КвазаРазмерность. Книга 3 - Виталий Вавикин

– Я бы лучше воспользовался старой доброй капсулой, какой бы грязной она ни была.

– Тебя пугает черный цвет? Скоро это исправят. Просто когда ученые начинали проект, о цветовой схеме вообще не думали, поэтому за базу было взято отсутствие цвета. Проект находится в стадии альфа-тестирования, так что… – Турелла окинула мальчика внимательным взглядом, и взгляд этот не понравился Джаво. – Тебе страшно?

– Немного.

– Если будешь сотрудничать, то, обещаю, с тобой ничего не случится.

– Не случится? – Джаво показалось, что обещание звучит как угроза, но он решил, что виной всему внезапный страх перед странной черной комнатой.

– Процесс перехода и контроль временных подпространственных колебаний пока не решен, поэтому терминал работает исключительно как временной и материальный провал Размерности. Это новая технология, закрытая для Всемирной иерархии. Проследить вошедшего в терминал невозможно. Некоторые приближенные к проекту инженеры говорят, что это первый шаг к смещению границ Размерности и Квазара и к более тесной интеграции линейного мира времени и материи с трехмерным временем и энергией мира Подпространства. Все меняется. Технологии и восприятия становятся более сложными, многоуровневыми. Природа человека слишком долго сохраняла неизменную целостность, чтобы угнаться за развитием технологий. Все ученые, включая акеми, в один голос заявляют, что появление нейропатов – это явный прорыв. Природа человека адаптировалась к существующим технологиям и начала подстраиваться под установленные правила и нормы. Сейчас местные центры Энрофы работают над тем, чтобы создать клона, наделенного способностями нейропата, но пока все, чего им удалось добиться, – это усиление способностей посредством внесения принудительных изменений в структуру ДНК уже рожденных нейропатов. Но прорыв близок. Если бы исследовательские центры Энрофы могли сбросить с плеч груз гонений, чинимых Всемирной иерархией, да бремя финансовых вопросов, то появление нового искусственно выведенного вида нейропатов могло бы стать реальностью в ближайшие годы. Можешь ли ты представить себе общество, где нейропатия не воспринимается как проказа, а считается нормой, естественным состоянием? – спросила Турелла, вглядываясь Джаво в глаза. – Никаких секретов, тайн, заговоров. Никакой лжи. Люди откроются друг другу. Это будет новый этап восприятия. Человечество сможет оставить в прошлом распри и всецело посвятить себя науке и новым открытиям, исследуя схемы жизнеустройства, приоткрывая занавес тысяч тайн, разгадки которых сейчас остаются недосягаемыми в связи с устаревшим и требующим перемен устройством мира, – женщина протянула Джаво морщинистую руку. – Ты сможешь стать частью нового восприятия. Ученые Энрофы постоянно работают над возможностью усилить способности нейропатов. Сейчас им удалось добиться успеха в корректировке и усилении сверхспособностей на ранних этапах проявления нейропатии, как это случилось с тобой.

– Со мной? – Джаво оторвал взгляд от морщинистой руки женщины и уставился ей в глаза.

– Ты не сказал ему? – спросила она Рахаба.

– Нет, – качнул тот головой.

– Ну не беда, – Турелла фальшиво улыбнулась и снова протянула Джаво руку, предлагая войти вместе с ней в черную комнату. – Обещаю, там ты сможешь все увидеть сам. Твоя способность, усовершенствованная учеными Энрофы, быстро адаптируется к новой среде, в отличие от нас.

– Усовершенствованная? – Джаво с трудом сдерживался, чтобы не сбежать. Да и куда бежать, он не знал. В памяти остался лишь извилистый коридор да множество закрытых дверей. И если даже удастся найти выход, то как заставить работать старую пневмокапсулу? – О каких усовершенствованиях вы говорите? – спросил мальчик.

– Возьми меня за руку, и все узнаешь, – предложила Турелла.

Джаво бросил короткий взгляд на Рахаба, которого уже начал воспринимать как друга.

– Хочешь, чтобы он пошел с нами? – прочитала мысли мальчика Турелла. – Это не проблема. Нейропаты всегда держатся вместе. Мы – новое общество в старом мире. И скоро нас станет намного больше.

Тьма за спиной Туреллы заискрилась сильнее и потянулась к людям щупальцами-вспышками. Джаво представил, как, вернувшись домой, рассказывает друзьям о сегодняшнем приключении, услышал их звонкий смех и решил, что сбегать точно нельзя. Да и черная комната не только пугала, но и вызывала интерес, подогреваемый мыслями Туреллы, показывавшими, что ничего страшного за порогом нет.

– Ты – новое поколение нейропатов, Джаво, – услышал мальчик в своей голове слова неизвестного, скрытого тьмой экспериментального терминала.

– Как много там людей? – спросил Джаво, до боли в глазах вглядываясь в черноту за дверным проемом.

– Тебя интересуют только нейропаты или люди вообще?

– Только нейропаты.

– Тогда никого кроме нас.

– Чей же голос я слышу? Кто-то говорит со мной из этой комнаты.

– Может быть, это Юмико?

– Юмико?

– Рахаб не рассказал тебе о Юмико?

– Рассказал, просто я думал, что она может общаться с нейропатами, только когда соблюдены определенные условия.

– Если ты присоединишься к нам и убедишь отца взять под опеку основные разработки новых терминалов, то нам станут не нужны подобные формальности. Нейропаты превратятся в новую расу сверхлюдей, которые в совокупности с современными технологиями придут на смену устаревшим проектам, вытеснив рано или поздно обыкновенных жителей КвазаРазмерности.

– Я не хочу никого вытеснять, – насторожился Джаво, вспоминая отца. – Мои родители самые обыкновенные. И друзья… Если честно, то я совсем не хочу быть нейропатом. Лучше вернуть все как было… – мальчик вздрогнул, услышав в своей голове смех Туреллы.

Следом за Туреллой смеяться начал Рахаб и… Джаво понимал, что этого не может быть, но мог поклясться, что слышит свой собственный смех. Кто-то внутри него хотел быть сверхчеловеком и высмеивал собственные слабости, которыми обладал до того, как у него обнаружился дар нейропатии.

– Ничего не изменилось! – крикнул Джаво и попытался высвободить руку из ладони Туреллы.

Женщина оказалась сильной, и чем настойчивее Джаво пытался освободиться, тем громче становился его собственный смех. Затем чернота нового терминала разверзлась и проглотила его. Или же это он сам сделал шаг в открытую дверь? Он – другой, высмеивающий человеческие слабости и привязанности.

– Пусти меня! – крикнул Джаво не столько Турелле, сколько своей второй половине, вцепившейся в сознание мертвой хваткой, продолжая истерично хохотать, сводя с ума. – Пусти… – он захлебнулся хлынувшей в рот густой чернотой, которая заполнила его без остатка, лишила тела, оставив обнаженное сознание, которое сжималось, не зная, куда спрятаться и как вернуть утраченное тело.