Хирург. Бегун. Беглец - Юрий Волгин

— Что? Реакция? Зрачки, говоришь? — Кир рассмеялся и неожиданно снова сел, откинувшись на мягкую спинку. — Ты хочешь правды, Густав? Так вот она.

Он выгнулся, полез в карман джинсов и достал оттуда прозрачный флакон объемом с сигарету, наполовину наполненный маленькими белыми таблетками.

— Что это? — спросил странник.

— Это стабилизаторы. Их выдают всем, кто работает на Земле. Они помогают переживать депрессию и страх. Улучшают человеческие качества, скорость реакции например. Действуют как энергетики. Не дают сойти с ума. Ты вот разговариваешь сам с собой, Густав?

Странник замялся:

— Нет.

— Вижу, что врешь. Разговариваешь. Это стандартное изменение психики у тех, кто проводит большую часть времени в одиночестве. Если бы ты работал на «Гелиос», тебе бы периодически выдавали дозу стабилизаторов с базы, обычная процедура. Но вся проблема в том, что…

Кир замолчал, играя флаконом. Он переворачивал его то вверх, то вниз, и таблетки осыпались, согласно закону притяжения, словно снег в рождественском стеклянном шаре.

— Ты стал употреблять их больше, чем нужно? — догадался Густав.

— Да. — Кир кивнул. — По старой дружбе ребята на базе подгоняют мне не совсем стандартную порцию. Но это оправданное решение, доза в рамках правил. Крайнее количество, выписывается для сильнейшего стресса. Дозу можно выбить официально, отправив запрос, только я не хочу лишней возни. Зачем, когда есть возможность делать это приватно? И потом, если руководство узнает, они не будут в восторге: доза «Д» дается тем, кто уже отошел от дел, чтобы они об этих делах позабыли.

— Руководство? А Ира знает об этом?

Хирург отвел глаза:

— Нет. Но ей не нужно волноваться. Раньше я вообще их не принимал, все началось недавно. Наша профессия очень нервная. Убивать людей… Мне приходится убивать, странник, и все из-за работы. Практически каждая установка передатчика сопряжена со смертью. «Неминуемые человеческие потери» — так я пишу в протоколе. Но я не убийца. И мне тяжело. Наверное, накопилось слишком много эмоций внутри и без помощи стабилизаторов уже не обойтись.

— Почему же ты превышаешь нормальную дозу? — спросил Густав. — Другие хирурги так не поступают, насколько я понимаю?

— Почти нет, — сказал Кир. — Но у меня иная ситуация, я один из лучших. А чем ты лучше в нашей профессии, тем глубже ты в дерьме. Я делаю работу за троих, мне приходится напрягаться. И хотя я постоянно твержу, что выполнить задание для «Гелиоса» — самое главное, я все равно никогда не привыкну к смерти. Я не боюсь умереть, это не так страшно, это просто тишина и темнота, но на мне держится слишком сложная конструкция. Если меня не станет, она рухнет и пострадает множество людей. Близких мне людей.

— Кто, например? Ира? Кто еще?

— Кто еще? — медленно и задумчиво повторил Кирилл. — Еще мои родители и мой брат.

— Они на Луне?

— Да. И они не хотели, чтобы я был хирургом. Но… — Кир тяжело выдохнул. — Все это сложно, вряд ли ты поймешь.

— Я постараюсь, — сказал Густав.

— Как по-твоему, почему я на самом деле захотел стать хирургом?

— Больше привилегий? — наугад сказал Густав.

— Верно. Но не это главное. Представь себе, что было раньше — миллиарды людей. Миллионы повсюду, куда ни глянь. И все беды происходили из-за контакта людей между собой. То есть почему происходит убийство или оскорбление? Потому что минимум два человека вступают в контакт друг с другом. Как это предотвратить? Нужно сделать так, чтобы они не встретились. Но это сложно, когда их миллиарды. Это невозможно. Ты походя плюешь себе под ноги и попадаешь в морду какому-нибудь азиату. Сейчас на Земле этого нет. Зато есть на Луне. Людей там не слишком-то много, но все сконцентрированы в одном месте. И когда я жил, подрастал в этом обществе, то с каждым годом я все больше и больше понимал, что тот мир, что внизу, под нами, подходит мне больше. Он лучше. Чище. Его словно отмыли для меня.

— Мир, в котором одиноко и странники разговаривают сами с собой, медленно сходя с ума? — спросил Густав.

— Именно! — Кир открыл флакон, вынул одну таблетку и положил ее себе на ладонь, но глотать не стал. — И это еще не все. Убийства — малая часть. Возьмем, к примеру, измену. Это когда ты любишь свою женщину, а потом оказывается, что она, улыбаясь тебе и целуя за обедом, трахалась с соседом по квартире только потому, что ты ей наскучил и давно цветов не дарил.

У хирурга задрожал подбородок. Немного помедлив, Кир открыл рот и забросил туда стабилизатор. Проглотил, поморщившись, и продолжил:

— Ей стало скучно! Ха. Но если бы вас было двое — ты и она, то у нее не нашлось бы причин тебе изменять. И даже возможности — вот что великолепно, я ведь не ревную к пальцам и резиновым игрушкам! Это-то и радует меня в твоем мире, странник.

— Моем? Он же общий.

— Это твой мир, потому что ты здесь родился.

— Тебе изменила женщина? — спросил Густав.

— Нет. — Хирург покачал головой и сжал кулаки.

Густав явственно услышал треск пластикового футляра.

— Не мне. Моему отцу. Самое смешное то, что они с матерью до сих пор вместе. Там, на Луне, они продолжают жить вместе как ни в чем не бывало. Лицемерные… Лицемерные… — Хирург задохнулся от гнева и замолчал.

— Да, это печально, — сказал странник.

— Ну еще бы! — Кир напряженно улыбнулся и сел ровно, прямо. — Поэтому я решил найти честного человека. Того, кто не сможет меня предать. Того, на кого я смогу положиться. Изначально я думал, что меня успокоит, захватит целиком работа, но потом в МКГ предложили отличный вариант.

— Вариант?

— Ага, вариант. — Неожиданно хирург с испугом посмотрел на Густава: — Господи, зачем я это тебе рассказываю?..

— Чтобы я понял, разве не так? — спросил странник.

— А что ты поймешь? Поймешь, почему я подчинился МКГ и взял себе в жены женщину — идеальный вариант, отобранный программой?! Но это не так! Когда они дали мне ее координаты, я даже не хотел ехать на смотрины. У меня была мысль отправить им доклад, что объект исчез, не найден, вне поля зрения и все такое. Но потом, не знаю почему, я переменил решение и отправился за ней. За Ирой. — Хирург улыбнулся, и эта его улыбка была преисполнена тепла и любви.

Густав вдруг понял, что пока что это самая искренняя эмоция Кира из всех, что он увидел за эти дни. И его удивление от новости о самоубийстве Ивана, по сравнению с этой улыбкой, выглядело как самая ужасная актерская игра на свете.

Быть может, странник ошибался в своих подозрениях по поводу смерти лидера, но внутренние ощущения нельзя переубедить. Появившись один-единственный раз, они растут, словно зуд от комариного укуса, занимая все больше пространства у тебя в голове.

— Она понравилась тебе? — спросил Густав.

— Да, еще бы. Я влюбился сразу же. Но вся фишка в том, что ее отбирали специально для продолжения рода. По здоровью, по внешним данным, росту, потенциальной способности выносить ребенка и еще куче всяких других позиций. Те общины, в которых есть наши лидеры, предоставляют работникам МКГ ценный биологический материал. — Кир поморщился. — Дурацкое слово, но Ира предназначалась мне как биологический материал для продолжения рода. Однажды она вышла за пределы общины, и больше ее никто не видел. Мы стали жить вместе.

— Так ты с ней только из-за размеров и генетики?

— Я с ней из-за любви, идиотина.

— Как она отреагировала на похищение?

— Поначалу она испугалась. Но я не торопился. Я старался вести себя как можно более открыто, искренне. Я иногда вспоминаю тот период наших отношений, и он был прекрасен, так я тебе доложу. Я узнавал ее, она узнавала меня, мы оба открывали друг друга.

— И никаких измен, — сказал Густав.

— Определенно. Я стал доверять ей, как самому себе. А она стала моей женой. Пара, соединенная навек.

— Она знает о том, как она впервые появилась в твоей жизни? — спросил странник.

— Нет. — Кир пригладил волосы, и Густав наконец-то смог прочитать, что же у него было вытатуировано на предплечье левой руки: «Freeman». — Я сказал, что увидел ее случайно и решил, что больше не представляю без нее свое существование.

— И она поверила?

— Естественно.

— А почему нельзя было сказать правду?

Хирург быстро глянул на странника:

— Ты смеешься? Кто бы пошел на такое? Реакция женщины, которой говорят, что ее выбрали для тебя заранее, по четко оговоренному сводному списку из желаемых пунктов, выгодных корпорации, заседающей на Луне, известна любому дураку.

— По крайней мере, это было бы честно.

— Я не люблю честность, если она вредит отношениям!

— Именно поэтому ты и стал принимать таблетки? Чтобы скрыть свое желание рассказать ей правду? — вкрадчиво спросил Густав.