Ярость (Сборник) - Генри Каттнер

— Тебе кажется, что ты богоподобен, Ганелон, — сказала она. — Ты думаешь, что ни один смертный тебе не страшен. Только об одном ты забыл, Ганелон. И у Ллура, и у Эдейрн, и у Медеи, и у Матолча, у каждого из них было свое уязвимое место. Почему ты считаешь себя исключением, магистр Шабаша? В Мире Тьмы тебе нет равного. Но на Земле он есть, лорд Ганелон. И я помогу ему вызвать тебя на бой за свободу Мира Тьмы! Эдвард Бонд может убить тебя, Ганелон!

Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица, как повеяло на меня холодом, словно из-под капюшона Эдейрн. Я действительно забыл! Даже Ллур имел возможность покончить с собой. И я, Ганелон, тоже мог умереть от собственной руки или от руки моего второго я, Эдварда Бонда.

— Тупица! — вскричал я. — Безмозглая дура! Разве ты не знаешь, что мы с Бондом не можем одновременно находиться в одном и том же мире? Когда я вернулся из ссылки, он мгновенно перенесся на Землю, и если ты вызовешь его сейчас в Мир Тьмы, я тоже мгновенно исчезну. Нет такой силы, которая заставит человека встретиться со своим отражением! Как Эдвард Бонд может вызвать меня на бой?

— Очень просто, — Фрейдис улыбнулась. — И ты прав, вы не можете встретиться с ним ни в Мире Тьмы, ни на Земле… Что ты скажешь о потустороннем мире, Ганелон? Неужели ты забыл о его существовании?

И с этими словами она внезапно вынула руки из широких рукавов мантии. В каждой из них сверкала блестящая серебряная трубка. Прежде чем я успел пошевельнуться, колдунья скрестила трубки перед своим улыбающимся лицом, и из их пересечения полился поток энергии невиданной мощности, который способен был расколоть планету на куски в доли секунды.

Я почувствовал, что Врата открываются.

Густая серая мгла… пустота вокруг… Я вздрогнул от неожиданности, сделал шаг назад и тотчас безумный гнев овладел всем моим существом. Я не потерплю фокусов! Как посмела Фрейдис играть со мной, Повелителем Мира Тьмы, в свои жалкие волшебные игры? Я найду, как мне выбраться отсюда, и преподам ей урок, который она не скоро забудет!

На сером фоне появилось зеркало. Откуда? Я видел свое лицо, удивленное, растерянное. Вместо разодранной голубой жертвенной мантии на мне был надет костюм. И вообще, я был какой-то не такой… Я…

— Эдвард Бонд, — раздался за моей спиной голос Фрейдис.

Мое изображение встрепенулось, перевело взгляд в сторону, радостно вскрикнуло моим голосом:

— Фрейдис! Господи, какое счастье! Я так старался…

— Подожди, — перебила его лесная колдунья. — Выслушай меня внимательно. Тебе предстоит последнее, самое тяжелое испытание. Этот человек — Ганелон. Он уничтожил все, что ты сделал для лесных жителей. Он убил Ллура и магистров Шабаша. Никто из нас не в силах бросить вызов его могуществу. Только ты можешь помешать ему вернуться в Мир Тьмы, Эдвард Бонд. Только ты.

Я не стал ждать, когда она скажет что-нибудь еще. Мне было ясно, что надо делать. Кинувшись вперед, я нанес ему сильный удар в лицо, до мельчайшей черточки похожее на мое собственное. Я испытал странное чувство. Мне не хотелось бить Эдварда Бонда. В последнее мгновение я чуть было не удержал руку; мускулы не желали мне повиноваться.

Я увидел, как он пошатнулся, и моя голова тоже непроизвольно дернулась, так что первый удар потряс нас обоих.

Но Эдвард Бонд не упал. Он удержал равновесие, растерянно посмотрел на меня, и неожиданно я понял, что смотрю на него так же растерянно.

Внезапно ярость исказила такие знакомые мне черты, и я увидел, как кровь капает из уголка его рта и течет по подбородку. Эта кровь странным образом сделала Эдварда Бонда моим врагом. Слишком часто я проливал чужую кровь, чтобы спутать чувство, охватившее меня сейчас, с каким-нибудь другим. Моим смертельным врагом был я сам!

Он пригнулся и пошел на меня, защищаясь от ударов локтями. Я страстно мечтал о мече или пистолете, потому что для меня битва не была спортом. Ганелон сражался, чтобы победить… но как можно сражаться с самим собой не на равных?

Он уклонился, и вше показалось, что мой собственный кулак ударил меня по скуле. Бонд отпрыгнул в сторону, пританцовывая, не давая к себе приблизиться.

Яростный крик вырвался из моей груди. Я не желал боксировать, не желал драться по правилам! Ганелон сражался, чтобы победить! Я заревел в полную силу своих легких, кинулся на врага, сжал его в могучих объятиях, упал вместе с ним на серую пружинящую поверхность, которая была землей потустороннего мира. С наслаждением сомкнул я пальцы одной руки на горле Эдварда Бонда, а второй попытался выцарапать ему глаза.

Мускулы его напряглись, он резко ударил меня в бок, и я почувствовал, как хрустят мои ребра. На мгновение сознание мое помутилось.

Настолько он был мною, а я — им, что сначала я даже не понял, кто нанес удар. Потом я глубоко вздохнул и почувствовал нестерпимую боль. Эдвард Бонд одержал верх надо мной, Ганелоном!

Эта мысль чуть было не свела меня с ума. Не обращая внимания на сломанные ребра, позабыв об осторожности, я слепо бил кулаками по его лицу и телу, слыша, как ломаются кости, чувствуя, как кровь течет по моим рукам. Мы катались по земле потустороннего мира, словно в кошмарном сне, и только боль, которую я испытывал при каждом вдохе, подчеркивала реальность происходящего.

Прошло несколько долгих секунд, и неожиданно я понял, что являюсь хозяином положения. Вот как это произошло. Он попытался ударить меня в лицо, а я заранее уклонился от удара. Он решил еще раз сокрушить мои ребра, а я незадолго до этого откатился в сторону. Я знал все намерения Эдварда Бонда!

Неудивительно. Ведь я когда-то был Эдвардом Бондом. Я обладал его памятью, жил в его мире. Я знал Эдварда Бонда, как самого себя! Он не мог меня обмануть, а значит, и выиграть эту битву, — ведь я предвидел каждый его шаг, каждое движение.

И тогда я рассмеялся, позабыв о боли в сломанных ребрах. Наконец-то Фрейдис перехитрила сама себя! Отправив Ганелона на Землю, она дала ему в руки грозное оружие против Эдварда Бонда. Он был моим, я мог прикончить его в любую минуту! Мир Тьмы тоже будет моим, и царство свободы, о котором мечтал Бонд, я зажму у себя в кулаке, и прекрасная златовласая невеста Эдварда Бонда станет моею, и многое-многое другое…

Продолжая смеяться, я сделал три неуловимых движения и уперся коленом в спину Эдварда Бонда, беспомощно распростертого на серой поверхности земли потустороннего мира.

Кровь моя капала на его лицо. Я усмехнулся ему в глаза, и вдруг на какую-то долю секунды у меня возникло страстное, непреодолимое желание проиграть эту битву. Не знаю, каким богам я молился в тот момент, чтобы Эдвард Бонд спасся, а Ганелон — погиб…