Возлюбленная мертвеца (СИ) - Элина Лунева

Я неуклюже потянула за край его туники, пытаясь раздеть мужчину, который уже почти лежал на мне. Возможно, если я начну отвечать на его ласки своими прикосновениями, то тогда моё тело откликнется? Я провела своими ладонями по его широкой спине, на что Рамон как-то урчащее зарычал от удовольствия. Я повторила своё движение, а затем неловко запустила свою ладонь за ткань его брюк и наткнулась на его твердое как камень мужское достоинство.

— Давай, малышка, приласкай его, — приободрил мои действия Рамон.

Я закусила губу, и обхватила пальчиками его горячий ствол.

— Ашшш, — зашипел мужчина, — Не так сильно, малышка, нежнее. А теперь поводи своей ладошкой вверх, вниз.

Я послушно сделала, как он говорил, и услышала его глубокий вздох.

— Ммм, — простонал Рамон, — Хорошая девочка. Давай, малышка, смелее.

Он в это время начал развязывать на мне брюки и стягивать их с моих бедер.

— Нам будет очень хорошо, малыш, я тебе это обещаю, — проговорил он хрипло, накрывая своей ладонью мой лобок.

Он прижался своим лбом к моему и, глядя мне прямо в глаза, спросил:

— Скажи мне, как тебе нравится, я могу быть очень нежным.

Он аккуратно раздвинул пальцами мои складочки и начал поглаживать клитор.

Легкая дрожь пробежала по моему телу.

— Наконец-то, — победно прошептал Рамон, — А то я уже начал думать, что не способен доставить тебе хоть малейшее удовольствие.

С этими словами он прижался губами к моей груди, втягивая в рот мой сосок. Я запустила свои пальцы в его отросшие волосы и оторвала его голову от своей груди.

— Рамон, — прошептала я, смущаясь, — Я хочу, чтобы ты знал, у меня еще не было мужчины, ни разу.

Он замер, руки его тоже остановились, прекращая ласки.

Через некоторое время он глубоко вздохнул и с шумом выпустил воздух из лёгких. Затем он отстранился и начал завязывать на себе брюки.

— Даааа, — протянул он и запустил свою руку себе в волосы, почесав затылок, — Ну, это многое объясняет, — сказал он скорее сам себе.

Я растерялась и вопросительно посмотрела на него:

— Что ты делаешь? В чем дело?

Он серьезно посмотрел на меня и набросил мне на плечи мою сорочку.

— Не будем торопиться, — проговорил он спокойно, — Одевайся.

Мне стало обидно и досадно, сама не знаю почему. Я не спешила одеваться, а снова посмотрела на него.

— Я тебе не нравлюсь? Ты не хочешь меня?

Он улыбнулся мне мальчишеской улыбкой, плюхнулся рядом со мной на кровать и приобнял за плечи.

— Это ты не хочешь меня, малыш, — сказал он мне, и подал мне мой жакет, — Одевайся, не буди во мне голодного волка.

Он помог мне одеться, аккуратно зашнуровал завязку моих брюк и нежно поправил выбившийся из косы локон.

— Почему ты решила отдаться мне? — спросил он, пристально глядя мне в глаза.

Я никак не ожидала такова вот прямого вопроса. От смущения и стыда мои щеки запылали, и я поспешно попыталась отвернуться от Рамона. Но он не дал мне этого сделать. Он крепко ухватил меня за плечи и снова развернул к себе лицом. А затем усадил на кровать и снова примостился рядом.

— Давай, малышка, выкладывай на чистоту. Это все из-за императора? — догадался он.

Я утвердительно кивнула ему, потупив взгляд.

— Рамон, извини, ты не подумай пожалуйста, что я решила воспользоваться тобой. Я просто подумала, что уж если мне суждено стать его любовницей, то пусть первым у меня будет не он, а ты.

Он хрипло рассмеялся и прижался губами к моему виску.

— Маленькая девочка, — проговорил он мне как ребенку, — Я все могу понять… Но зачем же заставлять себя, если ты этого не хочешь?

Я выпуталась из его объятий.

— Я хочу, — упрямо заявила я.

Он снова рассмеялся.

— Ты можешь обманывать себя, но меня тебе не обмануть, — сказал он со снисходительной улыбкой, — Неужели ты думаешь, что я ничего не вижу и не чувствую. Ты не хочешь, и то, что могло бы между нами случиться, не принесло бы тебе радости, а только отвращение к самой себе, да и ко мне потом тоже. Я этого не хочу.

Я снова упрямо замотала головой.

— Но как же ты не понимаешь, Рамон. Я не хочу, чтобы он был первым. Это…это… это будет отвратительно, — в отчаянии прошептала я, — Он дал мне время до окончания этой ужасной войны, чтобы я привыкла к этой мысли, а затем он просто возьмет меня как свой трофей.

Он нахмурился, а потом снова прижался поцелуем к моему лбу, пытаясь меня успокоить.

— Если он готов столько ждать, то он настроен решительно, — серьезно проговорил Рамон, — Но что-то мне подсказывает, что эта война будет не такой легкой и быстрой, как ему кажется. Орки не так просты и глупы. Моё волчье чутьё говорит, что эта война ещё преподнесет империи немалые сюрпризы. Так что выше нос, малышка!

Мы лежали на моей кровати, просто прижавшись друг к другу. Рамон больше не возобновлял своих ласк и поцелуев. Единственное, позволял себе коснуться губами моего лба или виска, и выглядело это как-то по-дружески, по-доброму. И не скажешь, что еще минут двадцать назад он страстно срывал с меня одежду с мыслью овладеть мною.

Мы лежали и просто болтали ни о чем и обо всем сразу. Я рассказала ему о своих злоключениях, о похищении герцогом, о приезде в столицу во дворец императора. Также рассказала ему о семье, которой я была совсем не нужна, и о Сандре, по которой безумно скучала. И как-то так сама не заметила, как выложила ему все свои проблемы и тревоги. Он был прекрасным слушателем, внимательным и чутким.

— Ты так добр ко мне, спасибо тебе, Рамон, — с благодарностью проговорила я.

Он улыбнулся мне своей обворожительной улыбкой.

— Ты — само очарование, малышка. Как же иначе. Но теперь, я точно не смогу дотронуться до тебя, ты уж извини, моё отношение к тебе поменялось. Я теперь воспринимаю тебя совсем по-другому, как друга или сестру.

Я заёрзала в его объятиях и лукаво посмотрела на него:

— Могу я задать вопрос? — я бросила на него быстрый взгляд сквозь опущенные ресницы.

— Приличный? — засмеялся он.

— Не совсем, — тоже со смехом ответила я.

Он закинул свободную руку себе за голову и протянул:

— Ладно, малышка, задавай свой неприличный вопрос, я готов.

Я облокотилась на его грудь руками и заглянула ему в лицо.

— Мне любопытно, у тебя было много женщин?

— Кхм, кхм, — закашлялся он сквозь смех, — Да, малыш, ты еще совсем ребенок.

— Ну ответь, — заныла я.