Спасение Ронана (пер. М.Кондратьев) - James Bibby

Мартин кивнул, и Краг резко его отпустил. Затем он бросил на Дина взгляд, который, увидь его Дин, снова загнал бы новоявленного вожака под кровать, и зашагал прочь.

Мартин в растерянности наблюдал, как уходит великий воин. Почему Краг решил, будто он что-то замышляет? Это не он придумал, чтобы женщины в рейд отправлялись… хотя Клайра точно знала, что Камила Дина из бурдюка вытащит. И его отец тоже. Может, они вместе это спланировали?

В этот момент у пристани как раз появился Лоббо. Крысолов спускался по склону в своей обычной беспечной манере. Приблизившись к Мартину, он приподнял руку в ленивом жесте, который при наличии недюжинного воображения можно было назвать взмахом.

– Привет, сынок, как дела? Все готово для вояжа?

– Вообще-то нет, – внезапно Мартин почувствовал, как все его сомнения и тревоги выплеснулись на поверхность. – Я отплываю невесть куда с женской командой и худшим вожаком рейда со времен Хоральфа Пяткочеса. У нас есть десять дней на планировку рейда настолько привлекательного, чтобы племя проголосовало за нас, а не за Крага, самого удачливого вожака за многие годы. У меня нет ни малейшего представления, куда плыть, на север, юг, запад, восток или вообще в небо, а ты еще спрашиваешь, все ли у меня готово!

– Ну-ну, успокойся! – отозвался Лоббо, кладя ладонь Мартину на плечо. – Послушай, мы вовсе не слепо тебя туда посылаем. Сейчас в Среднеземье много чего происходит. До меня масса всяких вестей доходила. Доверься мне. Точный набор директив я, конечно, дать не могу. Придется тебе по слуху играть. Короче, плыви на север к Ай'Элю. А там остановись и поговори с людьми. И поищи очень необычного осла.

– Осла? Ты шутишь! Не хочу показаться неблагодарным, но так у нас никакой презентации не получится. Давайте, ребята, голосуйте за наш рейд, мы там один хутор нашли. Пару десятков яиц и охапку соломы точно добудем!

– Брось. Доверься мне.

Мартин заглянул в спокойные глаза своего отца и понемногу утихомирился. Он вынужден был признать, что все эти долгие годы, когда дело доходило до знания об окружающем, Лоббо, похоже, всегда знал, куда ногу поставить. В тихой, ненавязчивой манере этот человек неизменно оказывался прав. Мартин вздохнул.

– На север, говоришь? Ладно.

Лоббо улыбнулся своему сыну и нежно сжал его плечо. В этот момент откуда-то с другой стороны бухты донесся восторженный рев. Повернувшись, они увидели толпу, что собралась понаблюдать за галерой Харальда Седобородого, которая уже отчалила и теперь шла к выходу из бухты. Все двадцать ее весел дружно ходили вверх-вниз. Назад по-над водой поплыла громогласная команда, и на единственной мачте галеры вдруг развернулся массивный кроваво-красный парус. Некоторое время он вяло хлопал, но затем, когда корабль наконец-то вырулил из защищенной от ветра гавани на открытую воду, внезапно раздулся, и корабль буквально скакнул вперед. Над водой разнеслась еще одна команда, и весла разом были вытащены из воды и втянуты на борт.

Тут послышался новый, более мощный восторженный рев, и Мартин заметил, что галера Крага уже в пути.

– Тебе пора двигаться, – заметил Лоббо. Мартин вдруг понял, что все на «Стриженом чирке» закончили приготовления и стоят, глядя на них с отцом.

– Да-да. Верно. Ну что же… ладно.

– Не бери в голову, сынок. Когда будешь планировать рейд, помни, что множество наших людей сыты по горло легкой поживой. Они хотят быть воинами, а не убийцами. И слушай Клайру. Она знает, что делает. У тебя будет славная команда.

Мартин ненадолго обнял отца, а затем спустился по лестнице и запрыгнул на борт. Все засуетились, занимая свои позиции. Фьона встала впередсмотрящей, высоко на носу за резной головой дракона, Дин занял традиционное положение вожака у рулевого весла на корме, а остальные женщины сели на весла. Мартин добрался до последней незанятой позиции справа, перед рулевым веслом.

– Кинуть палки! – завопил Дин.

– Он имеет в виду – отдать концы, – пробормотала Клайра. Лоббо нагнулся и снял швартов с кнехта. Женщины по левому борту уперлись веслами в каменную стенку пристани, и корабль медленно отплыл в бухту.

– Навались! – крикнула исполнявшая роль загребной Клайра, и Мартин с бешеным энтузиазмом налег на весло. К несчастью, никто никогда не учил его грести. Лопасть запрыгала по воде, метнулась вверх по убийственной кривой и точнехонько приложила Дина по физиономии. Вожак с каким-то свинячьим хрюканьем упал навзничь, увлекая за собой рулевое весло, и галера дико накренилась вправо. Прежде чем кто-то успел что-либо предпринять, Клайра втащила свое весло на борт, соскочила со скамьи, отпихнула Дина в сторону и потянула рулевое весло на себя, закладывая крутой вираж влево.

– Вы только на «Стриженого чирка» посмотрите! – заорал кто-то на пристани. – Он скорей как недобитая утка тащится!

Смех зазвенел над бухтой, и Мартин, чье лицо сделалось цвета паруса на галере Харальда Седобородого, вдруг мучительно осознал, что двадцать пар гневных женских глаз буквально его сверлят. Он опустил голову, постарался грести как надо и не в последний раз пожелал себе живым и здоровым вернуться на сушу, где в дальнейшем ограничиваться компанией коз.

Наблюдая за всем этим с пристани, Лоббо с кривой ухмылкой покачал головой. Да, старт не слишком удачный. Впрочем, он не тревожился. У него возникло ощущение, что все выйдет как нельзя лучше. А когда дело доходило до чутья по поводу всякой всячины, у Лоббо оказывалась довольно необычная способность. Он попросту никогда не ошибался.

Лоббо Беспечный родился с весьма замечательным талантом. Он мог читать чужие мысли. Еще в раннем возрасте он обнаружил, что ловит мысли и чувства других людей так же легко, как слышит их речь. Да к тому же не только людей, но и эльфов, гномов, орков и даже зверей. Собственно говоря, в детстве Лоббо слегка пугали тайные позывы жадности, похоти, ненависти и гнева, что бурлили почти в каждом среднем человеческом мозгу, и он проводил массу времени, следя за куда более приятными процессами в головах у животных.

Затем он обнаружил, что может передавать в чужие головы свои мысли и чувства, хотя тот факт, что другие люди не были одарены его талантом, означал, что они не имеют представления, откуда эти мысли приходят. В плохих руках это было бы грозное оружие, но, к счастью, Лоббо имел спокойный и неамбициозный характер, который, вкупе с совестью, уберегал его от злоупотребления своим даром. Однако ему очень нравилось внедрять какие-нибудь странные и грубые образы в головы незамужних подруг его бабушки и наблюдать за их лицами. Кроме того, всякий раз, как кто-то из приглашенных к ним в дом мужчин делал пасы его матери, Лоббо взбаламучивал эмоции их пса собачьей похотью и толкал его на проведение краткой, но весьма эффектной процедуры с ногой гостя.

Достигнув совершеннолетия и заступив на должность крысолова, он зарекомендовал себя невероятно эффективным работником. Если у кого-то оказывался полный дом мышей, Лоббо в своей беспечной манере просто приходил туда и передавал мышам мысленное сообщение о том, что они очень досаждают хозяевам дома, и что им было бы совсем неплохо куда-нибудь оттуда свалить. Если это не срабатывало, он передавал предупреждение, что очень скоро они будут жить в доме, полном мышеловок и ядовитых приманок, так разве не лучше им ради собственной же безопасности все-таки оттуда переселиться? Это чаще всего срабатывало, однако если Лоббо сталкивался с упрямыми мышами-беспредельщицами, требовалось перейти к третьей стадии. Она включала в себя передачу полусонным мышам внезапной и очень громкой мысли. Причем на кошачьем языке. Воздействие на ничего не соображающих мышей громкого «мяу» внутри их собственного мозга можно описать не иначе как опустошительное. На следующий день лишь небольшая компашка поседевших, трясущихся мышей убегала из дома в поисках хорошего специалиста по нервным болезням. Лоббо действовал скоро и эффективно, а потому был очень популярен.

Становясь старше, он начал понимать, что предела для его таланта просто не существует. Лоббо мог цеплять мысли очень издалека и к тому же, раз побывав внутри чьего-то мозга, он всегда был способен туда вернуться. Это было все равно что знать адрес. Постепенно он начал позволять своему разуму заноситься все дальше и дальше, скользя по мыслям и образам в головах людей в деревнях, городках и больших городах по всему Среднеземью. Это было безумно притягательно. А по мере того, как его ментальный охват расширялся, то же самое происходило с его знанием о происходящих в мире событиях, и односельчане начали понимать, что если ты хочешь знать, что вокруг творится, то Лоббо – именно тот, кто тебе нужен. В результате его репутация поднялась еще выше.

И вот однажды ночью, после особенно жирного косяка с эльфийской травкой, Лоббо легко проплывал по мыслям односельчан, когда вдруг наткнулся на нечто весьма странное. Кто-то оплакивал гибель в недавнем рейде главы семейства по имени Клив, и тем не менее Лоббо в тот же самый день побывал в доме у этого Клива, чтобы убедить одну упрямую крысу покинуть место проживания. Глава семейства был в добром здравии. Только месяцем позже, после гибели Клива, Лоббо понял, что цеплял мысли из будущего.