Наемник - Алекс Каменев

— Кто это? — с интересом спросил я. Но очень легким, тем самым как бы говоря: скажешь — хорошо, нет — я не настаиваю.

— Один из взводных первой роты. Когда я только появилась в отряде, он почему-то решил, что из нас выйдет отличная пара, — ответила Стелла.

Мы неторопливо двигались по шикарному коридору, оформленному в старинном стиле. Высокий мягкий ворс коврового покрытия заглушал шаги в тяжелых военных ботинках.

— Судя по всему, не очень удачно для него?

— Конечно нет, — с равнодушием ответил девушка. — Не мой типаж.

Много позже, уже ночью, лежа обессиленными от страстных ласк, Стелла неожиданно вспомнила дневной эпизод с солдатом удачи.

Огромная баронская кровать легко могла бы вместить даже не двух, а куда больше людей. Широкое окно освещало комнату светом ясного звездного неба. Невесомое одеяло почти не скрывало женского тела, длинные вытянутые ноги и упругие груди свободно позволяли любоваться идеальными формами наемницы. Расслаблено откинувшись на подушку Стелла начала говорить тихим голосом:

— Как правило, мы предпочитаем вступать в отношения только со своими, тем более если это касается продолжения рода. Точнее — особенно если это касается продолжение рода. В отличие от кхайя, сингарийки не ищут партнеров на стороне.

— Тогда почему я? — резонный вопрос возник сам собой.

— Ты в какой-то мере один из нас. Разве ты не знал? — чуть повернув голову в мою сторону недоуменно спросила Стелла.

— В каком смысле? — удивление в моем голосе на самом деле подлинно. Я понятия не имел, о чем она говорила.

— На Антаре, в лабораториях Филоры, нам пытались пересадить гены друг друга, перестроив геном обоих в кардинально ином ключе. И несмотря на варварские методы доктора Гэлберт ей это отчасти удалось. Откуда думаешь необычная внешность после твоего перерождения на корабле баронессы? — не дожидаясь вопросов с моей стороны, девушка сразу дала объяснения своей осведомленности: — Твое суточное нахождение в медблоке и необычные изменения тела активно обсуждают все солдаты, что вы наняли на лиманской станции. Они кстати считают тебя одним из нас.

— Сингарийцев?

— Да. Как, впрочем, и старый управляющий, и даже сама баронесса. Когда здесь появилась я, то посмотрев на нас с тобой, все только утвердились в своих догадках.

— Мда… — неопределенно протянул я.

Хотя может это и к лучшему, пусть уж лучше считают сингарийцем, чем незнакомым, а значит опасным феноменом. Новость про генетические эксперименты безумной докторши тоже удивили, хотя и не слишком. От мертвой последовательницы доктора Менгеле можно было ожидать чего угодно. Но теперь хотя бы стала понятна последняя трансформация: должно быть неудачно прижитые гены сингарийки «выстрелили» когда каарн — модуль Древних, провел трансформацию организма. Как итог всего этого невероятного безумия моей жизни — я теперь почти не отличаюсь от обычного сингарийца.

— А ты что по этому поводу думаешь? — спросил я.

— Что даже без имплантов ты сильнее, быстрее, возможно умнее любого встреченного мною до этого человека. И что ДНК-образцы, которые я отправила домой почти сразу после прилета на веронскую станцию «Тахол-ра» помогут нашим ученым еще больше изменить сингарийскую расу к лучшему, — вполне мирно ответила Стелла, нисколько не смущаясь неожиданного признания.

— Ты отправила образцы моего ДНК на Сингарию? — мне бы злиться и переживать, но я почему-то оставался спокоен. Пусть их. Хотят создавать новую расу на основе моего генома — я не против, лишь бы меня не вздумали в это втягивать, в качестве подопытного кролика для исследований.

Как будто прочитав мои мысли, Стелла заметила:

— Наши ученые намного искуснее той филорской дикарки. Ее варварские методы исследований больше подходят диким цивилизациям, чем просвещенным мирам Содружества. Мне уже сообщили из дома, что тесты по новой архитектуре генетического строения закончились успешно. В ближайшее время эти методики применят на животных, а потом возможно и на людях.

Как-то необычно было слышать, что твои гены активно используют для совершенствования других людей. Но в целом, учитывая прожитое время в Содружестве и виденные здесь чудеса — это уже не казалось чем-то экстраординарным и удивительным.

— Что такое «талиш»? — я решил сменить тему разговора, вспомнив однажды слышанные необычные слова на Антаре. — И что такое «талайя»?

— Название моего старого отряда — «Талиш», с древнесингарийского оно означает — «клинок», а талайя — уважительное обращение к женщине-воительнице, к мужчине — талайр, — совсем не удивившись резкому переходу, ответила девушка.

— Талайя, созвучно с кхайя. У вас какие-то общие связи с зеленоволосыми любительницами матриархата?

— Нет, — усмехнулась Стелла, при этом чуть сдвинувшись в сторону, благородя чему тонкое одеяло соскользнуло с одной из ее стройных ног, обнажив гладкое бедро. — Мы с ними терпеть друг друга не можем с самого начала их появления среди цивилизованных миров. Когда эти бешенные самки дорвались до космоса, то первым делом решили подчинить себе несколько соседних систем, пока наконец не дошли до территории одного государства, входящего в Содружество. Где получили жесткий отпор. Наши ученые занимались изучением пленников агрессивной расы. Тогда-то и было обнаружено, что они идут по пути евгеники, целенаправленного выявления и скрещивания определенных человеческих видов. «Кхайя» — с древнесингарийского означает изъян, ошибка, неправильность. Так наши ученые хотели сказать, что их путь ошибочен. С их легкой руки название прижилось среди остальных государств.

— А зачем они заводят детей от других, за пределами своих планет, а затем еще и убивают отцов? — спросил я. Когда я это впервые услышал, то здорово удивился «забавным времяпрепровождениям» этой расы.

— Новые точки развития. Таким чокнутым способом они пытаются открывать свежие ветки генеалогического древа. Если образец даст хорошее потомство, его привлекут для селекции полноправных граждан, — чуть помолчав Стелла презрительно заметила: — Идиотки.

— А мужчин-отцов зачем убивать?

— Чтобы те не вздумали предъявлять права на своих отпрысков.

— А почему ваши ученые считают их путь не правильным? — спросил я, про себя подумав о том, что ненависть со стороны кхайя по отношению к сингарийцам может даже оправдана. Это же надо было назвать целую расу «ошибкой», да еще сделать так, чтобы все другие приняли это слово за их настоящее название. Конечно, они это сделали не специально, но агрессивные зеленоволосые феминистки вряд ли скоро забудут такую подложенную свинью, если вообще забудут.

— Потому что за тысячи лет, пока они проводили свой так называемый «Путь к вершине», он закончился абсолютно ничем. Когда они встретились с другими народами Содружества, то оказалось, что их раса по общим показателям нисколько не превосходит других в галактике. Разве что немного по индексу интеллектуального развития они на пару пунктов обходят общий показатель всех живущих в пределах цивилизованных миров. Да и то, есть подозрение, что они уменьшили при подсчетах общее количество населения страны, чтобы повысить суммарный уровень, исключив не слишком развитую часть общества.

— То есть, они ни умнее, ни сильнее других?

— Именно так. Обычная раса, только с дико извращенным социальным устройством, где перекос к власти женщин просто невероятно огромен. У них мужчины почти даже не считаются за людей. Какая глупость! — тут короткостриженая блондинка лукаво потянула оделяло вниз, полностью оголившись, а затем сказала: — Хватит об этих дурочках, лучше займемся чем-нибудь более приятным.

Покосившись на обнаженное женское тело, чьи идеальные линии в свете ярких звезд казались еще совершеннее, я с охотой потянулся к красотке-сингарийке…

Следующее утро у меня началось не с обычного учебного транса под разгоном в медкапсуле. Все предыдущие дни большая часть времени тратилась на изучение выбранных ранее баз, но сегодня я решил сделать небольшой перерыв. Нужно кое-что предпринять в части финансовых вопросов.

Контракт с профессором Кохлером, принес мне порядка двухсот тысяч кредитов, выплаченных в качестве аванса еще в начале экспедиции на затерянную базу Древних. Конечных выплат, в виду смерти заказчика, понятное дело, не было, но половина суммы — тоже вполне неплохо, учитывая, как все печально закончилось на далекой планете.

Стюарт Ламонт перевел мне на лиманской станции сто пятьдесят тысяч — тоже ровно половину за утроенный трехмесячный контракт, с учетом бонусных выплат и услуг тренера-инструктора для новобранцев с Бринги-17.

Еще в моем распоряжении оказалась вся баронская казна, после смерти Жерара Канваль полностью перешедшая в мое распоряжение. К большому сожалению там оказалось всего навсего чуть меньше трехсот тысяч кредитов.