Белый пиар - Анна и Сергей Литвиновы

Женя оглянулась. В холле тихо. Никого.

Секунду она колебалась. Затем потянула на себя стеклянный щит. Он легко открылся.

Она сняла с гвоздика дубовский ключ. Быстро сунула его в карман накинутой на плечи дубленки. «Что я делаю!» – ужаснулась. Прикрыла стекло.

Маячил пустой гвоздик под номером «один». Ей показалось: он тут же бросится в глаза охраннику. Да любому, кто подойдет к его столу!..

Женя выдохнула. «Черт с ним, не буду рисковать!» Потянулась повесить ключ на место. Наверху вдруг раздался взрыв хохота. Женя вздрогнула, выронила ключ. На лбу выступила испарина. Она прислушалась.

Шагов сверху не слышно. И ни единого звука не доносится с улицы.

Женя подняла ключ от дубовского кабинета и снова сунула его в карман. «Это невозможно», – сказала она себе.

Оглянулась.

Взгляд упал на дверь туалета. Из замка торчал ключ. Точно такой же, как у Дубова, с пластиковой биркой. Женя сделала несколько шагов к туалетной двери.

Сверху опять донесся хохот. Она замерла.

«Поминки там у них или КВН!» – с досадой подумала Женя.

Подошла к двери REST ROOM[15]. Вытащила из скважины ключ.

Вернулась к столу охранника. Повесила туалетный ключ на гвоздик номер один – на тот, где висел ключ от дубовского кабинета.

Отошла. Взглянула. Со стороны подмена не бросалась в глаза.

«А если Дубов вдруг вернется?.. – мелькнула мысль. – Ну и что? Я-то тут при чем? Во всем будет виноват охранник: перепутал ключи…»

Женя вышла на крыльцо, на ледяной воздух. Торопливо закурила. Сигарета с непривычки – да еще после коньяку – добавила головокружения. «Что же я творю…» – пронеслась испуганная мысль.

Спустя пять минут Женя поднялась к своим. Работать сегодня, похоже, никто не собирался. Юлечка, Федор Степаныч, дизайнеры и охранник Коля вольготно расселись по креслам, съехались поближе к стойке «рецепшена», что обратилась стойкой бара.

Откуда-то появилась бутылка водки.

– …А она и говорит, – донесся до Жени голос Трубкина, – ладно, черт с тобой – давай. Только – медленно и печально.

И снова – раскат хохота.

«Что мы, русские, за народ… – с досадой подумала Женя. – Никто работать не хочет. Что сто рублей нам плати, что три тыщи баксов… По любому поводу – пьянка, анекдоты, болтовня…»

– Эй, Женька, – заорал другой дизайнер, Тряпкин, – ты на машине, сгоняй еще за водкой!

– И не подумаю, – отрезала Женя.

– Отстаньте от ребенка, – молвил главбух. – У нее «Оку» гаишники отберут.

– Ага, и унесут под мышкой, – подхватил длинноволосый дизайнер.

Снова хохот.

– Анекдот! – вскричал лысый дизайнер. – Слушайте! Итак, на Камском автозаводе решили сделать «Оку» согласно мировым стандартам: компьютер, АБС, электростеклоподъемники, центральный замок, климат-контроль… К сожалению, опытный образец машины погиб: во время краш-теста был разорван подушкой безопасности!

Снова хохот.

Женя вяло улыбнулась. Она знала этот анекдот.

– А что ты, Женечка, дубленочку свою не снимаешь? – ехидненько спросила Юля. – Холодно тебе с нами?

«Потому что у меня в кармане ключ от кабинета Дубова, дура!» – чуть не сказала вслух Женя.

Пьяный разгул в «Глобусе» оказался заразительным. Хотелось расслабиться и молоть чепуху.

В этот момент за стойкой зазвонил один телефон, затем сразу другой. Юлечка не дождалась ответа Жени, скорчила недовольную мину, бросилась к телефонам. Досадливо отвечала одному клиенту: «Нет… Не будет… Позвоните завтра…» Затем, сделав предостерегающий жест компании, чтоб помолчала, – взяла другую трубку – и тем же тоном (тоном человека, оторванного от важного дела) поговорила со вторым.

Женя очень аккуратно – не дай бог выпадет из кармана ключ! – сняла дубленку, повесила на вешалку в шкафу. Села на свое рабочее место, спиной к собравшимся, включила компьютер. Это было похоже на демонстрацию, но ей вдруг захотелось отгородиться от общего лихорадочного веселья, возникшего вместо поминок.

– Друзья! – провозгласил главбух, покосившись на Женю. – А не пойти ли нам в мой кабинет? У меня, между прочим, имеется еще бутылка джина…

– Отечественного, «Капитанского»? – скептически спросил Трубкин.

– Нет, самого что ни на есть импортного – «Бифитер».

– Ура.

– Идемте, Федор Степаныч!

– А кто же будет отвечать на телефоны? – грустно пролепетала Юлечка.

– Я отвечу, – оторвалась от компьютера Женя. – Иди.

– А мне, наверно, надо на пост… – неуверенно проговорил охранник.

Юлечка бросила на симпатичного охранника грустный взгляд, но не решилась его удерживать.

Мужчины и подавно не стали останавливать молодого конкурента. Охранник встал во весь свой могучий рост и обиженно потопал вниз, на пост.

«Сейчас заметит пропажу…» – обмерла Женя.

Компания забрала недопитую водку, алюминиевые стопочки и скрылась в кабинете главбуха.

Женя осталась в огромной комнате совсем одна, среди пустых столов и невключенных компьютеров…

Когда сердце успокоилось и к Жене вернулась способность трезво мыслить, она подумала: «Надо сгонять, быстро сделать в металлоремонте дубликат. Затем повесить оригинал на место… А уже потом… Когда-нибудь…»

Однако теперь, когда все сотрудники скрылись в кабинете у Федора Степановича, мысли ее приняли иной оборот.

Из кабинета главбуха раздавались громкие голоса. Временами смех. Кто-то, кажется, лез под юбку Юлечке – потому что она временами вскрикивала: «Перестаньте!.. Перестаньте, разве я не вам говорю!..»

А дверь дубовского кабинета была совсем рядом. Она притягивала Женю – словно обрыв, словно пропасть… Так и хотелось сделать шаг – и полететь в жуткую неизвестность.

«Раз уж ты действительно хочешь сделать это, – сказала она себе, – делай быстрее. В любой момент кто-то из них решит спуститься вниз, в туалет… Или вдруг вернется Дубов…»

При этой мысли она содрогнулась. К горлу подступила дурнота.

– Друзья, – донесся из бухгалтерского кабинета голос Федора Степановича. – Давайте все-таки не забывать повод, по которому мы здесь собрались… – Кажется, он взялся произносить очередной поминальный тост.

И тогда Женя вскочила, подошла к вешалке, вытащила из кармана дубленки ключ и решительно направилась к дубовскому кабинету. «Безумие! Что я собираюсь там искать!..» На секунду перед глазами возникло видение: мертвый Бритвин гробу, а на его лбу не тают снежинки…

Она вставила ключ в замочную скважину. Он вошел как по маслу.

Тихонько повернула. Замок щелкнул.

Женя толкнула дверь. Та растворилась – без скрипа, без шороха, совсем беззвучно. Женя вытащила ключ из замка. Тихонько прикрыла за собой дверь. Вставила ключ с внутренней стороны. Осторожно повернула его. Тихонько дернула за ручку. Заперто. Есть! Она внутри. Снаружи ничего не заметно.

Женя с порога осмотрелась. В кабинете Дубова было полутемно. Жалюзи опущены. За окном начинало смеркаться. Однако все предметы еще были хорошо различимы.

Модерновый черный стол. На нем аккуратно, стопочками, разложены бумаги. Черное кожаное кресло позади стола. Странно было видеть его пустым, без Дубова – словно кокон, откуда улетела бабочка. В углу – современный сейф. Вдоль стены – книжные полки. На них – множество книг, в основном по рекламе и «пиару», на русском, а еще больше – на английском.

«Успокойся, – сказала себе Женя. Она стояла на пороге, не двигаясь с места. Дыхание перехватывало, но голова была удивительно ясной. – Реши, во-первых: что ты хочешь найти? И, во-вторых: где это искать?»

В общей комнате затопали шаги. Женя обмерла. Потом за дверью раздался голос. Кажется, Трубкин:

– Женя! Жене-ечка-а! Где ты? Идем к нам!

Не дождавшись ответа, дизайнер ушел – похоже, вниз, в сторону туалета.

Сердце колотилось как бешеное. «Господи, – взмолилась Женя, – сделай так, чтобы они все были пьяные и ничего не заметили…»

Она все еще стояла на пороге кабинета. «Надо действовать, – подумала она. – И быстро. Как говорится: не уверен – не обгоняй, а обгоняешь – не тормози».

Стараясь ступать очень тихо, она подошла к дубовскому столу. Осторожно села в хозяйское кресло. «Как бы чего не перепутать…»

Шаги по коридору протопали назад. Приятный баритон напевал: «Ах, судьба воровская, нет покоя ни дня…»

«Только бы они, все вместе, не начали сейчас меня искать!»

Шаги затихли.

Женя осторожно, словно за неразряженную бомбу, взялась за одну из аккуратных бумажных стопочек на дубовском столе. В полумраке комнаты текст на бумагах был, однако, различим.

«Лишь бы ничего не перепутать…»

В одной из стопочек сверху лежал пресс-релиз о группе «Попаламы» – ею самой написанный. Документ был исчеркан почерком Дубова. Один абзац перечеркнут, рядом на полях размашистая надпись: «Чушь!»

Ниже лежала ее же концепция по рекламе медцентра.