по прозвищу Кобра III. Москва 1980 (СИ) - Востриков Михаил

Оказывается, при лечении эпилепсии и других психоневрологических заболеваний сейчас в мире уже используются живые ядовитые змеи — Китай, Великобритания и др. Да, Ирина Михайловна слышала об этом, но самой ей сталкиваться с лечением эпилепсии змеями не приходилось. Таблетки, уколы с противосудорожными препаратами, карбамазепин, топирамат, вальпроаты, вкл. их пролонгированные формы. Вот, её рабочие медикаментозные инструменты, и как эпилептолога, и как психиатра. А живые змеи… нет. Не учили её, студентку-отличницу, этому в мединституте и на всех последующих курсах усовершенствования врачей-эпилептологов.

Однако, судя по сообщению авторитетнейшего в Ленинграде коллеги:

В Челябинске — после посещения серпентария девочка 13-ти лет с синдромом Дауна впервые начала произносить слова.

В Томске — 10 лет назад в результате родовой травмы у новорожденной девочки в мозгу образовалась гематома, которая и стала причиной эпилепсии. Закрытые эпилептические припадки — практически, каждую ночь. Лекарства — хотя бы для того, чтобы состояние девочки не ухудшалось. Родители — по 30 лет, оба уже седые. В 10 лет в подарок дочери на день рождения папа принёс домой двух американских ужей вида «маисовые полозы». Через год общения со змеями эпилептические припадки у девочки прошли. Исследования показали — гематома, вызывающая приступы эпилепсии, рассосалась. Девочка абсолютно здорова.

Механизм излечивающего воздействия змей на нервную систему человека пока не до конца ясен, но оно (это воздействие), несомненно есть, что уже подтверждено многочисленными примерам (Спецброшюра МЗ СССР, «ДСП», под роспись).

СЦЕНА 16/4

Что в речи профессора для ленинградских врачей — психиатров, психологов, неврологов, эпилептологов, наркологов и др., работающих в ПНД и в профильных лечебных учреждениях города, важно?

А то, что Минздрав СССР совместно с вновь образованным Государственным комитетом по делам со змеями (ГКЗ) при Совете Министров СССР под председательством Галины Леонидовны Брежневой (Профессор Случевский слегка кивает чутким и всё понимающим коллегам — да, да, старшей дочери Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева), сообщают о начале широкой программы научно-практических исследований в этой области и призывает лечащих врачей принять в ней активное участие.

И в целях существенного снижения уровня психоневрологических заболеваний и расстройств у граждан СССР, Минздрав уже одобрил следующие шаги на местах:

1. Лечащим врачам — рекомендовать семьям контролируемого ими контингента — завести небольшой домашний серпентарий. Для этого подойдет обычный аквариум или даже коробка. С одним-двумя домашними питомцами — неядовитыми видами змей — ужи, полозы, питончики. Все они в широком ассортименте представлены на т. н. «Птичьем рынке» по адресу — Кондратьевский (ныне Полюстровский) проспект, 45, на территории «Кондратьевского (ныне Полюстровского) рынка». Для получения исчерпывающих консультаций и брошюр по устройству домашних серпентариев, подбору для него змей, их содержанию и кормлению, нужно обращаться в Зоологический институт АН СССР (Южный пакгауз Биржи) в народный факультатив «Профессия — змеелов!» под руководством профессора Ильи Сергеевича Даревского.

2. В критических случаях, требующих немедленного вмешательства врачей и связанных с возможной гибелью или тяжёлого травмирования пациентов и/или врачей, лечащим врачам — экстренно вызывать по Скорой дежурную высокомобильную бригаду ГКЗ, кроме прочего, укомплектованную специально обученной ямкоголовой (гремучей) змеёй вида Cerastes или Crotalus для производства ей 1 (одного) укуса пациента. При этом, лечащим врачам, просьба, помнить, что один такой укус, хотя и приводит к полному и безрецидивному выздоровлению пациента от любых форм эпилепсии и психических расстройств и зависимостей, вкл. алкоголь и наркотики… стоит как «Жигули» (тренировки, спецкормление, организация перевозок, содержание и страхование змей) и может ими назначаться лишь в действительно экстренных случаях. Квота Ленинграда по таким чудо-укусам до конца 1980 года — 500 человек. За укусами сверх этого количества, если таковые переберём, Горздравотдел будет вынужден обращаться к Галине Леонидовне напрямую. Однако, на следующий 1981 год квоту для Ленинграда в Москве обещают существенно увеличить.

— Удивительно! Но, почему бы и нет, раз это, действительно, помогает? — думает Ирина Михайловна по дороге домой, — Только, вот, странно — ещё профессор Случевский велел держать форточки кабинетов лечащих врачей зимой расклеенными. Интересно, зачем?

СЦЕНА 16/5

Кабинет доктора Машковой

Ну, вот… Три минуты телефонного разговора и как и не было всех этих лет! Её грудь под белым халатом — твердая тугая «троечка», поднимается… в животе начинают порхать бабочки, а кровь уже стучит в висках. Физиология, мать её…

«Мой Олежка… мой милый синеглазый оленёнок…», — так она его называла когда-то.

На все его спектакли в Ленкоме бегала, ни один не пропустила… стояла под сценой со скромными цветочками, ждала, когда он выйдет на поклон… Млела и таяла в его руках, когда он начинал расстёгивать ей кофточку. Смешная, такая, кофточка у неё тогда была… девчачья… с пуговичкой на шее.

А он…

А он женился на её лучшей подруге по весёлой студенческой юности — ленинградской красотке Лизке Эйхенбаум — дочери театрального художника чистых графских кровей Алексея Апраксина, которая только что развелась с известным режиссёром Леонидом Квинихидзе и будто бы даже дала зарок — больше замуж не ходить. Обманула…

Лизка с мамой Ольгой Борисовной — в свою очередь, дочерью выдающегося советского филолога с мировым именем Бориса Михайловича Эйхенбаума, жила в «писательском» доме на ул. Широкой (ныне Ленина), дом 34–38, крайнем жизненном пристанище Анны Ахматовой, с окнами на тот самый дом по ул. Лахтинской, № 17, где когда-то жила Ксения — тогда ещё, просто, блаженная Ксения Петербургская. Ещё не Святая, но, уже самая популярная в СССР милостивая небесная заступница и просительница перед Богом за всех ленинградок и, вообще, советских женщин.

Вот, Ксения-то, видимо, Лизке и выпросила у Бога милость по её горячей молитве. Да так, что та… была Елизавета Апраксина, а, вдруг, стала… Елизавета Даль. Как это всё пережил Лизкин тогдашний женатый любовник Сергей Довлатов… Пьяный, он рыдал от жгучей обиды на груди Ирины, но сделать уже ничего не мог… И она не могла… Так, вместе, обнявшись, они и рыдали. Сергей уже как пару лет живет в США. Даже звонит оттуда, иногда… пьяный. Но, она сразу кладёт трубку. Там же, в США, уже давно живёт и позапозапрошлый Лизкин любовник — ленинградский поэт Иосиф Бродский.

С тех пор у Ирины Михайловны нет подруг… так… приятельницы и коллеги по работе. Квартира. Машина. Дача. Прекрасный муж. Тоже, кстати, врач — сосудистый хирург в 31-й больнице на Каменном острове, лучшей в городе. Сын. Они любят её. А она их…

Да, ладно… чего уж там… дело прошлое. Вот, позвонила сегодня ей Лизка через годы, а злости на неё уже нет… всю злость на неё время перемололо… хотя:

— Ирочка, дорогая, моя! — слушала доктор Машкова в трубку усталый и измученный голос бывшей подруги, — Умоляю! Найди время! Посмотри Олега! Я вчера его привезла из Москвы… разобранного… Никому он там не нужен. Зачем бежал? От меня… От себя… Умрёт он там скоро, один.

(В реальной жизни Олег Иванович Даль умер 3 марта 1981 года в 39 лет в Киевской гостинице от судорог — сведение мышц. «Инфаркт», так записано в его Свидетельстве о смерти)

— Что с ним? — коротко спрашивает доктор Машкова.

— Алкогольная эпилепсия, судороги.

— Ясно! — тут же собирается во врача Ирина Михайловна, — Завтра. В 13−00, привози его сюда, ко мне в ПНД. Чёрт с ним, с обедом.

СЦЕНА 16/6

Там же. На следующий день

13:00

Ирина Михайловна Машкова врач опытный и она, конечно, знает, что такое алкогольная эпилепсия. Хуже не бывает…