонкам обедать, — меняет тему и курс нашего движения идущая рядом со мной непоседа. — Поболтаем, посмеемся. Заодно и ты к ним присмотришься и познакомишься. А я после ещё про каждую расскажу, что успела узнать.

— Помнишь, что у нас всего пару часов на перерыв? — подкалываю девчонку. — А дракониц, кажется, много.

— Помню, к сожалению, — вздыхает, не замечая подначки, Рида. — Но для проветривания головы девчачьи посиделки — лучшее лекарство!

— Хорошо, пошли… Кстати, подскажи, а тебе когда-нибудь высшие предлагали из графина, будто бы покрытого льдом и инеем, воды попить?

— Мне? — хмурит белоруска тонко выщипанные бровки. — А, да, припоминаю… Точно, предлагали. После того, как я им скандал с битьем чашек и тарелок устроила. Представляешь, меня сюда перекинуло, когда эти драконы пищу вкушали… И не где-нибудь, а в гареме… А эти матрёшки с голыми животами и в прозрачных одеждах танцы живота им демонстрировали.

— Да ладно? — даже останавливаюсь, чтобы заглянуть в глаза блондинки и удостовериться, что не врёт. — Правда? Вот же тебе повезло!

— В чем? — хмурится Рида, не понимая моего восторга.

— Ты в настоящем гареме побывала и одалисок видела!

— Нашла чему завидовать, — не соглашается ворчунья. — Меня, между прочим, прямо из салона красоты посреди творческого процесса выдернули. А там такой красавчик-клиент в кресле сидел, укладочку чёлки делал, а сам глазками на мой бюст так стрелял, так стрелял… Пальчики оближешь.

— И-и-и?

— А что «и-и-и»? Обидно! Я б его сто процентов закадрила. А так — «Хоп-с!» — и мимо. Эх! — вздыхает взгрустнувшая Рида. — Вот и разозлилась я на драконов. Психанула слегка.

— И скандал закатила, как умеет только советская женщина… — продолжаю, ухмыляясь.

— Ага.

— А что с водой?

— Какой водой? — выныривает из воспоминаний блондинка.

— Рида! В графине!

— Какая вода, Алёна?! Да там не то спиртяга был скисший, не то бодяга какая-то. Пить невозможно!

— Точно?

— Ну да. Точно.

— Подожди, а тебе каждый дракон стакан подавал?

— Да-а. Странные они тогда были…

— И везде такая гадость?

— Не то слово! За это я им тоже мозг качественно прополоскала, — усмехается девчонка. — Зато потом и сок, и кадэ, и всё, что захочу, принесли.

— Вот как, — делаю мысленную пометку выспросить у высших о чудо-воде более подробно. — Интересненько.