А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу (ч.2) - Рик Рентон

разруху. А какой-то второсортный телевизионный фильм, когда-то дико популярный у русскоязычной аудитории примерно такого же возраста, как и те ребята, что сейчас смотрят на меня во все глаза. Кажется, культовость этого копеечной поделки с излишне театральной игрой актёров и сделанными на коленке спецэффектами была настолько велика, что, в своё время я не просто ознакомился со списком крылатых фраз из этой ленты. Мне пришлось её даже внимательно посмотреть. Обе серии!

При этом я почему-то сидел не в какой-нибудь уютной квартирке перед телевизором или монитором компа. А внутри небольшого тёмного помещения, в окружении нескольких седоватых людей в строгих костюмах. Которые при этом смотрели на меня примерно так же, как Белла — вот прямо сейчас. Да и на руке тогда тоже зачем-то были наручники, пристёгнутые к тяжёлому столу…

Выждав перед ответом ещё пару секунд под спокойное сопение Барби и умиротворяющее потрескивание отсыревших свечных фитильков, я глянул Белле в глаза и медленно кивнул:

— Сыроежкин — это я.

— Ч-чего?.. — Когда уголки губ девчонки чуть дёрнулись, я понял, что попал в цель. И юная морячка тоже была частью этого культа, следом за своим любимым родителем. Культа детских советских телефильмов.

Но эта её слабость была буквально секундной. Белла достаточно быстро вновь собралась и, нахмурившись, вновь медленно зашипела, с силой упирая приклад «Суоми» в плечо, явно готовясь к сильной отдаче:

— Ну давай-давай… Пошути мне тут ещё разок…

Ладно, теперь можно переходить к делу. Тем более, что предохранитель оружия, который автоматически вернулся в безопасное положение при установке нового барабана с патронами, не позволит ей выстрелить мгновенно. И, судя по всему, сама девчонка об этом ещё не знает.

— Кроме шуток. — Я продолжал смотреть ей прямо в глаза. — Да. Я — Брокер.

Вспыхнувшая с новой силой ненависть на лице девчонки быстро сменилась отчаянной обидой. Обветренные губки скривились и дёрнулись, дыхание участилось, впалые щёки налились горячим румянцем. И, по мере того, как Белла вспоминала события прошедших дней, гнев то быстро возвращал себе власть над её разумом, то опять уступал место глубокому разочарованию и жгучей досаде.

И пока девчонка не могла выбрать из этой бури эмоций нужную, я спокойно заговорил снова, старясь сохранять уверенность в голосе:

— Ты права. Это наиболее вероятно. И другого предположения на счёт собственной персоны у меня просто нет. — Оглянувшись на пацанов, я заметил понимание происходящего только в богатой мимике Рикардо.

Усталый Хард, как ни силился, пока не мог понять ни речь, ни даже контекст беседы — из-за своих очевидных коммуникативных проблем. А простодушный Баджер пока был просто немного не в теме. Но явно очень хотел туда попасть. И теперь, привстав на кровати, хлопал на нас глазами, открыв рот и стараясь не пропустить ни слова.

Я продолжил, обращаясь уже ко всем сразу:

— Судите сами, друзья. Подводники, полярники, космонавты… И кому там ещё повезло остаться в сознании после всего того что произошло… Это же всё явно не про меня. Какой из меня полярник? Судя по всему, по-настоящему хорошо я умею только лишать людей жизни. Ну или не людей, а каких-нибудь паразитов-переростков… В любом случае, таких в космонавты не берут.

В паузе хмыкнул только Баджер.

— И ещё я, похоже, умею делать так, чтобы остальные поубивали друг друга сами. Без моего участия. По крайней мере, меня этому зачем-то специально учили… Входить в доверие и вербовать. Манипулировать и сталкивать лбами вчерашних приятелей. — Снова ненадолго замолчав, я заметил, что буря на лице девчонки немного улеглась. Гнев и обида постепенно тоже уступали место острому любопытству, которое так свойственно их возрасту. — И, как я вижу… Нет… Как все мы видим — примерно этим здесь и был занят тот, кто зачем-то подыскивал исполнителей для всех этих «контрактов»…

— Но зачем? Зачем⁈ — Голос девчонки предательски дрогнул, а глаза заблестели. — За что⁈ Что мы тебе такого сделали⁈ Марсель тебе что сделал, гад ты паршивый⁈

— Этого я ещё не вспомн…

— Врёшь!!!

Дуло пистолета-пулемёта мелко дрожало. Но, к счастью, пока что девчонка не спешила приводить в действие свою угрозу. Может быть, конечно, она касалась только самого первого вопроса… Но праведная ярость вновь всецело охватывала подростковый разум. И нужно что-то быстро предпринимать, пока к этой ярости не присоединилась ещё и неконтролируемая жажда мести.

— И здесь ты тоже полностью в своём праве. Я бы и сам себе не верил в такой ситуации… Но позволь задать встречный вопрос.

Ответила Белла не сразу. Сначала чуть успокоилась. Но лишь чуть:

— Какой⁈

Это слово прозвучало почти так же резко, как выстрел. И, прежде чем продолжить, я выждал ещё пару секунд:

— В вашем новом государстве… В «Питонии»… Кто-нибудь уже совершал преступления? — Увидев тень непонимания на лице собеседницы, я поспешил внести дополнительную ясность. — Не обязательно что-то ужасное… Может быть, просто что-то взяли без спроса. Или кто-нибудь уснул на посту. Ведь наверняка было такое?

— Ну было, и что? Ты-то здесь при чём⁈

— И если вы ловили преступника, то он всегда получал по заслугам?

— Не сомневайся!

— А при этом у него оставалось право на защиту?

Смекалистая девчонка, конечно, сразу поняла, к чему я клоню:

— Может тебе сюда щас адвоката привести?

— Не надо. Я и сам могу. Если, конечно, в вашем государстве это позволительно… В этом мой вопрос.

Вот так. Теперь, даже если ты захочешь превратить меня в решето, совесть уже не позволит. Тем более при свидетелях.

Но устранение немедленной угрозы ещё не снимает с меня наручники. И хотя я, скорее всего, смогу добраться до тонкой шеи девчонки и свернуть её раньше, чем она сообразит о предохранителе, делать этого мне совершенно искренне не хочется.

Однако завидная прозорливость Беллы никуда не исчезла. И она задалась вполне закономерным вопросом:

— То есть… То есть, ты мне тут сначала рассказываешь о том, что тебя специально учили красиво врать, предавать и убивать, а теперь я должна спокойно сидеть и смотреть, как ты мне тут лапшу на оба уха вешаешь, да⁈

Неожиданно голос подал Баджер:

— А я б щас макарошек-то навернул…

— Да тихо ты!

— Сама ты тихо! — Дружелюбный паренёк вдруг не на шутку возмутился. Оружие в руках девчонки его явно ничуть не пугало. — Да Рик вон чуть ли не на пулемёт пузом лёг, что бы