Доминика - Эмилия Марр

еду. Выйдешь, покушаем. Хорошо? – улыбаясь, произношу я.

– С одним условием, – смотрю в его серьезные глаза. Что же он мне хочет сказать? – Ты ни о чем не будешь думать, кроме еды. И как бы вкуснее меня накормить. Окей? – снова наклоняется и быстро целует меня в губы.

– Окей.

Быстро выхожу из ванной, слышу позади себя смешок, а потом звук льющейся воды.

Побежала в спальню, закрыла дверь, чтобы он опять случайно не зашёл, открыла шкаф, уже ничего не выбирала. Надела белье, обычные штаны и домашний топ.

Переодевшись, пошла на кухню. Еды было много. Разогрев основные блюда и разложив по тарелкам салаты и закуски, я поставила всё на стол. Налила чай. Старалась не думать, а просто наслаждаться моментом.

Не могу сказать, что летаю в облаках, но чувствую себя счастливой. Столько лет никто не мог затронуть мое сердце, ни к одному парню я не испытывала симпатию. А Макс мне сразу понравился, понравился всем: ростом, телом, голосом, манерой общения. Он образован, умеет поддержать беседу, обладает хорошим чувством юмора. Накачан, занимается спортом. Чувствую себя с ним спокойно и в безопасности. Что еще для счастья надо?!

Пока делаю такие выводы для себя, он уже вышел из ванной с полотенцем на бедрах.

«Какое же всё-таки красивое у него тело», – первая моя мысль. А вторая: «О господи! Как мне перестать так таращиться на него!» А он как будто читает мои мысли:

– Можешь смотреть, я не такой скромный, как ты.

– Эм… может, ты оденешься, и мы поужинаем уже?

– Мне и так неплохо, – проходит в столовую и садится за стол в одном полотенце!

Думала, что не смогу ничего съесть от волнения, но сейчас понимаю, что очень голодна, и накидываюсь на еду. Правда, стараюсь делать это не слишком дико.

– У кого-то проснулся аппетит.

– Да, я проголодалась.

– Кушай, кушай, у нас вся ночь впереди, силы тебе понадобятся.

Я закашлялась… Что он имеет в виду, мы что опять будем делать ЭТО?..

– Ах ты моя маленькая извращенка! Нет, я имел в виду совсем не то, что подумала ты. Кстати, ты у нас девочка домашняя, в связи с этим вопрос: тебе родители разрешили здесь остаться?

– Вот черт! – подскакиваю со стула и лечу в коридор.

Обнаруживаю телефон, замечаю несколько пропущенных вызовов и сразу набираю маме.

– Ника?! Ты где? У тебя все хорошо? – на том конце спрашивает обеспокоенная родительница.

– Да, мам. Со мной все хорошо. Я сейчас на квартире. Решила переночевать тут. Вот звоню сообщить.

На некоторое время устанавливается тишина.

– Ты уверена, что это правильное решение?

Вот черт! Она поняла, что я здесь с парнем! Блин! Как стыдно!

– Эээ… да, мам, думаю, это ээ… не ошибка.

– Дочка, ты, – вздыхает, делает паузу, -ладно… Ника ты уверена, что хочешь этот томатный сок? Если нет, то я его эээ… верну в магазин сразу. Только скажи.

Я прыснула со смеху.

Дело в том, что мама провела со мной беседу в детстве, лет в двенадцать, еще до начала месячных. Объяснила что да как. И когда со мной это произошло в первый раз, я находилась в школе. Побежала в секретариат и попросила позвонить маме на работу, потому что это «ну очень срочно». И когда она ответила, я не знала, как ей объяснить свою проблему при секретаре и сказала:

– Мама, у меня тут томатный сок пролился из пакета, помнишь, ты мне рассказывала о нем? – сообразив, что она не понимает мой бред, я дополнила: – Недели две назад, без папы ты мне рассказывала о нем.

И тут до нее дошло:

– Доминика, у тебя пошли месячные?! – я сильно прижала трубку к уху, чтобы ее крик не услышали.

– Да, мам, и мне нужны всякие штуки, чтобы спасти одежду.

Конечно, мама сразу приехала ко мне в школу.

В общем, с тех пор «томатный сок» – это своеобразный секретный код между нами. Когда готовили подарок папе на 23 февраля или на день рождения, всегда при нем его использовали: выйти за томатным соком, или спрятать, или в магазин пойти. Он не понимал, а мы готовили ему сюрприз. И вот сейчас она пытается сказать, что если меня принуждают остаться на ночь, я должна ей дать знать об этом, и тогда она приедет мне на выручку.

– Нет, мам. Мне нравится этот томатный сок, – говорю сквозь смех.

– Ладно, – мама тоже смеется, – надеюсь на твое благоразумие.

Ой мам, благоразумием здесь и не пахнет. Боюсь, я сорвалась в омут с головой.

Возвращаюсь на кухню, а он все еще хомячит еду и смотрит на меня вопросительно.

– Поговорила… все нормально.

– Отлично. Значит, у нас есть еще целая ночь.

– Макс, у тебя всё так просто.

– А почему я должен всё усложнять?! Тебе понравилось, мне понравилось. Мы оба взрослые. Почему мы не можем продолжить? Или у тебя есть парень?

– Нет, конечно. Стала бы я с тобой так тут… эээ… сидеть, если бы у меня кто-то был!

На долю секунды он меняется в лице, а потом как ни в чем не бывало продолжает:

– Тогда в чём проблема? Или я тебе уже надоел, и ты хочешь от меня избавиться?

– Что? Нет-нет.

– Ну и всё, – как маленькой девочке объясняет мне Макс, – Доминика, у тебя здесь есть какие-нибудь фильмы интересные? Интернет подключён?

– Да-да, есть.

– Какие фильмы тебе нравятся?

Поужинав и поговорив о том, что нам нравятся, мы перебрались в зал. Разложили диван, уселись на него, вытянув ноги. Макс притянул меня к себе, и в таком положении мы начали смотреть фильм «Трансформеры».

После моих настойчивых замечаний он все-таки оделся. Сидели в обнимку, целовались, смотрели фильм, и я не заметила, как уснула.

Проснувшись с утра, почувствовала, что все тело затекло и ломило. Осторожно встала, чтобы не разбудить Макса, и поплелась в ванную. Пока умывалась, заметила вчерашнее покрывало, быстро закинула его в стиралку. Пошла и прибрала в спальне. На часах было 6:30 утра, я успевала приготовить завтрак и покушать. Работа рядом – к восьми успею.

Достала фарш из морозилки, кинула его на сковороду и, пока он там размораживался-жарился, начистила картошки и тоже туда закинула. Вскипятила чайник, поджарила чёрный хлеб, положила на стол сыр, масло, сахар.

Из сковородки уже ощущался вкусный запах, и я пошла будить Макса.

– Максимилиан, просыпайся, – тормошу его за плечо.

– Мама? – вскакивает с дивана Максим и смотрит на меня удивлённо.

– Прости, прости. Это я, Доминика.

Макс несколько раз моргает и окончательно просыпается.

– Это ты меня извини. Я тебе уже говорил, твой голос и интонация очень похожи на ее.

– Если хочешь, я буду звать тебя Максим или Макс?

– Нет, называй, как удобно. Не думай, мне не неприятно. Просто непривычно, как будто слышу ее голос.

– Ясно. Я там завтрак приготовила. Просыпайся, умывайся и давай к столу. Потом мне надо на работу идти, – хотела бы я, чтобы сегодня был выходной. Но увы.

Макс пришёл