Изнанка легенды - София Чар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я – солнце, я теплое и б-б-большущее солнце и на диету не собираюсь с-с-садиться… Мама, дайте мне прослойку жирка, согреться!»
Уже скоро Ветала перестала чувствовать руки и ноги. Даже восприятие как-то притупилось под шумом дождя, погрузившего ее в некоторое подобие транса. Наверное, именно поэтому она не сразу поняла, кто это пытается стащить ее с лошади.
– А-а-атпусти!
Скованное холодом сознание как-то отстраненно нарисовало какую-то лесную нечисть. Слабо дернувшись, Ветала попыталась было вырваться, но бунт был подавлен в зародыше.
– Куда!
Определенно человеческий голос вынудил девушку дернуться от неожиданности, очень резво взмахнув рукой. Ладонь тотчас задела край чего-то твердого, на мгновение впившегося в руку, прежде чем отлететь в сторону.
– Графиня!
В этот раз ее еще и встряхнули, наконец-то приводя в себя. Вздрогнув, ощущая, как сознание начинает медленно проясняться, Ветала раскрыла глаза. В это же мгновение ярко полыхнула молния, осветившая ветхую избушку за спиной Вилара. Но совсем не это заставило рыжую захотеть немедленно закрыть глаза.
То, что она задела рукой, снося в сторону, оказалось маской, скрывающей лицо мужчины.
– Ветала!
От второй попытки привести ее в себя, девушка только клацнула зубами, больно прикусив кончик языка. Боль помогла окончательно опомниться.
– Ч-ч-черт, нервы никуда… – на выдохе вслух пробормотала она.
То, что она приняла было за потеки крови (лихо двинуть спасителя в знак благодарности – наше все), оказалось темным рисунком вен, отчетливо проступающих на бледном, почти белом лице мужчины и… И все. Ни тебе жуткого уродства, ни поросячьего пятачка. Маска скрывала до обидного цивильную и скучную картину худощавого лица с острыми скулами, прямым носом, узкими четко очерченными губами и возмутительно ровными чернеными бровями над длинными ресницами.
«Мать-Природа, ну где же справедливость! Без всяких тебе пыток хной и загадочным мычанием мастера красота на весь фасад. Ну вот на что мужику такое счастье!»
Между тем «мужик», кажется только понял, что что-то не так. Сперва Вилар чуть прищурился, внимательно глядя на девушку и только после этого, резко разжав ладони, отпустил ее. Не сводя с рыжей взгляда, он медленно поднял ладонь к лицу.
– Искать не буду! – предусмотрительно предупредила Ветала и решительно подобрала отяжелевший подол мокрого платья.
К черту психологические травмы, потом разобраться можно и уж точно не стоя в двух шагах от двери вожделенной избушки.
– Не боишься? – хрипло, с оттенком странной иронии, поинтересовался мужчина.
– Боюсь. Заболеть боюсь, чхать на всех я предпочитаю фигурально, а не буквально, – охотно отозвалась Ветала, налегая на чуть приоткрытую дверь.
Та, немного покочевряжившись, все же поддалась и медленно двинулась вперед. Новая вспышка молнии выхватила скудную обстановку старого заброшенного дома с печкой прямо напротив входа и опрокинутой лавкой посреди сеней. Рассмотреть больше не удалось. Молния погасла, а вместе с ней и комната погрузилась во тьму.
– Эм… А ты посветить не можешь? – так и не сделав ни шага внутрь, жалобно протянула Ветала, оглянувшись на Вилара.
Тот так и не повернулся к ней, но руку все же поднял, щелкнув пальцами. Над его ладонью, игнорируя ливень, полыхнула тройка огоньков и проворными светлячками нырнули в дом над головой рыжей.
– Я лошадей приведу, – коротко бросил Вилар.
Пожав плечами, вполне устроенная таким ответом, Ветала переступила через лавку из грубо отесанных досок и осмотрелась уже в комнате. Вид не радовал. Из открытого окна пол успело занести листьями, раскинувшимися шелестящим ковром до раскрытого сундука с грудой тряпья и стола у стены. То ли стол был намертво вделан в стену, то ли просто не представлял для мародеров никакой ценности, но его оставили на месте.
– Всегда мечтала познать все прелести бомжевания! – скривившись, без особенного воодушевления пробормотала Ветала, сразу же направившись к окну.
К счастью, ставни не заинтересовали никого так же, как и стол. Немного попыхтев, поднимая их, рыжая все же смогла водрузить ставни в оконный проем.
– Ну так уже лучше, – отряхнув ладони, девушка поспешила отойти от окна.
Листва там успела намокнуть и отвратительно чавкала под ногами.
– Отойди в сторону!
– Что? – вскинув голову, уточнила Ветала.
К счастью, уточнила после того, как отступила к столу. Отвечать Вилару не пришлось. Под изумленным взглядом рыжей, лавочка вдруг начала разбираться на щепки, стайкой поплывшие к печи.
– Э-э-э… – на что-то более содержательное рыжая не сподобилась.
Зависть – дело, конечно, черное, но от одной мысли, насколько бы можно было ускорить уборки, будь у нее такой талант, Ветала тихо присвистнула. Нет, магия – вещь определенно хорошая. На мгновение девушка даже пожалела, что, вернувшись домой, потеряет дар.
Между тем миграция щепок подошла к финалу. В сенях раздался звонкий топот и недовольное пофыркивание лошадей.
– Огонь умеете разводить? – чуть повозившись с входной дверью, чтобы ее закрыть, уточнил Вилар.
– Конечно, ежедневно практикуюсь в разведении костров. Вообще люблю зажигать!
Хмыкнув, Ветала на мгновение достаточно живо представила себя, разводящую костер из кусков только что снятого паркета в квартире. Картина вышла забавной, но совсем не согревающей.
– От вас можно ожидать чего угодно.
Расседлав лошадей, Вилар все же вошел в комнату, закрыв и ту дверь, которую вела в сени. Маску снова он так и не надел, бросив на рыжую взгляд. Впрочем, незаметным он не остался. В ответ Ветала поморщилась и развела руки в стороны.
– Ну… Может вы все же зажжете треклятую печку? Нам нужно где-то высушить одежду.
– Нам? – иронично изогнув бровь в таком насмешливом выражении, что растерялась даже рыжая, он все же подошел к печи.
При этом в свете трех огоньков Ветала почти тотчас определила, что в отличии от ее, мокрого платья, одежда Вилара уже успела высохнуть.
– Совесть, я так понимаю, у Единого была на исходе, раз вас решили ею не баловать, – вздохнула Ветала и зябко повела плечами.
– Сушить себя куда легче, чем другого. Одна маленькая ошибка и можно наградить человека горсткой пепла вместо одежды и незабываемыми ожогами, – уже начав возиться у печи, нравоучительно ответил Димхаир.
Выразительно скривившись, говорить рыжая ничего не стала. Без разговоров дело действительно пошло бойчее. Уже скоро щепки весело затрещали и Димхаир поднялся с корточек, отряхнув ладони.
– Хорошо… А теперь раздевайся, – обернувшись к
