Смерти подобные сны - Татьяна Голубева

Да, некстати Лялька померла. Карпов-то рассчитывал, что она его переживет, похоронит... ему ведь уже пятьдесят один, старый совсем, больной, а Ляльке было всего-ничего, сорок пять недавно стукнуло, и вот на тебе! Не повезло. Просто не повезло ему, потерял кормилицу. И зачем она потащилась к этим проклятым пьяницам в соседний дом, там же у них не квартира, а самый настоящий бомжатник! Напилась, конечно, но не в этом дело, кто не напивается, когда есть на что... а вот что после случилось, никто толком и не знает. То ли сама упала, то ли толкнул кто, - и приложилась Лялька затылком к батарее, и на том дело и кончилось. Правда, не сразу. Еще три дня в Мариинской больнице полежала, в нейрохирургическом отделении. Но ее даже оперировать не стали, потому что она умудрилась еще и воспаление легких подхватить. Вот и пришел конец. А он уже второй месяц мается в одиночестве, не зная, на кого опереться, кто бы его кормил хоть немножко.

Карпов сел на скамью, чтобы немного отдохнуть. Спина отчаянно болела, ноги отказывались двигаться. Конечно, если бы у него были деньги на лекарства, он бы, наверное, получше себя чувствовал... да только где бы он эти самые деньги взял? Он и за квартиру-то уже третий год не платит. Грозят, конечно, выселить, из жилконторы уже два раза бумаги приносили предупреждают, что будут в суд на него подавать... ну и пусть выселяют! Он инвалид, отправят его в интернат, вот и хорошо. И крыша над головой будет, и кормить станут три раза в день. Уж как-нибудь протянет то, что ему осталось.

Посидев несколько минут, Карпов попытался встать, но не смог. Он огляделся по сторонам, надеясь, что кто-нибудь ему поможет. По бульвару по направлению к нему бежала длинноногая девчонка с пачкой газет в руках. Ишь, какая красивая почтальонша, подумал Карпов, молодая, шустрая!

- Девочка, помоги встать, - попросил он, когда почтальонша поравнялась с ним. Девушка с сочувствием посмотрела на него и, перехватив газеты поудобнее, протянула Карпову руку. - Вот спасибо! - просиял Карпов, утвердившись на ногах и крепко вцепившись в палку с изогнутой толстой ручкой. - Дай бог тебе здоровья! Спасибо!

- Не за что, не за что, - весело откликнулась почтальонша и умчалась.

Карпов проводил ее взглядом и тяжело вздохнул. Да, когда-то и он так вот бегал. Ну, зачем вспоминать то, чего уже нет. Он потащился домой. Далековато его занесло на этот раз, почти до Конюшенной площади дошел, тащись теперь вдоль Мойки до Гороховой с полной сумкой бутылок... ох, как это плохо, что Лялька померла!

Придя домой, он на всякий случай еще раз заглянул во все уголки обшарпанного донельзя кухонного шкафа - а вдруг пакет крупы где-то завалялся, а он его и не заметил? Но нашел только полпачки соли да стайку тараканов, испуганно разбежавшихся, когда на них упал тусклый свет. Плюнув им вслед, Карпов выгрузил бутылки в раковину, чтобы вымыть. Такие грязные не возьмут, это точно. Ничего, удачно погулял, восемь штук в итоге. Эх, найти бы что-нибудь... такое! Он вспомнил, как Ляльке однажды фантастически повезло. Роясь в мусорном контейнере в поисках чего-нибудь полезного или съедобного, она обнаружила среди вонючих отбросов пачку купюр, перетянутых резинкой. Три тысячи рублей! Да, вот это был подарок судьбы. Карпов усмехнулся и покачал головой, вспомнив праздник жизни, длившийся целую неделю. Повеселились они на славу! Конечно, сразу же прибежали все Лялькины друзья-подруги, на дармовщинку-то всякому выпить охота, полная квартира народу набилась... и пошла гулянка! На четвертый день соседи со второго этажа, что над его квартирой, не выдержали, вызвали милицию среди ночи. Сволочи, одно слово. Зажравшиеся сволочи. Менты, правда, не особо зверствовали, просто выкинули на улицу всех без разбору, Карпов один остался - хозяин квартиры, как-никак, у него даже паспорт имеется. Лялька-то свой давным-давно потеряла, да и все ее приятели тоже который год без документов... ну, ясное дело, менты уехали - и все вернулись обратно. Только старались уже не слишком шуметь. А потом деньги кончились, гости разбрелись по своим чердакам и подвалам, а Карпов с Лялькой три дня отсыпались. Да, хорошие были деньки, веселые...

Перемыв бутылки, Карпов призадумался. Идти сдавать их прямо сейчас? Или сначала поспать немного? Спать, конечно, хочется, но... но лучше сначала поесть. Вздохнув, он сложил бутылки в другую сумку - такую же рваную, но довольно чистую, - оделся и отправился в очередной поход.

Чтобы дойти до киоска, где принимали бутылки, ему понадобилось немало времени, так что в продуктовый магазин он притащился лишь к четырем часам дня. И, едва переступив порог, сразу увидел давешнюю девочонку-почтальоншу. Она что-то покупала и Карпова не заметила. Он решил, что живет девчонка где-то неподалеку, иначе зачем бы она пришла в этот магазин? Карпов призадумался: а не попросить ли у нее рублей пять, а то и десять? Курева купил бы... сколько можно бычки собирать и сушить на батарее? Но тут, глянув себе под ноги, Карпов вдруг увидел вожделенную десятку, явно оброненную кем-то из покупателей. От восторга Алексей чуть не взвизгнул, и тут же попытался поднять деньги, - но не смог присесть, потому что слишком перетрудил ноги . О том, чтобы наклониться, и речи не было, наклоняться Карпов не мог уже много лет. Болезнь Бехтерева, или, в просторечии, "болезнь бамбуковой палки". Не гнулся у него позвоночник.

Карпов прижал десятку палкой и уставился на нее, не зная, что делать. Но тут вдруг рядом с ним очутилась почтальонша, направлявшаяся к выходу. Она с жалостью посмотрела на несчастного инвалида и спросила:

- Вам не наклониться, да?

- Да вот, никак... - пробормотал Карпов.

Девчонка легко согнулась, подхватила купюру (Карпов едва успел отодвинуть свою опору) и протянула ее Алексею.

- Спасибо, - пробормотал тот. - Второй раз меня выручаете...

Девчонка улыбнулась и исчезла.

Карпов, довольный донельзя, купил пачку "Беломора" и пакет макарон и отправился домой. Теперь и отдохнуть можно.

Глава третья

Закончив работу, Илона под ледяным мартовским дождем отправилась домой, но ее мысли все так же вертелись вокруг неприятной и опасной новости. Толян со вчерашнего дня отсутствовал, сказал, что едет в командировку и вернется дня через два-три, но может и задержаться еще на денек. В далеком теперь прошлом у Илоны не возникало дурных мыслей по этому поводу, она к этому привыкла, думала, что поездки Нерадова и в самом деле связаны с какими-то делами. Но теперь-то она если и не знала наверняка, то во всяком случае догадывалась, что представляли собой его "командировки". И если он снова уехал, значит, принялся за старое. Да нет же, хуже, чем за старое! Он ведь говорил, что тогда, в прошлом, выполнял поручения каких-то неведомых Илоне людей, но потом отказался "работать" с ними, - а это значило, что теперь он начал действовать на собственный страх и риск. Но это значило также, что никто его не подстрахует, ничья машина не будет ожидать его, чтобы умчать с места событий... впрочем, грабителей ведь было двое. Где-то нашел Толян себе подельника, но насколько тот надежен? Что, если он продаст Нерадова ни за грош? Впрочем, и наплевать, пускай бы Толяна посадили, пускай бы он помучился, как мучилась она сама... раз уж он пошел искать приключений на собственную задницу, даже не сказав об этом жене. А уж она все равно больше не пойдет с ним "на дело", ни за что, ни за какие деньги. Она слишком напугана последним их "походом", совсем недавним, январским...