Мы идем к монстрам (ЛП) - Ли Эдвард

— Давным-давно поэт с Ближнего Востока по имени Абдул Альхазред написал книгу в Сирии. Ты можешь представить себе Альхазреда как своего рода мотивационного философа, поскольку в определённом смысле его книга была посвящена мотивационной и философской науке. Название этой книги было «Аль-Азиф».

Я сразу вспомнила.

— Это слово написано под буквой «А» на Альфа-Хаус.

— Ты очень внимательна, Энн, да. Итак, оригинальной копии «Аль-Азифа» больше не существует, но на протяжении веков она была переведена сначала на греческий, затем на латынь, немецкий, испанский и даже английский языки. Эти более поздние переводы были переименованы в «Некрономикон». Но возникла проблема, поскольку некоторые из этих переводов были ошибочными.

— Вы имеете в виду, что кто-то их неправильно перевёл? — спросила я.

Кеззи вздохнула.

— Да, Энн, некоторые из них кто-то испортил, скорее всего, специально.

— Но почему?

— В процессе транскрипции недоброжелатели книги намеренно неверно цитировали её, чтобы уменьшить её силу как… мотивационного инструмента.

Тогда я не знала, почему она остановилась, но всё равно было интересно. Это объясняло, почему портрет Корвана висел на стене, по крайней мере, вроде того.

— Значит, Джозеф Корван каким-то образом сделал переводы, которые не были ошибочными?

— Да, и он единственный в истории, кто смог это сделать, — сказала она. — Видишь ли, Энн, мы рассматриваем «Аль-Азиф» как полевого проводника Альфа-Хаус. Все наши сёстры читают точные транскрипции, как только они вступают в должность, — её глаза сверкнули на меня. — Ты тоже сможешь это прочитать. Это поможет тебе, как помогло мне и любой другой девушке, которая когда-либо будет инициирована в Альфа-Хаус.

Это начинало звучать как какая-то чокнутая псевдонаука, но потом я подумала про себя: «Что мне до этого?» Меня не волновало ничто, кроме попадания в Альфа-Хаус. Но одна вещь пришла мне в голову…

— Я с нетерпением жду возможности прочитать это, мисс Кеззи. Но одного я не понимаю… если все переводы книги были специально испорчены, как Джозеф Корван, ну… перевёл их правильно?

Она снова сделала паузу таким же странным образом.

— Он был учёным, у которого было очень мало конкурентов, он был языковым экспертом.

— О-о-о… — почему я чувствовала себя странно сейчас? — Я пойду, мисс Кеззи. Спасибо, что поговорили со мной; мне стало намного лучше. Спокойной ночи, — но когда я начала отходить, она схватила меня за руку.

Теперь она прошептала, ухмыляясь прямо мне в лицо.

— Я рада, что заставила тебя почувствовать себя лучше, Энн. Для этого и нужны старшие сёстры из женского общества, так же, как нужны друзья. Но ты знаешь, чего я хочу сейчас?

— Что, мисс Кеззи? — мои плечи поникли. — Пожалуйста, не заставляйте меня снова сосать член моего отца!

— О, болезненная для тебя вещь, а? — она засмеялась, но затем её взгляд стал очень серьёзным, возможно, даже отчаянным. — Мне нужно, чтобы ты сейчас помогла мне расслабиться…

Блять. Она хочет, чтобы я отлизала ей? Я имею в виду, я знаю, что мне снилось, что я это делала, но я подумала, что это была просто какая-то извращённая лесбо-фантазия, которая была спрятана в моём подсознании.

Просто кошмар.

Но сейчас? Теперь она по-настоящему хотела, чтобы я это сделала?

— Пожалуйста, Энн, чёрт возьми, пожалуйста, — а затем она заставила меня встать на колени и пролезть под столом.

Она не была скромной — она ​​сняла ночнушку, поставила босиком ноги на подлокотники стула, и следующее, что я помню, эта идеальная безволосая «киска» была прямо перед моим лицом. Она прижала руку к моему затылку.

— Пожалуйста… у меня просто… такая слабость к оральному мастерству…

Оральное мастерство, да? Думаю, это был её причудливый способ сказать: «Полижи мою «киску». Конечно, я бы съела свои собственные фекалии, если бы она сказала мне — что угодно, — но это было хреново. Зачем такой суперкрасивой девушке, как она, хотеть, чтобы я это сделала?

Я просто начала лизать вверх и вниз, а она тут же начала шипеть и вздрагивать. Это было как во сне, было забавно. Когда я сменила лизание на посасывание её клитора и половых губ, это действительно возбудило её. Её руки сомкнулись в моих волосах. Я даже могла видеть, как её «киска» как будто пульсировала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Дорогая, дорогая, — прошептала она. — Ты всегда так хорошо это делаешь…

Она становилась всё более мускусной и влажной, и я действительно увлеклась этим, но потом — бац! — меня осенило. То, что она только что сказала…

Ты всегда так хорошо это делаешь?

Значит, я делала это раньше!

Я отступила.

— Подождите минутку! Я никогда раньше не лизала у вас! Единственный раз, когда я делала это, — это во сне!

Она выглядела испуганной, сидя с раздвинутыми ногами.

— Энн! Будь любезна! Ты не можешь просто остановиться!

— Значит, это были не сны, не так ли? С той самой ночи, когда я приехала сюда, вы действительно заходили в мою комнату и сидели у меня на лице! Разве это не так?

Теперь она была в волнении.

— О, ради всего святого — да, Энн! И что? Серьёзно, в чём дело? Это часть инициации — теперь продолжай! — и она снова прижала моё лицо к своей пизде.

«Как вам это?» — подумала я, снова облизывая, но потом лизнула ещё немного и — бац! — меня осенило опять.

Я отступила.

— И если это был не сон, то и не была сном и «вечеринка» в беседке той ночью! Зенас действительно кончал мне на лицо четыре раза, не так ли?

Она простонала.

— Хорошо — да! Он сделал это! И что? — она вернула моё лицо между ног. — Теперь продолжай лизать меня!

Тогда ещё пара озарений — бац!

— Почему он какое-то время говорил странно? — потребовала ответа я.

— Говорил… кто?

— Зенас! Первые пару раз, когда он кончил мне на лицо, он говорил странно, но потом он начал говорить нормально! Что всё это было?

— О, Энн, я не понимаю, что ты имеешь в виду…

Бац!

— И почему на следующее утро я не была покрыта вся спермой?

Она закатила глаза, стиснув зубы.

— Он умыл твоё лицо, затем выстирал и высушил твою ночную рубашку и уложил тебя в постель! А теперь прекрати это! — и теперь она схватила меня за волосы, закрутила до боли и снова прижала мой рот к себе.

Но я вырвалась назад.

— Есть ли в этом доме чёртов призрак?

Она посмотрела на меня так, словно я ненормальная.

— Шутки в сторону! — крикнула я. — То, что было с вами, было реальным, и то же самое с Зенасом в беседке, так что, может быть, это тоже было реальным…

— Что ты, чёрт возьми…

— Каждую ночь, — сказала я ей, — прежде чем вы приходили и заставляли меня лизать вам, Джозеф Корван входил в мою комнату…

— Энн! Он мёртв уже много столетий!

— Его призрак, я имею в виду. Он как бы трахался со мной и лапал меня, но я не могла ничего почувствовать. Может быть, это был его призрак?

ШЛЁП!

Она очень сильно ударила меня по лицу.

— Нет таких вещей, как призраки! — прорычала она. — Тебе это приснилось! — она скрутила мне волосы, пока я не вскрикнула. — Перестань быть глупой и прекрати эту болтовню. Ты отлижешь мою «киску» и заставишь меня кончить, или я вышвырну тебя из Альфа-Хаус, и ты сможешь улететь домой с родителями утром!

Мой рот так быстро вернулся к её пизде, я клянусь, шум был такой, как в мультфильме про Дорожного бегуна.

— Хорошо, хорошо, — пробормотала она. — Да, да… ох, Энн, ты делаешь это лучше всех…

Потом… ещё одно озарение!

— Змея! — почти вскрикнула я.

— Что?

— Каждую ночь, пока я лизала вам… змея вылетала из вашей «киски» и попадала мне в глотку!

Я слышала, как скрипят её зубы, теперь она так сильно злилась. Она скрутила мне ухо до боли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты начинаешь походить на дурочку, Энн, а в Альфа-Хаус нет места для дур! — она раскрыла половые губы пальцами. — Загляни туда. Змеи есть? Хм-м-м?

— Ну… нет.

Она схватила меня за руку и заставила меня вставить два пальца.