1941. Пропущенный удар. Почему Красную Армию застали врасплох? - Руслан Иринархов

К сожалению, эта полоса не была своевременно занята и подготовлена к обороне советскими войсками, имела небольшую глубину и недостаточное количество артиллерийских сооружений. Слуцкий укрепрайон был разоружен, доты запущены и лишены маскировки, амбразуры заросли травой. Дорого обошлась войскам 4-й армии Западного фронта неподготовленность этого укрепрайона к боевым действиям.

Да и старые польские укрепления в районе Барановичей, прикрытые небольшими речушками, болотами и целой системой шлюзов (предназначенных для затопления низменных участков водами рек Щары и Сервеча), можно было своевременно подготовить и использовать как линию обороны. Но и здесь командованием РККА и округа ничего не было сделано, чтобы заранее подготовить этот рубеж.

И причина заключалась в простой нехватке личного состава и уровского вооружения. В январе 1941 года начальник Генерального штаба РККА потребовал от округов пересмотреть укомплектованность частей укрепрайонов как начальствующим, так и рядовым составом, так как их численность составляла всего 78 253 человека (39,1 %)[121], что было явно недостаточно даже для занятия всех построенных боевых сооружений. В мае — июне 1941 года на учебные сборы в армию был осуществлен призыв военнообязанных, из которых 38,5 тысячи человек направлено в гарнизоны укрепленных районов.

Предполагалось, что в угрожаемый период по линии укрепленных районов будут развернуты полевые войска со своими средствами усиления, образуя вместе с гарнизонами УРов первый оборонительный эшелон войск, который и прикроет отмобилизование и развертывание основных сил Красной Армии.

Несмотря на принимаемые командованием РККА и ЗапОВО меры, укрепленные районы имели ряд существенных недостатков, повлиявших впоследствии на ход боевых действий в приграничной полосе. Осуществлявшие проверки войск округа комиссии констатировали[122], что состояние, мобилизационная и боевая готовность гарнизонов укрепленных районов как на старых, так и на новых государственных границах округа явно неблагополучны. Отсутствие должностного контроля за укомплектованием, боевой готовностью частей и укрепленных районов привело к низкому качеству боевой подготовки, слабой дисциплине, плохому материальному обеспечению частей УРов, к ослаблению бдительности в охране сооружений, расхищению их имущества как войсковыми частями, так и местным населением.

Отмечалось, что оборудованные сооружения не все находятся в боевом состоянии, захламлены, сектора амбразур у некоторых из них засыпаны отвалами земли, отсутствуют маскировка, электричество, водоснабжение, основным видом связи является телефон.

21 мая 1941 года Главный военный совет принял решение сформировать в период с 1 июля по 10 октября 1941 года 110 артиллерийско-пулеметных батальонов, 6 артиллерийских дивизионов, 16 отдельных артиллерийских бригад[123], но это очень необходимое мероприятие уже запоздало.

И все же, несмотря на все имевшиеся недостатки в оборудовании и состоянии укрепленных районов западной границы СССР, вся система оборонительных сооружений представляла собой достаточно мощную укрепленную линию. К началу войны на новой границе удалось построить около 2500 долговременных огневых точек, 1000 из которых имели артиллерийское вооружение, а в остальных были установлены пулеметы. При своевременной подготовке укрепленных районов к боевым действиям и полевом заполнении войсками РККА они могли оказать огромное влияние на весь ход боевых действий на границе, но этого, к сожалению, не произошло.

Вот и стоят по всей западной территории бывшего Советского Союза эти памятники-бойцы, свидетели чьего-то героизма и чьей-то преступной нераспорядительности и халатности.

С началом 1941 года в сухопутных войсках шла напряженная боевая и политическая подготовка, проводившаяся в соответствии с приказом НКО СССР № 30 (от 29.01.1941 г.), директивами Главного управления политической пропаганды РККА и указаниями Военного совета округа. Требование народного комиссара обороны «учить войска тому, что необходимо на войне, и только так, как делается на войне», хоть и медленно, но претворялось в жизнь.

Основное внимание в подготовке стрелковых войск уделялось обучению наступательному бою как главному способу достижения победы в вооруженной борьбе. В проекте ПУ-39 четко отмечалось: «На всякое нападение врага СССР ответит уничтожающим ударом всей мощи вооруженных сил. Войну мы будем вести наступательно, перенеся ее на территорию противника. Боевые действия Красной Армии будут вестись на уничтожение с целью полного разгрома противника и достижения решительной победы малой кровью».

Обучение стрелковых войск осуществлялось с учетом особенностей театра военных действий, в любых условиях погоды, днем и ночью. Войска учились быстро подниматься по боевой тревоге, совершать стремительные марши, форсировать реки, наступать за огневым валом, вести штыковой бой, находиться в поле длительное время. Главное внимание обращалось на подготовку отдельного красноармейца, сколачиванию подразделений.

А вот маневренные наступательные действия, встречные бои, организация и ведение обороны в сложных условиях обстановки, управление войсками в случае внезапного нападения противника почти не отрабатывались. Не обучались стрелки и борьбе с вражескими танками, предоставляя это право артиллерии. Как вспоминал Маршал Советского Союза А.И. Еременко, «в мирное время мы учили наши стрелковые войска укрываться от танков или в противотанковые районы, или в противотанковые щели и окопы, если таковые отрыты, и пропускать танки, чтобы затем с ними расправились противотанковая артиллерия, наши танки и другие средства… В результате такой учебы пехота оказалась не подготовленной к активной борьбе с танками. Получив сигнал о появлении танков врага, наши роты, батальоны, полки метались в поисках укрытий, нарушали боевые порядки, скоплялись в противотанковых районах. Авиация противника, которая почти беспрерывно висела над полем боя и, активно взаимодействуя с наземными войсками, засекала места скопления нашей пехоты, наносила по ним сильнейшие удары. Все это приводило к тому, что наши части лишались маневренности, боеспособность их падала, нарушались управление, связь, взаимодействие»[124].

Наши военные руководители так и не нашли целесообразной формы боевых порядков стрелковых частей и подразделений в наступлении и обороне в условиях возросшего воздействия на них вражеской авиации и артиллерии. Не был правильно оценен опыт траншейной системы обороны, недооценена роль танков при ведении пехотой ближнего боя.

Неправильно была поставлена и система формирования, когда прибывшее в войска весеннее 1941 года пополнение было равномерно распределено по отделениям и взводам, что привело к заметному снижению боевой подготовки всех подразделений.

Как отмечал один из участников войны, «мы… всему до войны учились, только не учились, как управлять войсками в условиях, когда фронт прорван и противник вышел к нам в тыл. Мы собирались только наступать в оперативном масштабе, бить врага на чужой территории»[125].

Понятие обороны рассматривалось военным руководством только как временная и вынужденная мера, направленная на обеспечение последующих наступательных операций. Основной задачей обороны являлся разгром атакующего противника перед передним краем оборонительной полосы. При вклинении противника в нашу оборону его предполагалось уничтожить артиллерийским огнем и контратаками автобронетанковых войск.

По предвоенным взглядам, для осуществления оборонительных операций войскам определялись следующие полосы обороны: для армии (10–12 дивизий) — 80-100 км, для стрелкового корпуса (три дивизии) — 20–25 км.

Оперативное построение войск в обороне, по взглядам военных теоретиков, должно было состоять из нескольких эшелонов, общевойсковых и резервов специальных войск.

Армейский оборонительный рубеж (вариант).

Армейский оборонительный рубеж включал в себя передовую оперативную зону заграждения (глубина 25–50 км), тактическую оборонительную зону (глубина 20–30 км) и оперативную оборонительную зону (глубина 20–30 км). Оборона состояла из системы ротных опорных пунктов и батальонных узлов сопротивления. Общая глубина обороны армии без передовой зоны заграждений составляла 40–60 км.

Ширина полосы обороны стрелкового корпуса составляла 20–25 км. Корпусной оборонительный рубеж (12–15 км) состоял из полос обеспечения (предполье), позиции боевого охранения, основной и второй полосы обороны.

Стрелковая дивизия, занимая полосу обороны в 8-12 км, должна была иметь на один километр фронта не менее одного стрелкового батальона, 18 орудий и минометов, 6–9 противотанковых орудий. С учетом средств усиления корпусом и армией это количество возрастало до 20–25 орудий и минометов, около 6 танков.