Сказка о снежной принцессе - Ася Лавринович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тома, ты снова лезешь не в свои дела, – непривычно мягко остановил меня Егор. Я удивленно посмотрела на Корнея. Даже в темноте было заметно, как блестят его глаза.
Когда вернулась Марго, я уже успела немного вздремнуть на плече у Корнея. Все-таки маленькие дети очень выматывают.
Судя по счастливым глазам, Маргарита ходила в кино не одна. И хотя она для меня чужой человек, я от всей души за нее порадовалась. Вот было бы здорово, если б Марго встретила достойного человека.
– Как вы провели время? – спросила Маргарита. Вместе с ней в квартиру ворвался морозный воздух и запах цитрусовых сладких духов.
– Корниенко – настоящий усатый нянь, – доложила я. – Советую тебе обращаться к нему почаще.
Егор одарил меня грозным взглядом. Хотя, как мне показалось, он был совсем не против помочь подруге детства. Корней сам не ожидал, что так поладит с Алисой.
– Ну а ты как проветрилась? – спросил Егор.
– Ох, просто замечательно! – засмеялась Маргарита. И по ее звонкому счастливому смеху я поняла: точно влюбилась.
– А фильм как? Достойный? – Егор сделал акцент на последнем слове. Видимо, он тоже догадался о переменах в личной жизни Марго. Как мило, Егор беспокоится? Или ревнует? А вдруг и они встречались? Я осмотрела их подозрительным взглядом и тут же себя одернула. Мне-то какое до этого дело? Но нет, похоже, Корней действительно беспокоился, что подруга снова свяжется с подлецом.
– Очень достойный, – глядя в глаза Егору, шепотом ответила Маргарита и снова рассмеялась.
Встретившись со мной взглядом, Марго вновь стала серьезной и спросила:
– От Вадима нет новостей?
Я только покачала головой.
– И вы просто отдадите бабки?
Я только раскрыла рот, что сообщить, что мы пока не собрали нужную сумму, как Егор ответил вместо меня:
– А куда нам деваться? Вечно приходится вытаскивать его изо всякого дерьма.
Я до сих пор не могла поверить, что Вадим может так поступить. В школе он казался совсем другим… За пару лет девичьей влюбленности я не замечала в нем такого безрассудства. Как оказалось, он может доставлять близким большие проблемы.
Когда Марго закрывала за нами дверь, негромко попросила:
– Как только станет что-то известно, сразу мне звони.
– Зря я только тебя потревожил, – покачал головой Егор.
– Ничего не зря! Я должна знать. Конечно, в последнее время мы не так часто общались… – Внезапно Марго снова перевела на меня взгляд: – Тома, мы с Вадимом правда пытались встречаться. Это была первая влюбленность, в седьмом классе.
Я смутилась. Неужели у меня на лице написано, что я все-таки ревную?
– Да что ты, я ж ничего… – забормотала я растерянно, чем очень повеселила Корнея. Он так ехидно улыбался, что хотелось спустить его с лестницы.
– И вообще, ребята, спасибо вам огромное! – горячо поблагодарила нас Марго и даже приложила руку к груди. – Не помню, когда я уже вот так куда-нибудь выбиралась. Мне это правда необходимо…
С Марго мы попрощались очень тепло. Когда вышли на улицу, я неожиданно спросила:
– Снова пойдешь меня провожать?
– Куда ж я денусь, – вздохнул Егор. – Когда-то же мне должна улыбнуться удача, и я заполучу твой поцелуй.
Он говорил это нарочно, ожидая, что я снова возмущенно развоплюсь. Но я спокойно ответила:
– Когда-нибудь, но точно не в этот раз.
Снег больше не шел. Теперь он нарядно искрился на деревьях и крышах зданий. Мы шли к моему дому через сквер, мимо утонувших в сугробах скамеек, и обсуждали возможные дальнейшие действия по спасению Рубцова. Среда уже послезавтра. Наверняка со мной свяжутся еще раз, чтобы сказать, где оставить деньги. Корней сказал, что все-таки найдет для Рубцова нужную сумму. Я тоже пообещала отдать свои честно накопленные. Когда я сообщила об этом Егору, мне показалось, что в его глазах затаилась грусть.
– Ты ведь его даже не знаешь, – сказал он.
Как выяснилось, Вадима я действительно не знаю. Хотя мне казалось, что за пару лет слежки у меня четко сложилась картинка в голове. Но это все образ из интернета.
– Ты его хорошо знаешь, – ответила я, – и готов отдать за него выкуп. Для меня этого достаточно.
К тому же я упрямо вбила себе в голову идею спасения Рубцова. Вадим это точно оценит. Будет помнить мой поступок всю жизнь и точно больше не посмотрит в сторону других девчонок. Но этими соображениями с Егором я делиться не стала.
За разговорами я даже не заметила, как мы дошли до моего дома. Во всех окнах подъезда не горел свет.
– Странно, – пробормотала я. – Пробки, что ли, выбило?
– Вот видишь, как хорошо, что я тебя проводил, – сказал Егор, тоже задрав голову и посмотрев на темные окна.
Мы зашли в подъезд и, подсвечивая фонариками на телефонах, осторожно подошли к лестнице. Лифт, конечно же, не работал. Чтобы я не навернулась, Егор взял меня за руку и повел за собой.
– Какой у тебя этаж?
– Четвертый, – почему-то шепотом ответила я.
Когда мы поднялись на мой этаж и остановились у двери квартиры, я по-прежнему не отпускала ладонь Корнея. Фонарик в свободной руке неловко дрожал от каждого моего движения.
– Зачем ты меня все время провожаешь? – задала я глупый вопрос, который внезапно пришел мне в голову. – Неужели правда из-за поцелуев?
– У тебя, Тамара, одни поцелуи в голове, – усмехнулся Егор, будто не он обычно начинал эти разговоры. – Я просто о тебе беспокоюсь, напарник. А если тебя тут в подъезде по черепушке кокнут? Я один буду отдавать всю сумму за этого придурка?
– Какой же ты… – прошипела я.
Егор негромко рассмеялся. Сжал мою ладонь, притянул к себе и крепко обнял. И снова привычный, уже родной аромат духов – прохладный озоновый ветер. (21f79)
– Спокойной ночи! Будут новости – сразу пиши, – сказал Корней, отстраняясь.
– Угу, – пробормотала я, все еще пребывая в странных чувствах после наших объятий. Он обнял меня так непринужденно, словно для него это ничего не значило. Я же от охватившего вдруг волнения несколько секунд не могла пошевелиться…
В квартире было темно и тихо. Дедушка, видимо, уже спал. Я разулась и на цыпочках прокралась мимо кухни. Зажженные свечи горели на подоконнике. Мама сидела за столом, смотрела в светящийся экран телефона и широко улыбалась. Вот она, прочитав сообщение, негромко рассмеялась и принялась печатать ответ. Я тут же вспомнила счастливое лицо Маргариты. Все влюблены и наполнены счастьем… Я рада за маму, да и
