Брат за брата - Владимир Колычев

– Ты спасибо говори не за то, что я тебя успокоил, – выразительно посмотрел на него врач. – Спасибо надо говорить за то, что ты допуск получил...

– Какой допуск?

– Ни какой, а к кому... К женскому телу...

Егору с первого дня обещали женщину. Но больше к этому разговору никто не возвращался.

– Без женщины мысли дурные в голову начинают лезть, – сказал врач. – Поэтому завтра у тебя свидание...

А сегодня вечером он заступал на ночную вахту.

– Женщина – это хорошо, – прокомментировал еще не наступившее событие Эдик.

Они шли по проходу между внутренним и внешним ограждением. У каждого – автомат, по две гранаты «РГД-5», нож разведчика. Бронежилет второй степени защиты. И средства связи – мобильная радиостанция «уоки-токи».

Егор – часовой. Эдик – вроде разводящего. Сейчас они вместе обойдут сектор охраны. Один – останется на четыре часа на посту, второй – скроется в караулке на КПП.

В караулке есть что-то вроде помещения для начальника караула – в ней пульт, на который выведены мониторы видеокамер наружного наблюдения. И еще какие-то экраны. Все это Егор видел из-за приоткрытой двери – в саму комнату его не пускали и в курс дела не вводили. Вроде как еще рано ему знать все. Впрочем, он и не настаивает. Есть одно золотое правило: меньше знаешь – крепче спишь.

Не пытался он узнать, почему для охраны душевнобольных задействованы значительные силы. Только в одном внешнем секторе караул из четырех человек. И еще внутренняя охрана – два-три парня в строгих костюмах, с пистолетами и с радиотелефонами. И это только дежурные силы. А всего за безопасность центра отвечают не меньше двух десятков крепких боевых парней. Оружие, бронежилеты, мобильные средства связи, сложная аппаратура внутреннего и внешнего слежения.

Даже психушки для буйнопомешанных так не охраняются. Там только безоружные санитары да несколько вохровцев с «наганами» – вот и весь расклад. А здесь охрана почти как на зоне. Разве что нет колючей проволоки, пулеметных вышек, служебных овчарок. Но вряд ли какая пациентка сможет бежать отсюда.

Не хотелось вникать Егору во все это. Не тянуло на выводы. Его дело маленькое... Этот принцип достаточно прочно вошел в его сознание. И стал чуть ли не жизненным кредо...

– Женщина – это хорошо, – повторил Эдик.

– А откуда здесь женщины? – спросил Егор. – Из города привозят?

Он думал, что ему придется иметь дело с проституткой.

– Нет... Пациенток под нас подкладывают...

– Пациенток? – удивился Егор.

Подобное и в голову ему не могло прийти.

– Я и сам поначалу не понимал, – сказал Эдик. – Пациентка, она для того и пациентка, чтобы ее лечили. А не под мужиков подкладывали. Но мне потом объяснили. Для нас пациентка в удовольствие, а для нее это что-то вроде сексотерапии. Говорят, чрезвычайно полезная штука...

– Кто говорит?

– Какая разница, кто говорит? – недовольно покачал головой Эдик. – Говорят, и все... А еще секс для пациентки – это некий рубеж на пути к излечению. Если она готова безоговорочно принять мужчину, значит, лечение проходит успешно. Если нет – значит, над ней еще надо работать...

Странная какая-то версия, мелькнуло в сознании Егора. Но тут же мысль эта погасла.

– Сколько у меня этих девчонок было – и все принимали как надо. А недавно, еще до того, как ты появился, одна была, так та сырая оказалась. Вроде бы не против, да только ноги раздвигать – ни в какую. А девчонка очень даже ничего. Есть, конечно, и получше. Но куда больше тех, которые похуже...

– А как часто к нам пациенток подводить будут?

– Подводят коров к быкам, – усмехнулся Эдик. – А у нас свидания.

– И как часто свидания?

– Раз в неделю, строго по графику. А пропуск венеролог выписывает...

И Егор через венеролога прошел, он ему «добро» на женщину дал.

– Не очень это приятное дело.

– Не вопрос... Только без венеролога нельзя. А вдруг ты какую бяку девчонке подаришь?

– Или она мне...

– Нет, это исключено. За ними постоянный контроль. Все очень строго.

– Почему так строго?

– А это не твоего ума дело, – жестко отсек Эдик.

И тут же смягчился.

– Если честно, я и сам не все понимаю. Да в принципе и не пытаюсь вникнуть. Сам знаешь, наше дело маленькое...

И Эдик, и все другие бойцы из охраны каждый день встречались с Георгием Даниловичем. Им тоже забивали голову стерильной синтетической ватой...

С Иркой Вероника жила в одном отсеке – их кельи одна против другой через узкий коридор. И в столовой они за одним столом сидели. И на обследование в медкорпус вместе ходили. Только почему-то с каждым днем отношения между ними становились все прохладней. Они уже почти не замечали друг друга. И все другие девчонки становились какими-то чужими. Все реже они сбивались в стайки по вечерам. Все больше времени проводили в одиночестве, в своих кельях. К телевизору мало кого тянуло, а про газеты и книги все уже и забыть успели.

Иногда Вероника перекидывалась вялыми фразами. И сегодня она спросила у нее. Совершенно бесцветно.

– Когда нас в Америку повезут?

Их всех подвергли углубленному медицинскому обследованию. Все, что только можно, проверили. Но посещения медкорпуса продолжались. Не так часто, как раньше, туда ходили. Но все же ходили. И отдавались на волю врачей. Вероника даже не задумывалась, какой врач, что именно он обследует и держит под постоянным контролем. Ей было все равно. Ей вообще было все равно.

– А ты хочешь? – с ленцой вопросом на вопрос ответила Ирка.

– Да нет, мне и здесь хорошо.

– Мне тоже. И я никуда не хочу.

– Я тоже, – с тупым серым восторгом подхватила Маринка, их соседка по столу. – Ни в какую Америку я не хочу. Мне здесь очень хорошо.

Вероника не спорила. Им всем здесь действительно хорошо. У каждой своя комната. Спи сколько хочешь, ешь сколько влезет. Опять же медицинское наблюдение. Одним словом, санаторий. Можно спортом заниматься, на природе гулять, телевизор смотреть – только не хочется ничего. И работать нет никакого желания. Да их особо трудиться не заставляют. Разве что за порядком в общежитии следить да на кухне помогать. Но девчонок много, поэтому вкалывать приходится не часто, раз в неделю, в порядке очередности.

– Одно плохо, – сказала четвертая соседка.

Люба, хорошенькая блондиночка с большими красивыми глазами.

– Мужского начала не хватает...

Она глупо улыбалась и с видом озабоченной нимфоманки тупо смотрела куда-то вдаль.

– Как это не хватает? – пресно удивилась Марина. – Я вот вчера с одним красавчиком встречалась. Мне понравилось...

Для Вероники не было секретом, что все девчонки уже с кем-то переспали. И к ней самой какого-то парня приводили. Только она отказала...

– Ты вчера встречалась, – покачала головой Люба. – А когда следующий раз будет?

– Не знаю. Но жду не дождусь...

– А вот я ждать не буду. У меня теперь будут постоянные встречи.

– Я тоже хочу... – вяло отреагировала на это Марина.

– С Игорем Васильевичем поговори.

Игорь Васильевич – их личный психотерапевт. Сегодня Вероника встречается с ним. И завтра встретится, и послезавтра, и каждый день. Он будет говорить с ней, убаюкивать ее сознание, рисовать радужные картины будущего.

Для нее и всех ее подруг Игорь Васильевич – царь. А над ним есть еще бог, неведомый Благодетель, к воле которого все должны относиться с благоговейным трепетом.

После завтрака Вероника отправилась в медкорпус. Сегодня у нее по списку посещение четырнадцатого кабинета, время – девять тридцать. У них график, все расписано строго по минутам.

Четырнадцатый кабинет. Врач-гинеколог. Приятной наружности женщина, только взгляд у нее какой-то холодный. Сколько помнит ее Вероника, она всегда держалась с ней высокомерно.

Как всегда, она обследовала ее на кресле. Что-то записала в карту.

– Свободна... – И показала на дверь.

Зачем она обследует ее раз в три дня, каковы результаты – на этот счет ни ответов, ни комментариев. Догадайся, мол, сама... Впрочем, Вероника не переживает. Ничего плохого с ней случиться просто не может. Она уверена в этом...

И вот наконец встреча с Игорем Васильевичем. Снова она в его кабинете, снова смотрит на нее – ясным проницательным взглядом. В глазах – магическая сила подавляющего очарования...

– Вероника, вы что, хотите в Америку, на хлопковые плантации? – спросил он.

Голос мягкий, убаюкивающий. В самую душу проникает.

Вероника вспомнила разговор за завтраком. Да, она спрашивала Ирку насчет Америки. А та, конечно же, рассказала все Игорю Васильевичу. Ничего удивительного. От него ничего не скроешь. И если он сейчас попросит Веронику рассказать все, что она слышала сегодня от соседок по столу, она, не задумываясь, перескажет весь разговор. Это не ябедничество, не стукачество. Просто Игорь Васильевич – человек, от которого у нее не должно быть никаких тайн.