Преступники и преступления. Законы преступного мира. Обычаи, язык, татуировки - Александр Кучинский

Похищенные вещи вор сдавал барыгам — скупщикам краденого, которые сотрудничали не только с домушниками, но и с другими похитителями частной собственности. Старые воровские барыги предпочитали держаться воров и опасались гопников и бандитов. Нынешние скупщики менее переборчивы и скупают все подряд и у всех подряд.

В последнее время к домушникам стали причислять блатарей, бесцеремонно врывающихся в дом и присваивающих имущество на глазах у хозяина. Это уже не кража, а грабеж. Квартирные воры старой закваски избегают осложнений и к насилию стараются не прибегать. Они предпочитают работать в одиночку, в отличие от громил — квартирных воров, объединяющихся в группу налетчиков. Громилы могут ночью связать хозяина или разыграть хоровод, чтобы выманить его из квартиры. В последнем случае используются телефонные звонки из «райсобеса», «совета ветеранов», «опорного пункта милиции» и т. п.

Кражами из государственных учреждений — магазинов, сберкасс, бухгалтерий и т. п. — занимались шнифера и медвежатники. Обычно их интересовали сейфы, которые медвежатники открывали отмычками, а шнифера — путем взлома.

Охотники за сейфами работали как в одиночку, так и в группах. Знаменитая питерская банда Гриши Краузе, бомбившая в 20-х годах сейфы и несгораемые шкафы по всему Петрограду, состояла из восьми-десяти человек. В группе шниферов имелись специалисты по отжиму наружных дверей, сбыту похищенного, взлому денежного хранилища. Отмычками и булавками Григорий Краузе своих орлов не баловал и предпочитал фомку, напоминающую огромный консервный нож.

Параллельно с Краузе в Петрограде орудовала команда Морозова по кличке «Кобель» и Дубровского по кличке «Альфонс Доде». Среди шниферов мелькали даже столичные уголовные знаменитости, прибывшие в город на Неве с гастролями. Месячный улов каждой группы достигал трех-пяти сейфов и измерялся сотнями тысяч рублей. К 1925 году эти банды были обезврежены.

Среди медвежатников в 20—30-х годах прославились москвич Дорофеев по кличке «Тулуп» и ростовчанин Борис Петерсон. Последний в прошлом был учителем музыкальной школы.

Сегодня профессии шнифера и медвежатника уже не считаются такими хлебными, какими они были в недалеком прошлом. Технические средства опережают их мастерство. Многие фирмы стремятся хранить наличную выручку вне офиса, подальше от налоговых структур, нанимают охрану или же приобретают такие сейфы, которые фомкой или отмычкой не вскроешь. Но шнифера не опускают рук, обзаводятся автогеном и караулят учреждения попроще.

Угонщики и гопники

Начиная с 60-х годов, в СССР стали появляться стойкие преступные группы, похищающие автотранспорт с целью его дальнейшей перепродажи. Группа состояла из уголовников, каждый из которых имел свою специализацию. Данный воровской принцип не изменился и сегодня.

Кроме непосредственных похитителей автомобилей, в преступных группах имеются автослесари, изготовители фиктивных техпаспортов, сбытчики транспорта, перегонщики. Группы имеют постоянных клиентов, которые заказывают марку, цвет, а иногда и год выпуска автомобиля. Самым популярным объектом для угонщиков сегодня считаются «Жигули». Затем идут «Волги» и престижные иномарки. Наименьший процент угона среди «Запорожцев», «ЛУАЗов» и «Таврии». Раскрываемость угонов низкая, что говорит о высокой организации воровского процесса.

Угонщики высокого класса ведут базу данных, куда заносятся сведения об автомобиле и его владельце. Часто они пытаются заполучить уже готовую электронную базу, имеющуюся в облГАИ, и подсоединиться к каналам оперативного обмена информацией. Если эти задачи ими решаются, борьба с преступниками еще больше усложняется.

Но еще большую опасность для владельцев транспорта представляют гопники — любители грабежа и разбоя. Такого разгула автомобильного гоп-стопа, как в 90-х годах, не припоминают даже ветераны-сыскари. Автогопники ведут настоящую охоту за частными автомобилями. Они высаживают, а то и убивают водителей, затем перегоняют машины в мастерские, которые нередко принадлежат угонщикам. Там автотранспорт проходит традиционную обработку: перекрашивается, переваривается, а иногда просто разбирается на запчасти. Параллельно фабрикуется под авто и новый техпаспорт.

Такой почерк работы не вписывается в обычные стереотипы воровского автобизнеса. Тем не менее, блатной мир не брезгует транспортным разбоем. Существует несколько приемов автомобильного гоп-стопа.

Чаще всего преступники садятся в авто в роли пассажиров, выезжают за город и, угрожая оружием, высаживают водителя. Это самый безболезненный и безобидный для шофера разбой. Иногда они просят остановить машину в безлюдном месте («пиво давит, братуха»), оглушают ее владельца и кладут тело в придорожных кустах. Известны случаи, когда частника привязывали к дереву или усыпляли хлороформом. Убивают владельца машины в крайнем случае, например, при яростном сопротивлении. Встречаются и разбойники-психопаты. Труп жителя Донецкой области Николая Супруненко нашли в моспинской лесопосадке, привязанным к дереву. За несколько дней до этого он выехал на «Волге» и не вернулся. По словам медэкспертов, смерть наступила от рвотной асфиксии: жертва захлебнулась собственной рвотной массой. Ни алкоголя, ни токсичных веществ в желудке не обнаружили. Когда через три дня нашли убийцу (к тому времени «Волга» уже была в Луганске), тот заявил: «Убивать не хотел, хотел лишь усыпить его эфиром. Смочил марлю и прижал к лицу, а он захлебнулся».

Иногда гопников интересует сам груз, стоимость которого может в несколько раз превышать стоимость автомобиля. Под особым прицелом были и остаются челночники.

Дорожный гоп-стоп не увядает. Автомобили, имеющие высокую цену и стойкий спрос, давно превратились в лакомый кусок для гопников: водитель сам возит с собой тысячи долларов. Стал расти спрос и на большегрузы. Водителю предлагают калым — перевезти десяток холодильников в здешний поселок. А в дороге его постигает та же участь, что и его коллег на легковых авто.

Бывают в разбойной практике и курьезы. В 1994 году в «Жигули» Сергея Родионова из Запорожья подсели двое. Пассажиры мешкать не стали и накинули удавку сразу же после старта. «Без шума, приятель. Вези, куда скажем». Водитель, у которого с самого утра было прескверное настроение, сплюнул и с криком: «А, черт, все там будем» до предела нажал на газ. «Жигули» выскочили на встречную полосу. Налетчики опешили и крепче затянули удавку: «Не дури, парень! Убьем!». В ответ Родионов еще больше увеличил скорость и понесся в лоб трансформаторной будке. Налетчики, отчаянно матерясь, открыли двери и выпрыгнули на ходу. В последнюю секунду «Жигули» вильнули в сторону, избежав страшного столкновения. Гопники тем временем лежали на трассе и корчились от боли: один сломал тазобедренный сустав, другой — руку и ключицу. Удавка отлетела метров на двадцать. Вскоре раненых подобрала милиция и повезла в травмопункт. Они оказались особо опасными рецидивистами с солидным опытом дорожных разбоев.

Еще один случай мне рассказал прапорщик воздушно-десантной части, стоящей под Калугой (фамилии не помню). По милицейским сводкам он не проходил. В одну из ночей 1995 года прапорщик на «Жигулях» добирался к своей сестре в Ростов. Когда до города оставался десяток километров, в свете фар вдруг возникла такая картина. На дороге лежал человек, а возле него суетились девушка и мужчина. Увидев автомобиль, девушка отчаянно замахала рукой. Водитель, разумеется, остановился. Но, когда он вышел из машины, то увидел пистолет, направленный ему в лоб. «Сбитый пешеход» тем временем с ехидной ухмылкой поднимался. В руках он держал предмет, похожий на обрез. Десантник преподавал в своей части рукопашный бой и в мгновенье ока сломал руку, целящуюся в него из пистолета. Спустя секунду рядом валялся и владелец обреза. Представитель Вооруженных Сил России хотя и был благороден, но наподдал и молодой налетчице. Затем спокойно продолжил свой путь. Он выбросил отобранное у налетчиков оружие в ближайший ставок. Заявлять в милицию прапорщик не стал.

Дорожные гопники — народ нетерпеливый. Они не любят неделями пасти автомобиль, заказанный покупателем, и повышать квалификацию угонщика: угон, как и квартирная кража, требует большего пофессионализма, чем грабеж и разбой.

Мастера гоп-стопа, в том числе и автомобильного, наносят на плечо или предплечье комбинацию из латинской буквы «D», тигра, держащего в лапе череп, короны и карточной масти «пик». Среди перстневых татуировок гопника отличает «паук в паутине» (на спине паука — крест).