Фемида его любви (СИ) - Ельская Ингрид

Мы договорились встретиться с парнями из моей команды перед офисом Козлова. Моргнув им фарами, я припарковался возле арки, проверил ствол, положил запасную обойму. Вряд ли мне пригодится, но подстраховаться стоило. Когда вышел из авто, завибрировал мобильник — Ритка.

— Коть, а ты сегодня ко мне заедешь? — томно протянула она. Наверняка в этот момент девушка разгуливала по дому в нижнем белье и любовалась собой в зеркале. — Пока не знаю. Я наберу тебе, когда освобожусь. — Освобождайся поскорее. Я приготовила кое-что вкусное. Тебе понравится, — игриво промурлыкала и скинула звонок.

Через пару секунд в мессенджер мне прилетели фото в эротическом белье. Смотря на красивое и сексуальное тело я с горечью подумал, что хотел бы получить такие фото от Сашки. Но увы. После разговора со своим братом девчонка могла прислать мне только проклятия. Я к ним привык, но представляя, как они срываются с ее уст, впервые стало противно. Такое чувство посещало всякий раз, когда меня вычёркивали из жизни близкие мне люди. Давно такого не было и вот опять.

Я заметил сообщение от Темира, но решил прочитать его после визита к Козлову. Отправив парней к черному входу, направился к главному. По пути снял пистолет с предохранителя, готовясь к встрече и представил рожу Козлова. Он-то думал, что обезопасился, но вместо этого нанял перекупленных мной людей. Можно было доверить это дело им, но я должен был сам решить все вопросы. Это мое дело и мне ставить в нем точки или вести переговоры.

Я практически дошел до дверей офиса, когда заметил сквозь стекло знакомую фигурку, которая спускалась с лестницы. Замерев вкопанным, вместо того, чтобы уйти, я лишь успел спрятать ствол, когда Сашка вышла из здания и заметила меня. Сказав что-то Темиру, она направилась в мою сторону.

Этим вечером девушка выглядела бесподобно. Рыжие слаксы, белая блузка, уложенные аккуратными волнами волосы и каблук. Она напоминала офисную леди и казалась старше. И еще красивее , чем в последнюю нашу встречу.

И настроена девушка была более решительно. Первое, что она сделала — зарядила мне смачную пощечину, от которой запекло щеку. После Саша с вызовом мне бросила:

— Что, пришел добить моего брата? — и замахнулась, чтобы снова ударить.

27

Мне хотелось его избить, исцарапать лицо, искусать. Поджечь и вызвать сильный ветер, чтобы развеял пепел по всему городу, а вместе с ним и мои мысли, мои чувства к этому человеку. Хотя, его человеком назвать было трудно после того, что он сделал. Как, как он мог ТАК со мной поступить? Лез целоваться, успокаивал меня, слово дал, что это не он, а сам... А сам предал мои чувства и поступил, как настоящий подлец. Он... Он просто вырвал мое сердце и облил раскуроченные раны уксусом, чтобы страдала сильнее. Он просто смеялся мне в лицо и еще раз показал, что не воспринимал всерьез. Я так... Глупая и наивная девочка, которой легко можно навешать лапшу на уши.

Но зачем? Зачем ему это? Зачем ему я?! Средство для манипуляции братом? Нашел через меня его слабое место? Не-на-ви-жу!

Я замахнулась еще раз, чтобы ударить, но на этот раз Алекс перехватил мою руку, больно сжав запястье. Темир рванул ко мне, но замер под дулом пистолета, которое Вестник навел на него, и встал вкопанным. У него не было шансов. Я сама попросила подождать в стороне.

Вестник намерено делал мне больно. Сжимал руку, чтобы пошевелиться от боли не могла, но не усиливал зажим. Я пробудила его зло, которое бушевало в до одурения красивых глазах, которое пульсировало в венах на шее и грозилось выбраться наружу. Мне было страшно смотреть в его бешеные глаза, которыми он прожигал меня насквозь, продолжая удерживать на прицеле Темира.

— Бить будешь своих мальчиков, со мной такие трюки не прокатывают. Прикажи ему отвалить. Или из-за тебя тут будет незапланированный труп, — злобно процедил мне, сжимая челюсти.

— Темир, пожалуйста, не вмешивайся. Я сама разберусь. Пожалуйста, — взмолилась я, кривясь от выкручиваемой боли в запястье. Это наши счеты, мой телохранитель тут ни при чем.

— Так-то лучше, — Алекс убрал оружие, но продолжил держать мою руку.

— Ты мне делаешь больно, — простонала я, сдерживаясь, чтобы не заплакать. Нет, при нем не буду. Он не достоин моих слез. Я должна быть сильной. Не плачь Саша. Не плачь, кому говорю. Слабачка...

— Я тебя сейчас отпущу, а ты пообещаешь, что ничего больше не отчебучишь. Хорошо? Хорошо, не слышу тебя? — он сильнее нажал на запястье, вынуждая пообещать:

— Хорошо!

Он отпустил. Я потерла руку и скривилась от боли. Синяки точно останутся.

— Ты мерзкий человек, Вестник. Ты же мне дал слово. Я думала, ты мужчина, а ты трус. Ты наглый лжец, который меня обманул. Еще и спрашивал: как ты отнесешься, к тому, если это окажется кто-то из близких?! Ты себя имел в виду? Ты мне не близкий. Ты просто мужчина, который скрасил мое утро. Понял?!

— Мне нравится, когда ты выпускаешь коготки и пытаешься задеть, но сейчас выглядишь глупо. Ты не шлюха, чтобы рассуждать про развлечение по утрам.

— Зачем приехал? Убить моего брата? Это тебя в ту ночь ранили? Знала бы...

— Никогда бы мне не помогла. Я понял, Шура. Тебе брат подробно рассказывал, как я его убить пытался или в общих чертах?

— Ты угрожал ему мной, — я всхлипнула и сильно прикусила щеку, чтобы унять порыв заплакать. — То есть, если бы ты знал, что я сестра Семена, то отдал бы своим дружкам на забаву? Так? Так ты с неугодными, Вестник?! Ты чудовище... Ты убийца! Беспощадное животное, у которого нет ничего святого! Как я вообще могла быть с тобой?!

— Ай, как интересно у нас получается, — он взвился змеем надо мной, навис сверху, будто заклевать хотел и шипел, напоминая настоящую анаконду. Проглотит и не заметит. — А то ты не знала, кто я, когда вернулась в поле. И когда на мне стонала утром тоже не знала, что я не такой, как твои пижоны. Думала, что я офисный клерк, да? А торговом центре? Ты уже знала, кто я, но все равно жадно просовывала свой язык в мой рот и стонала, требуя добавки. Тогда у тебя не возникало мысли, как ты можешь быть с убийцей, а теперь запачкалась внезапно?! — он схватил меня за шею и притянул к себе.

Горячее дыхание обожгло мои губы и я затравленно уставилась на него, боясь пошевелиться. Мне казалось, он был готов меня в этот момент придушить. Мои слова задевали его, доставали до потайных путей человечности и из-за этого он бесился. Я дразнила зверя, но Госпожа Ярость, что пришла в гости, была не против довести его до кондиции.

— Дело не в том, как мне было хорошо с убийцей, — прошептала, прикрывая глаза, уже не в силах смотреть в эту адовую пропасть ненависти. — А в том, что я влюбилась в человека, который меня использовал. Дело не в том, скольких ты убил, Алекс. А в том, что своим предательством убил меня.

Он отпустил. Отстранился. Когда я осмелилась открыть глаза, Вестник стоял рядом и глядел на меня исподлобья. Моей наивной ипостаси хотелось верить, что я достучалась до него, но это была лишь пауза перед следующим этапом.

— Ясно все с тобой, — он как-то странно ухмыльнулся. — Поехали.

— Куда?

— Куда надо. Пошла вперед, не хочу привлекать внимания. Меня не должны тут видеть.

Видя, что я не торопилась, он схватил меня за руку и потащил в сторону арки.

—Пошла вперед! Я не буду с тобой церемониться! Темир! Ты с нами поедешь, не отставай от своей хозяйки!

— Я не поеду с тобой никуда! Что ты вообще придумал себе, отпусти меня! Куда ты ведешь меня?!

Увидев его огромную машину, которая под светом фонарей вызывала ассоциации с огромным монстром, я еще сильнее стала упираться, но быстро сдулась. Я могла колотить Алекса, пытаться ударить его шпилькой или брыкаться, но для него мои попытки, как писк комара над ухом. Противный, но ничего не стоящий. Мои пятьдесят килограмм были ничто против его каменных мышц. Поэтому, когда он дотащил меня до машины, я выдохлась и перестала вырываться.