Королевская Академия Магии. Четвертый факультет (СИ) - Самсонова Наталья

— Ты первый, кто сказал, что я сначала думаю, а потом говорю, — я честно пыталась подавить смех, но не получалось.

Еще я хотела сказать, что из-за этого у меня были проблемы с карьерой, но… Но увы, эта часть моей биографии пока что тайна.

— Чтобы прочесть воспоминания, — продолжил Артаганн, — надо приложить усилия. И я их, если честно, прилагаю редко. В Академии так точно. Меня интересуют редкие знания, драгоценный крупицы истории, запрещенные заклятья и ритуалы, а не вот эти все страдания на тему кто кого любит, кто кому изменяет и как бы так исхитрится, чтобы и этому дать и вот тому тоже, и чтобы вон тот ничего не заметил, а двое первых не подрались.

Про «тех и вон тех» Арт сказал с такой искренней болью, что я даже прониклась к нему сочувствием:

— Все так плохо?

— Пропитанные эмоциями мысли будто кричат «прочти меня». А если у индивида еще и есть талант к менталистике, то я не хочу, а слышу его. И все это как правило пропитано либо желанием вступить с кем-либо в связь, либо страхом. Страхом передо мной и страхом перед общественностью. Все эти «Триединый, чтобы ты сдох Каулен, ведь ты теперь знаешь, что я сделал!». Первые три курса я развлекался тем, что вытаскивал чужое грязное белье наружу, — честно признался дракон.

— Потом поумнел? — с интересом спросила я.

— Скорее надоело, — с улыбкой произнес Каулен. — Мне не интересны чужие тайны. Сиюминутные мысли — да, есть такой грешок. Люблю солировать в диалоге. Но последнее время стараюсь и от этой привычки избавиться.

«Потому что диалоги превратились в монологи, а слушатели разбежались?» произнесла я мысленно и дракон вздрогнул:

— А ты жестока.

— Есть немного, — согласилась я. — Но ты не сказал главного — что это был за приступ безумия?

Поставив на стол опустевшую чашку, Каулен медленно произнес:

— А вот это и для меня загадка, Доркас.

Кайрус не сдержался:

— Вся Академия знает, что последний из Кауленов живет от ремиссии до ремиссии…

Артефактор не договорил — сдулся под немигающим взглядом менталиста.

— Я слышал такие разговоры, но не соотносил их с собой, — уточнил Артаганн. — Наш дар стабилен. Мой род стар настолько…

Он вырастил коготь на указательном пальце правой руки и медленно прорезал кожу тыльной стороне ладони:

— Эта кровь помнит не только последнюю тройственную войну, но и то, как оборотни с людьми объединились против драконов. Менталисты стояли у Небесного Трона, а сейчас…

— А сейчас ты сходишь с ума, — жестко произнесла я. — То, что мы видели…

— Ты можешь посмотреть мои воспоминания, — вдруг сказал Кайрус.

Мы оба, и я, и Арт, онемело на него уставились.

— Я не буду, — произнес Каулен, когда оправился от удивления, — но спасибо. Что же касается этого приступа — у меня из памяти выпал почти час.

— А перед этим ничего странного не было? — я включила своего внутреннего детектива, — запах, звук. Нежданный укус какого-нибудь насекомого?

Каулен задумался. А будущий великий артефактор тихо произнес:

— Во время войны использовались особые метательные иглы. Их кончик был настолько тонким, что легко проходил сквозь драконью шкуру. Проходил и ломался. Попадая в кровь металл начинал отравлять весь организм. Медленная и неприятная смерть сопровождалась всякими нехорошими вещами.

— Откуда такие познания? — удивилась я.

И Кайрус честно ответил:

— Были проблемы с Первым Факультетом. Не имея возможности причинить им какие-либо неудобства, я лечил нервную систему интересными книгами.

— Хороший способ, — похвалила я парня. — А состав сплава?

— Считается утерянным.

— Тупик, — хмыкнула я.

— Между «считается утерянным» и «безвозвратно потерян» есть некоторая разница, — не согласился со мной Кайрус. — И… даже я, еще не закончивший обучение человек, примерно представляю, в каком направлении надо двигаться, чтобы создать такие иглы. И это я еще не ставил себе цели, а просто лениво размышлял.

— Да, придуманное единожды можно повторить, — медленно произнесла я.

В этот момент отмер ушедший в себя дракон:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Было кое-что странное. Но… Я не верю. Ему незачем.

Мы с Кайрус превратились в два огромных уха, но, увы, больше Арт ничего не сказал. И на все вопросы хмуро огрызался в духе: «Сам разберусь». А после и вовсе пошел осматриваться и принюхиваться. Тут и мое любопытство проснулось и я засыпала Кайруса сотней вопросов.

На что артефактор отвечал вначале скупо, а потом, поняв, что секреты меня не интересуют от слова «совсем», предложил показать мастер-класс.

— Хочу-хочу, — я даже в ладоши захлопала. Сейчас будет настоящая магия!

— Я вас оставлю, — коротко произнес менталист и бросил на артефактора острый взгляд.

В то же мгновение Кайрус дернулся всем телом и возмущенно выдохнул:

— И не собирался даже!

Сложить два и два смог бы и ребенок, а потому я, с обидой, вопросила:

— Это у вас сейчас был мысленный диалог? Больше двух говорят вслух, вообще-то.

— Никогда не слышал, — мотнул головой Каулен и открыл портал. — Не ходи пешком, перемещайся с помощью своей ши-тари.

Тут мне немного поплохело. Кажется, у меня появился неизвестный враг, который смог добраться до Каулена, но не смог им воспользоваться.

Мы с Кайрусом переглянулись и в унисон произнесли:

— Ой.

Артефактор встряхнулся, чуть натянуто улыбнулся и уверенно произнес:

— Нормально все будет. А теперь смотри на меня!

Обижать друга не хотелось. Почему друга? Потому что он мог бросить и меня, и Каулена. Мог, но не бросил. Хотя, если честно, я бы смогла его понять. Не принять, но понять.

— Итак, вообще, первый этап — идея, — пафосно произнес Кайрус и поддернул рукава. — Но сейчас я буду действовать в рамках идеи, которая была не одну сотню раз воплощена в жизнь. А потому, начинаем с расплава!

Я тут же заозиралась в поисках тигля. Или как оно там называется? И…

«…! Нет, Доркас, ты столько десятилетий сдерживала свою лексику, что сейчас ты просто не имеешь права распускать язык!» нарычала я сама на себя.

А все дело в том, что Кайрус взял в руки маленький слиток и в тот же момент металл вспух сотнями пузырей, как закипающее молоко! И все это адское варево бесновалось между тонких бледных пальцев улыбающегося артефактора!

«А я еще думала, почему у них так популярен «лабиринт ужасов»», хихикнула я про себя.

— Теперь выводим форму, — с восторгом произнес Кайрус.

И прямо перед ним появилось бледно-голубое облако, из которого сформировались линии заготовки.

— Помещаем расплав, не забывая поддерживать оптимальную температуру, — ворковал парень.

А я, хоть и была восхищена до предела, вдруг отчетливо осознала, что у Кайруса никогда не будет ни девушки, ни жены. Он повенчан со своим даром. Столько любви, столько искреннего счастья… Вряд ли он сможет посмотреть на кого-то таким же безумным и сияющим взглядом.

— Выбираем камень, — вокруг Кайруса закружились яркие синие звездочки, — топаз будет превосходен. И внедряем в центр камня структуру заклинания. Выводим концы протоков к расплаву и-и-и-и… и в будущем тут будешь вступать ты!

От пальцев Кайруса к артефакту протянулся голубоватый дымок и волшебство закончилось. В бледных руках парня покоилась скромная подвеска, которой бы идеально подошел простой черный шнурок.

— Держи, — устало улыбнулся он. — Это тебе. Просто так. Ну или как там правильно? Отдаю не претендуя ни на что, кроме твоего искреннего восхищения мной!

Парень чуть приосанился, но быстро сдулся и сел.

— Прости, сегодня сильно истратился и не рассчитал, — пояснил он. — сейчас пройдет. А подвеску надень. Это маленький щит. Если вдруг случится заварушка, то одно проклятье он примет на себя, второе отведет в сторону, ну а третье твое будет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Спасибо, — искренне произнесла. — И я очень хочу с тобой работать. Я хочу видеть это и касаться этого… Этого волшебства.

— Артефакторика — единственная магия на свете, — самодовольно закивал Кайрус. — Остальное — костыли. Не хочу быть невежливым, но я — спать. Если голодная, пошурши в том углу.