Любовь опасная, как порох - Эмма Дарси

Пета с сожалением вздохнула. Самолет всегда заходит на посадку над Рокдейлом. Как раз сейчас Мет может ехать на работу, через Рокдейл. А может, он уже сидит в своем офисе. Скоро Рождество. Горячее время для торговли.

Зачем только она вспомнила о Рождестве, празднике для тех, у кого есть семья, дети? Мет, наверное, тоже возненавидел Рождество.

Она нанесла ему слишком сильный удар.

Самолет коснулся бетонной полосы и постепенно замедлял скорость. Пора идти провожать пассажиров. Потом нужно осмотреть салон. На это потребуется совсем немного времени, и она свободна. Впереди целый день. Может, стоит навестить Меган.

Перед уходом Пета зашла в комнату экипажа. Один из летчиков окликнул ее:

— Пета, тебя искал какой-то мужчина.

— Мужчина? Какой?

Летчик пожал плечами и загадочно улыбнулся.

— Высокий, очень симпатичный брюнет.

Мет? Сердце запрыгало, как мячик.

— Он уже уехал?

— Не знаю. Я сказал ему, через какую дверь ты обычно выходишь.

— Спасибо.

Пета не знала, радоваться ей или бояться. Зачем он приехал? Чего от него ждать? Он решил подвезти ее до дома? Мет был способен на такие… неожиданные поступки. Мог проявить благородство, несмотря ни на что. Если так… согласиться ей или нет? Она согласится… пусть это глупо… неважно. Лишь бы снова быть вместе.

А вдруг он не дождался?

Обрадованная, взволнованная, ни на кого не глядя, Пета выскочила из комнаты и побежала к терминалу. С надеждой она посмотрела по сторонам. И обмерла.

Это не Мет.

У служебного выхода стоял Джорджио… элегантный, как всегда, Джорджио Тонелли… в костюме от Армани, невозмутимый, привыкший к восхищенным взглядам.

Как ни странно, кроме шока оттого, что он в Австралии, Пета не испытала ничего.

Даже обволакивающий взгляд горячих темных глаз не растопил ее сердце, как бывало раньше. Сердце молчало. Непонятно, почему она принадлежала этому мужчине целых два года. Ей до боли захотелось, чтобы на его месте сейчас оказался Мет.

Джорджио раскрыл руки, приглашая Пету броситься к нему в объятия. Но она не сдвинулась с места. Зачем? Пете стали даже смешны и его кривлянья, и его надежды.

Ушло… все ушло… он ей совершенно безразличен.

Джорджио подошел сам.

— Carissima (Самая любимая (итал.))… как же я соскучился, — прошептал он, ласково улыбаясь.

Его бархатный голос раздражал, резал уши, словно скрип старой телеги. Звук, полный обмана. Мет говорил всегда открыто, прямо, и честно. Не скрывал своих мыслей, выполнял обещания. Пета доверяла его голосу.

— Джорджио, что ты здесь делаешь? — поинтересовалась она. Больше эта пародия на мужчину не сможет ее обмануть, не напомнит о собственной глупости и не встанет между ней и Метом. Он удивленно поднял брови.

— Я примчался из Милана, чтобы снова увидеться с тобой. Ты свет моей жизни, моя красавица. Каждый день…

— Прилетел по делам? — перебила она, пытаясь представить Джорджио глазами Мета. Как он его называл? Латинский любовник!

Джорджио отвел глаза.

— Да, договорился тут кое с кем.

Еще одна ложь. Он хотел развлечься. Удобная маленькая интрижка вдали от дома. Удобство… Вот чем она была для Джорджио. Но не для Мета. И как ее угораздило поверить Джорджио тогда, два года назад? Ведь он фальшив насквозь.

— Что же, по крайней мере ты не зря потратил время и деньги, — ледяным голосом сказала Пета. — Снова повторяю тебе, между нами все кончено. Если позволишь…

— Нет… — вне себя он схватил Пету за руки. Его пальцы наткнулись на кольца. Джорджио машинально взглянул вниз:

— Что это?

— Я замужем! — гордо сказала она, поднимая руку, чтобы он мог лучше рассмотреть прекрасное кольцо с бриллиантом, подарок Мета.

Конечно, ей следовало снять его и вернуть. И обручальное колечко тоже. Но тогда она ставит окончательную точку в своих отношениях с Метом. Наносит ему еще одну рану, последнюю, среди множества других. Кольца все равно придется отдавать. Но не сейчас.

— Не правда. — В темных глазах Джорджио вспыхнул злой огонек. — Ты любишь меня. Ты не могла забыть. Потому что я не забыл.

— Джорджио, не надейся, — очень уверенно, не подчиняясь гипнотизирующему взгляду, ответила Пета. — Я думала, что люблю тебя, всего лишь потому, что мне не с кем было сравнивать.

Наконец она поняла то, что не могла понять очень долго. Душой и сердцем.

— Благодаря мужу я узнала, что такое любовь. И его я буду любить. Всю жизнь, — сказала она и побежала прочь. От человека, который не имел права ее удерживать.

Сердце билось часто-часто.

Открытие, откровение было таким ярким, что Пета уже не сомневалась. Она любила своего мужа. Таким, какой он есть.

Если бы она ни зациклилась на Джорджио, когда они с Метом только встретились, если бы ни зациклилась на мысли о ребенке!.. Глупо, глупо, глупо! Она встретила свою половину, предназначенную ей судьбой, встретила — и потеряла.

Она выбежала из терминала и устремилась к стоянке такси. Еще не зная, как исправить свою ошибку. Мет может вышвырнуть ее из офиса. И будет прав. Но Пета должна пойти туда и получить еще один шанс. Сделать так, чтобы он поверил.

Иначе…

Нельзя думать о том, что иначе. Отбросить все плохие мысли! Думать только о хорошем. Очень, очень хорошем.

Тогда она перестанет трястись от страха. Будет думать о Мете… о том, что его беспокоит, в чем он нуждается, о его желаниях, мечтах.

Это и есть любовь.

Его любовь.

И если ей очень повезет, Мет поймет ее и вернется.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Мет просматривал бумаги, когда услышал, как открылась дверь. Он решил, что это Рита принесла кофе. Очень хорошо. Кстати. После напряженной работы на компьютере разболелась голова.

Дверь закрылась. Странно, Рита изменила своим привычкам. Кофе тоже не пахло. Он с неохотой оторвался от своих графиков. Поднял глаза.

Перед ним стояла Пета.

Неужели у него начались видения? Мет зажмурился, встряхнул головой и снова открыл глаза. Пета стояла на том же месте. Слишком живая и яркая, чтобы быть призраком. Невероятно. Пета… была прекрасной, как в первый день их встречи, полной жизненных сил, как солнышко освещая все вокруг.

Сердце сжалось от дурного предчувствия.

Почему она светилась счастьем? Зачем пришла к нему? На ней была униформа «Квантас». Значит, Пета собиралась на работу или возвращалась оттуда. Заехала по пути. Она держала сверток в хрустящей бумаге. Букет? Хотя какое ему дело…

Мет взглянул в ярко-синие, встревоженные глаза. Пета почти со страхом, неуверенно ответила на его взгляд. В то же время она упрямо продолжала стоять у двери, ожидая приветствия.