Меж двух огней (СИ) - Анастасия Эр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Перечислите, пожалуйста, всех мужчин, с которыми вы встречались за последние четыре… — он глянул на дату ее рождения и поправил себя: — … три года.
Она наморщила лоб.
— Зачем вам это?
— Ну, нам ведь нужно понять, почему жертвой стал именно Денис Кирсанов.
— А вы не допускаете, что Дениса убили вообще не из-за меня? — она дерзко вскинула голову.
Олег, как и полагалось, проигнорировал реплику. Елизарова, само собой, не понимала, но почти угадала, к чему этот вопрос. Ведь если выяснится, что у нее была куча поклонников, а убит только последний, легче будет доказать, что Марк тут ни при чем, и потерпевшего убили по другой причине.
Не доказать, что Марк невиновен, а проработать другие версии, поправил себя Павел.
Поклонников должно было быть много.
— Итак, Ева Алексеевна?.. Вы сейчас на четвертом курсе. Давайте начнем с первого.
Она вздохнула.
— На втором курсе я пару месяцев встречалась с Ваней Кондратьевым.
— А почему расстались? — уточнил Олег, направляя палочку на шкафы с документами нынешних студентов и недавних выпускников, чтобы извлечь оттуда личное дело Кондратьева. Павел заглянул в папку — семьдесят шестой год рождения. Понятно, почему расстались. Не интересно ему стало с малолеткой. Ну, или не получил от нее что хотел.
Девчонка пожала плечами.
— Просто… я даже не помню, если честно.
— Ну хорошо, дальше.
— На третьем — с Денисом. Ну, с потерпевшим, — послушно перешла она на их язык. — В третьем семестре.
— Угу, — подбодрил ее Олег.
— Все.
— А как же Марк Исаев?
Елизарова подняла брови:
— А мы с ним не встречаемся.
Странная девочка, подумал Павел. Ее мозг интересно устроен. Она либо отвечает исключительно на сам вопрос, обходя все побочные условности, либо наоборот — игнорируя вопрос, говорит что-то существенное, но не имеющее отношение к делу. И вроде не упрекнешь, но ответа-то не получил.
Ведь могла же она сказать: «Мы не встречаемся, но занимаемся сексом», однако Елизарова придерживалась правила — молчать о том, чего не спрашивают.
Павел таких безоговорочно рекомендовал для стажировки в гвардейском корпусе.
Ну хорошо. Он кивнул Добровольскому, и тот продолжал:
— В таком случае, перечислите нам всех ваших половых партнеров.
Елизарова распахнула глаза от такой наглости и слегка покраснела.
— Вы же не лжете знахарю, — спокойно сказал Павел. — Нам тоже не стоит лгать. Ответьте на вопрос.
Добровольский приготовился записывать, но список состоял из одного имени:
— Исаев.
— Дальше?
— Куда — дальше? — впервые огрызнулась Елизарова. — Я не знаю, кто будет дальше, я никогда не интересовалась ворожбой. Когда вы меня отпустите?
— Последний вопрос, — и Павел задал его сам: — Вы верите в то, что Марк виновен?
Она подняла на него свои огромные глаза, сглотнула и кратко ответила:
— Думаю, меня нельзя считать объективной. Я ведь с ним сплю. Я могу идти?
— Плохо дело, Паша, — вздохнул Олег, когда за Елизаровой закрылась дверь. — У девчонки твой оболтус первый и, кажется, пока единственный, а жертва был помехой.
— Сам знаю, — отрывисто сказал Павел.
— Будем отправлять ее к знахарям?
— Да ты глянь на нее. Глазищи по пять копеек. Я же не вчера родился, ее прочесть — раз плюнуть. Там Марком за милю несет. Ты не думай, я и в его башке поковыряюсь, хотя сам же научил его сопротивляться. — Он постарался верно интерпретировать образы из ее головы. — Есть вроде еще кто-то, но нечетко, как будто это бессознательное…
— Потерпевший?
— Нет. Скорее какой-то родственник…
Чтение мыслей на допросах никто не отменял, и Павел, хотел он того или нет, пользовался этим способом.
Елизарова сказала им чистую правду. Она не была доступной, у нее к двадцати годам был только один мужчина, и стоило, наверное, порадоваться за Марка, которому досталась такая девушка.
Если бы из-за этого ему не грозила тюрьма.
Павел устало потер глаза.
Завтра ему предстоял серьезный разговор с сыном.
Глава 22. Исаев
Утром и без того рваный сон грубо прервало сообщение от отца.
Он велел собираться и идти в кабинет Юстины.
Марк, не выспавшийся и до сих пор выбитый из колеи, быстро напялил одежду и спустился в общую комнату, где на него все смотрели как на редкий экземпляр болгарского пегаса. Он в который раз подивился, как быстро распространяются слухи. Перваки даже расступилась, чтобы дать ему пройти, хотя уж они-то точно могли не опасаться за свои задницы.
Отец ждал его на месте. Молча указав Марку на стул, сам он уселся за стол напротив.
— Добровольского нет, ты можешь рассказать мне правду, Марк, — не здороваясь, начал отец.
— Я вчера все рассказал. Я не делал этого.
— Давай-ка тогда я расскажу тебе, сын, как обстоят дела, — холодно начал тот, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки и швыряя палочку на стол. — Убит студент, свидетелей нет, даже вездесущий Топ-Топ ничего не видел. Палочка твоя в порядке…
— Естественно, я же его не убивал, — вставил Марк.
— …но для Вече это не доказательство. Вернее как — если бы заклятие было выпущено из твоей палочки, это стало бы веским доказательством твоей виновности, а обратная ситуация доказательством невиновности не является.
— Какие чудесные законы, — саркастично фыркнул Марк, скрестив руки на груди.
— Однокурсники потерпевшего, — продолжал отец, не слушая его, — в один голос утверждают, что ты угрожал ему и не раз. Половина из них также вспомнили, как ты напал на него и отправил на целую ночь в больничный покой. При этом, по единогласному мнению, других врагов у жертвы не было. Их послушать, так парень был пирогом с малиной — все его любили. Понимаешь, о чем я?
— Да, — деревянным голосом отрапортовал Марк, — все улики указывают на меня.
— Никаких улик нет,
