Инфекция - Андрей Лысиков

— Пока держусь, — в этот раз ей даже удалось улыбнуться, получилась жалкая тень ее прежней улыбки.

— Ты обзвонила тех, кто сегодня выходной?

— Да, всех, кому смогла дозвониться. Игорь Сергеевич уже приехал. Он сейчас отправился осматривать тех, кого уже положили. Надо сказать, он тоже неважно выглядит. Что тут только что было…

Антон отвлекся от своих мыслей и посмотрел на нее. Во взгляде читалась настороженность.

— Что ты имеешь в виду?

— Санитар подошел к тому мужчине, про которого вы мне сказали, что привезли его жену, и что у него умер ребенок. Виталик попытался взять у него тело дочери, чтоб оформить в наш морг, но он отказался нам его отдавать. Начал кричать, что мы не посмеем отнять у него дочь, — она закашлялась, торопливо поднеся платок к губам, — потом заплакал. Ругался на нас, отталкивал. Тут как раз появился Игорь Сергеевич. Мужчина… он… встал на колени, когда нам удалось взять у него ребенка… — Марина едва не разрыдалась, но сделала над собой усилие и смогла удержать слезы, — …умолял, чтоб мы не забирали его дочь… Попытался броситься вдогонку за санитаром, но тот уже ушел. Тогда он повернулся к выходу и, расталкивая всех, кто встречался на его пути, вышел на улицу. Наверное, он и сейчас там…

Антон вышел на улицу. Там стояла машина «скорой помощи», рядом с которой в своей неизменной кепке стоял Михалыч, куривший свою неизменную папиросу. Были там также несколько небольших групп людей, видимо, кому не хватило места в приемном покое, и они вышли на улицу. Но Дениса среди них не было. Антон не поленился дойти до угла здания и заглянуть за него, там тоже никого не было, не считая совсем молоденькой медсестры, нервно курившей сигарету. Она спохватилась, поздоровалась и попыталась спрятать сигарету, но Ковалев лишь небрежно махнул на нее рукой и пошел обратно. Не хватало ему сейчас еще читать лекции молодым практиканткам с медицинского о вреде курения. Он вошел обратно в больницу и подошел к стойке.

— Марина, там никого нет. Вернее там, конечно, много народу, но Дениса среди них я не видел.

— Может, ушел… Он, кстати, как мне показалось, чувствовал себя вполне нормально…

— Ну, если не принимать во внимание, что он потерял дочь, а, кроме того, мы доставили сюда еще и его жену, то, может, ты и права. Он действительно чувствовал себя нормально.

— Антон Петрович, простите меня, — Марина явно смутилась, — сама не знаю, что такое говорю.

— Все нормально, Марин, все нормально. Всех больных размещайте по палатам. Насчет периодичности обходов я с Игорем Сергеевичем сам договорюсь. Всем, кому не дозвонилась, попробуй позвонить еще раз. Кто придет, сразу объясняй вкратце, что нужно делать. Подробностей не надо. Да, там за углом я сейчас медсестру-практикантку видел. Как придет, сажай ее на свое место, а сама отдохни немного, но будь поблизости от нее, чтоб не напортачила. Есть срочные вызовы?

Взяв у Марины несколько листков с записанными на них адресами, Антон направился к выходу. Его воодушевляла возможность раздавать распоряжения, но злоупотреблять этим все-таки не стоило. Пора было вспомнить о своих прямых обязанностях. Он вышел на улицу и подошел к водителю. Михалыч все с тем же невозмутимым видом курил уже неизвестно, какую по счету папиросу, распространяя вокруг себя удушливый аромат «казбечины», лишь взгляд его был внимательным и сосредоточенным.

— Ну что, едем, Антон? — он всех кроме главврача называл по имени, и никто на это не обращал внимания; вот и сейчас он задал вопрос, а сам, не дождавшись ответа, уже отбросил недокуренную папиросу и уселся за руль.

— Поехали, Михалыч, — Антон со вздохом протянул ему короткий список адресов (много адресов сразу смысла не было брать) и пристегнул ремень. — Может, кого из санитаров с собой возьмем?

— Да ладно, Антош, сами справимся. Он взглянул на самый первый адрес и повернул ключ в зажигании. — Поехали.

— Очень хотелось бы надеяться, что справимся, — пробормотал Ковалев, отвернувшись к окну. — Очень.

Прошла только половина дня, и Антону казалось, что эта была легкая его половина. Он поколдовал над магнитолой (подарок на день рождения водителю от коллектива клиники, Михалыч ей очень гордился), нашел радиоволну со спокойной музыкой и устало откинулся на своем сиденье. Что-то ему подсказывало, что сложности только начинаются.

Первый же адрес из списка подтвердил его худшие опасения. Мужчина был без сознания. На его лбу смело можно было поджаривать яичницу, настолько высокой была температура. Из легких и без стетоскопа слышались жуткие хрипы. И, по словам женщины, представившейся сестрой больного, выходило, что он сегодня рано утром позвонил ей и просил приехать, потому что жутко плохо себя чувствовал. Когда она приехала, то на звонки в дверь никто не отвечал. У нее был ключ от входной двери и, войдя в квартиру, она застала своего брата лежащим на диване и тихо стонущим. Естественно женщина сразу вызвала «скорую». Антону с первого взгляда все стало ясно — симптомы были теми же, что и у ребенка и матери, к которым он приезжал сегодня, а также и у других людей, у которых он был до того. И еще он четко помнил, что ребенка болезнь очень быстро убила. Врач сбегал вниз за водителем и носилками, и они вдвоем спустили мужчину по лестнице и положили в машину. Сестра его забралась туда же, а Антон сел на свое место впереди, строго-настрого наказав женщине сразу сообщить ему, если в состоянии больного наметятся какие-либо изменения.

Отвезя мужчину в больницу и сдав его на попечение врачей под бдительным надзором сестры, они поехали по следующему адресу. Здесь все было хуже. Входная дверь была чуть приоткрыта, видимо, хозяйка специально ее так оставила, ожидая приезда врачей. Скорее всего, она сама вызвала «скорую», пока состояние ей позволяло. Когда врач, наконец, приехал, вызова уже никто не ждал. Женщина лежала на кровати и не дышала. Рядом с кроватью на стуле сидела другая старушка, представившаяся ее соседкой. Она объяснила, что дверь действительно была открыта, она звонила-звонила, и потом решилась зайти, найдя свою знакомую уже в таком состоянии. Да и сама соседка выглядела не лучшим образом: постоянно кашляла и сморкалась в свой носовой платок. Антон послушал ее дыхание, померил давление и температуру и принял решение везти ее в больницу. Она сначала отказывалась, но, продемонстрировав на примере ее соседки, к чему может привести ее нежелание наблюдаться у врача, ее все-таки убедили поехать и следующие полчаса ожидали, пока она соберется и возьмет предметы первой необходимости.

Третий выезд по вызову тоже стал тяжелым. Молодая мама была в состоянии шока по поводу самочувствия ребенка, мальчика двенадцати лет, потому отвечала на вопросы врача невпопад, если вообще удостаивала их ответом. И мать, и сын были явно больны, достаточно было на них взглянуть, но мальчик, несмотря на тяжелое состояние, в отличие от матери сохранял способность к адекватному восприятию. В результате почти весь разговор велся с ним. В это же время его мать сидела в кресле, и впечатление было такое, что она даже не понимает, где находится. Обоих отвезли в клинику и положили в палату.