Проект "Третий Рим" - Константин Утолин

— Тыхо. Ты мнэ нужэн жь- живой, — на ломаном русском языке произнес нападающий. — Лэжать, русская бил. ть!

Одинов уже был в коконе Спаса. И произвел единственно правильные действия: рывком оттолкнулся правой рукой от земли, одновременно скручивая тело в пояснице. Скорость выполнения им этих движений была так высока, что ствол автомата скользнул вниз, и очередь ушла в землю. А Дмитрий уже провел тройку ударов: локтем правой руки по стволу, вдогон кулаком по запястью врага и ногой- в пах, завершая удар «скорпион жалит снизу». Автомат врезался куда- то в траву, отброшенный в сторону.

Враг выставил блок, но вынужден был отпрыгнуть, что позволило Дмитрию прогибом вскочить на ноги. И вот уже оба противника, хрипя, показывают друг другу виртуозные финты «рукопашки». Враг хорошо владел техникой скрытых и продолжительных ударов Мицзун- цюань, и Дмитрию приходилось отвечать в адекватной манере, работая в стиле Спаса «стелящийся туман».

Дмитрий знал, что его «окном уязвимости» в этот день, согласно семидесятидвухдневному солнечно- лунному циклу, является подсечка его левой ноги, и всячески оберегал себя от этого. Если враг собьет его на колено, то постарается рывком за руку бросить на себя, чтобы ударить по горлу. Такого развития боя допустить было нельзя.

Неприятель напирал. Перейдя на стиль «пигуа цюань», он чередовал «пустые» удары, которые внешне казались настоящими, с «полными». Он хорошо знал технику ураганных ударов, в основном направленных в голову. От таких трудно увильнуть, их лучше опережать, и нужно войти в контакт с психикой врага, чтобы ложное движение отличать от истинного, несущего в себе реальную опасность.

Настраивая единое психическое поле с противником, Дмитрий чувствовал, что враг ощущает себя стальным мечом, рубящим дрова, которые рассыпаются на поленья. Но меч может обломиться, наткнувшись на хороший щит или ответное лезвие меча. Стягивая свое энергетическое поле, чтобы создать эти «щит» и «меч», Дмитрий одновременно «ломал ваньку» — крутил и качал тело в боевом «маятнике».

Получались немыслимые амплитуды, в которых тело, казалось, должно было потерять равновесие, и как следствие, пропускать один удар за другим. Но как раз- таки этого и не случалось! Дмитрий искусно увиливал от кулаков и подошв врага. И при этом сам нападал!

«Маятник» тем и хорош, что позволяет резко уходить от ударов любой школы и трансформировать уклоняющиеся движения в мгновенную атаку. Ведь в любом бою главное — не уходить в пассивную, глухую защиту. Надо наступать, наступать и наступать.

Неожиданно брызнули солнечные лучи, пробившись сквозь завесу из листьев и стволов деревьев. Яркие и горячие, они шли почти параллельно земле. Теперь Дмитрий старался встать так, чтобы при его отклонениях Солнце ослепляло противника. Едва заметное движение врага к согнувшейся ноге не ускользнуло от его внимания: так достают нож. И он не ошибся, использовав этот крохотный миг, чтобы выхватить из- за плеча спрятанную там нагайку. Вход в удар они совершили одновременно.

Нож должен был обрушиться сверху. Удерживая натянутый шлепок плети левой рукой, Дмитрий ударил концом рукояти, шалыгой, по вражескому предплечью. При этом основной удар пришелся натянутой плетью по запястью врага, вывернув его согнутую руку с ножом. Изгиб за плечо был настолько резок, что сверкающее лезвие вывалилось из вражеского кулака, хотя неприятель не подал и признака прочувствованной боли. Дмитрий еще в воздухе догнал нож плетью, отбросив его далеко в сторону.

— Достаточно, Одинов, — произнес «враг» уже обычным голосом, стягивая с лица маску. — Зачет я у вас приму, — Терентич улыбался. — Конечно, реальный бой так долго не ведут, ну, да вам это и самому известно. Здесь мы играем с курсантами, вырабатывая в них стойкость. А там дело решается максимум за минуту. Следующий этап — работа с несколькими нападающими. Готовы?

Дмитрий кивнул, уже успев перевести дух.

— Так. Пирогов, Милохин, Шаталов, Пряников! Ко мне!

Один за другим курсанты вырастали перед Дмитрием и разминались, потряхивая руками, поигрывая мускулами. Генка Милохин пританцовывал от нетерпения и работал кулаками в воздухе.

— Раз, два, три. Начали!

Дмитрий закружился на месте, совершая быстрые, очень четкие движения, и в считанные мгновения устроил свалку из тел, а сам, вывернувшись, откатился в сторону. Из «смотанного» им «клубка» стали вылезать сконфуженные парни.

— Грамотно! — похвалил инструктор, не пропустивший цепким глазом ни одного движения Дмитрия. — Умелая подсечка Милохину. Той же ногой «подтянул» Шаталова. Закрутив его руками, сбросил на Пирогова и поймал на ногу Пряникова. В данном случае это было оптимальное решение. Произошло суммирование волн. Сколько людей попало в водоворот, во столько раз усилился эффект противодействия. Вообще говоря, когда нападает несколько человек, важно создать локальную суперпозицию энергетических мыслеформ своих врагов. И, воздействуя на слабые гармоники этого интерференционного образа энергетических «волн» противников, попытаться управлять ими. Сплошная психофизика.

Я много раз повторял и повторяю снова: уникальность Спаса в том, что наш боец не просто интуитивен, а интуитивен осознанно, потому что сознание и бессознательное у него едины, тогда как в других школах бойцов обучают механической работе, заставляя действовать только на уровне подсознания. Там мышление отстает от реакции, и тот, кто начинает думать, в бою погибает. Вот вы и заставьте своего врага задуматься, воздействуйте на его рефлексы еще на этапе зарождения движений, создайте управляемые вами точки привлечения его внимания, подбросьте ему иллюзию своих действий. Корочке, навяжите ему свои правила игры- и вы выиграете.

В Спасе действительно все было не так, как в других системах рукопашного боя и боевого искусства. Дмитрий не раз убеждался в том, что его сознание, войдя в состояние Спаса, не отстает от интуитивного, подсознательного действия. Каждое движение производится осознанно. И «подключение» к информационным полям, которые Юнг называл «коллективным бессознательным», происходит с участием мысли, то есть без «отключения» головы. Поэтому «аварийное реагирование» в Спасе более оптимальное, мысль работает четко и правильно, дополняя бессознательное, а не мешая ему и не вступая с ним в конфликт. Но Дмитрию еще плохо удавалось вести диалог с бессознательным противника, чтобы заставить его полностью изменить свои замыслы, причем неожиданно для него самого.

— Ты сможешь. Работай через «не могу», — наставлял между тем инструктор кого- то из неудачливых курсантов. — Знаешь старый прием цирковой выучки? Вижу, что знаешь. Так лучше не доводи меня до крайностей. Пусть твоя собственная воля будет тебе хлыстом!

Примерно те же слова говорил себе мысленно и Дмитрий, выходя на запредельные возможности своего организма.

— Любое движение в рукопашном бою связано с борьбой за равновесие, — продолжал Терентич, обращаясь уже ко всем. — Тут- то собака и зарыта! Дело в том, что в бою нет статического, а есть только динамическое равновесие, в том числе с опорой на части тела противника. Вот об этом и следует помнить! Нужно поддерживать не статическое, а динамическое равновесие! Как это сделать? Непрерывным движением! Все до гениальности просто! И всегда идите к главному: управляйте своим противником.

Для этого есть много способов. Можно этого добиться, задействовав свою инерцию или инерцию атакующего движения неприятеля, или воздействуя на него системой рычагов. Точки контакта с врагом используйте как точки вращения. Тогда и получится то, что надо! Учитесь проводить удары и захваты в безопорных положениях тела, то есть в падении, в прыжках. Во времена СССР даже проводились секретные опыты на борту космических станций «Мир» и «Салют», чтобы выявить наиболее оптимальные двигательные решения для тела, не имеющего привычного состояния опоры и тяжести. Одним словом, управлять противником в Спасе можно и на уровне тела, используя боевые приемы, и на уровне бессознательного — с помощью мыслеформ. И вы все должны этому научиться.

Потом курсанты отрабатывали точную стрельбу, стоя на качающемся бревне. Бревно было подвешено на цепях, и раскачка его прекращалась только в том случае, если стрелок попадал в цель. Тогда мгновенно срабатывал специальный механизм, прижимавший бревно снизу, и курсант, таким образом, получал под ногами надежную опору.

— С сегодняшнего дня начинаем дополнительные упражнения, — объявил Тимоша, с неизменным смешком оглядывая курсантский строй. — Будем тренировать вас по рецептуре джиу- джитсу. Ученики обычно называют этот прием «небо с овчинку». Факт! И сейчас вы узнаете, почему.

Он остановил свой взгляд на внушительной фигуре Генки.

— Милохин, пожалуйте к барьеру. Вот вам пистолет. И одна пуля. Стрелять нужно с ходу по ростовому силуэту. Он может появиться в каком угодно месте тира. Будьте внимательны. У вас ровно две секунды. Пистолет должен находиться в кобуре.