Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич

— Какого рекса?

— Тираннозавра рекса. Видишь ли, Данилочка, эффективность оружия главным образом зависит от выбранного боеприпаса. Ваши пульки и шарики-картечики хороши против небольших тварей на близком расстоянии. Но один промах и ящер перекусит тебя пополам. А мой пистолет стреляет ракетами, снаряженными термитом. Полторы тысячи градусов прожигают любую броню насквозь. Мясо, жир, полуметровой толщины лобная кость сгорает за считанные мгновения. А уж больно-то как! — притворно закатила она глазки. И для пущей убедительности коснулась кончиками пальцев лица. — Здоровенный, как паровоз, ящер визжит, словно поросенок, которого кастрируют без наркоза.

У Данилы вытягивается лицо, из груди вырывается глубокий вздох, брови поднимаются на лоб — оказывается, мадмуазель знает толк в развлечениях!

Вооружившись, все расходятся в поисках выхода из пещеры. Нашлось несколько, но подошел только один. Из двух тянуло влагой, один вонял затхлостью и только четвертый был сух, выглядел прилично, то есть относительно высокий каменный потолок, твердый, слега присыпанный пылью пол и — главное! — из прохода чуть слышно веет запахом леса и травы. Это значит, что выход на поверхность недалеко, поблизости нет болота, да и направление подходящее. По словам Наронгсака, остров Роджера в той стороне.

— До него еще доплыть надо, — вздохнул Данила. — На чем?

— Собирайте золото и все ценное, — посоветовал индонезиец. — На берегу есть рыбацкие поселения, можно сторговаться.

— И что за рыбу они здесь ловят? — удивился Данила.

— Кистеперую, какую же еще! — в свою очередь удивился Наронгсак.

Короткая и широкая, как прямая кишка — а именно это сравнение пришло в голову Даниле, когда они выбрались на поверхность, — пещера вывела их в буквальном смысле на границу двух миров. За спиной дышит прохладой и манит тенью только что покинутая пещера. Колышутся узорчатые листья гигантских папоротников, стрекочут кузнечики размером с откормленного кота, приветливо верещит какая-то живность, поедаемая хищной сороконожкой и куда-то спешит стая маленьких ящеров компсогнатов, падальщиков и пожирателей грибов.

Впереди расстилается, на сколько хватает глаз, пустыня с редкими вкраплениями выступающих наружу блестками соляных озер. По берегам растут квелые хвощи, больше похожие на кактусы без иголок. Единственными обитателями соляных озер являются жаброногие рачки Artemia urmiana. Постоянное недоедание и агрессивная среда превратили безобидных жаброногих в опасных хищников. Поджарые, быстрые, обладающие острым зрением и чрезвычайно сильными клешнями, «артемки» охотились стаями по ночам, бесстрашно нападая на все живое. Спастись от них можно было только забравшись на хвощ или крупный валун. Но лучше всего просто убежать, потому что возможности долго гоняться за едой у «артемок» не было. Рачки, вернее раки-как-собаки, обладали жабрами. Выползая на сухой берег, раки плотно закрывали створки на жабрах, дабы не допустить высыхания влаги. Активность на суше ограничивалась парой-тройкой минут, после чего следовало вернуться обратно в воду, чтобы отдышаться. Но, как и все ракообразные, «артемки» были желанной добычей людей и рептилоидов. Вареных раков под пиво одинаково любят все виды разумных существ.

Эту информацию поведал Тигран, который знал об окружающем мире довольно много, как и полагается ученому.

— А как быть с пресной водой? — спросил Данила. — У нас даже фляг нет.

— У меня есть две, — отозвался Наронгсак. — Держи одну!

— С трупов снял? — поинтересовался Данила, подозрительно принюхиваясь к плотно закрученной пробке на горловине.

Индонезиец пожал плечами и хмыкнул — а откуда еще?

— Все равно не хватит, — вздохнул Данила.

— Тут есть и пресноводные озера, — успокоил Тигран. — Только дальше.

— Как мы их узнаем?

— По растительности. Там она гуще. И давайте побыстрее, уже вторая половина дня, ночь надо провести в безопасном месте.

Первым идет Наронгсак, как наиболее подготовленный боец, ученый и женщина в середине, замыкает строй Данила. Насмотревшись в свое время фильмов про спецназ, он крутил головой во все стороны, держал ружье обеими руками и все время пригибался, будто ожидал камня в лоб или плевка. Идти, проваливаясь до щиколоток в песок под палящим солнцем очень утомительно. Если постоянно изображать из себя бдительного, бдящего и всевидящего, утомительно вдвойне. Все кончилось тем, что Данила запнулся и упал. Горячий песок залепил потное лицо, набился в нос и — самое опасное! — попал в ствол и чуточку в патронную коробку, потому что «крутой спец» Данила держал скобу предохранителя опущенной. К счастью, его позор никто не заметил. Данила быстро вскочил и помахал рукой Наташе, которая услышала звук падения и оглянулась.

— Нога подвернулась в песке, — как ни в чем ни бывало сообщил Данила. — Сказывается привычка ходит по асфальту.

— Что такое асфальт? — заинтересовалась девушка.

— Ну, это такая серая фигня … э-э … она твердая, когда высохнет, — с умным видом стал объяснять Данила, стряхивая песок с физиономии.

— Многое становится твердым, когда высыхает.

— Ну да, это так. В общем, асфальт это … стой, ты не знаешь, что такое асфальт? — запоздало удивился Данила.

— Не-а! — беззаботно ответила Наташа. — Я попала сюда еще ребенком и плохо помню о жизни на Земле.

Данила по лошадиному затряс головой, пару раз стукнул по ушам, стряхивая песок.

— То есть рептилоиды воруют детей? Но зачем? — спросил он.

— Они людоеды, ты забыл? — тихо произнесла Наташа. — У ребенка нежное мясо и тонкие косточки, которые так приятно разгрызать.

— Забыл, — признался Данила. — Я вообще часто забываю, что нахожусь не на Земле. Кажется, вот лягу спать, проснусь — и я дома. До сих пор в голове не укладывается, что вот так просто можно оказаться в ином мире. На Земле вынашивают планы полета на Луну, колонизации Марса, орбитальные станции запускают… космическая гонка называется! А оказывается, всего-то надо провалиться в канализационный колодец. Шмяк-бряк и ты оказываешься в параллельной вселенной! Да еще и наделенный удивительной способностью, которой нет ни у кого из здешних обитателей. И все тебя ищут, всем ты нужен … правда, только для того, чтобы убить или заставить работать на себя. Знаешь, Наташ, вот если бы прямо сейчас попадется мне колодец с голубым свечением на дне, я без раздумий прыгну в него! Брякнусь прямо в свой офис в середине рабочего дня и все разом офигеют. А я весь такой загорелый, задумчивый и тоскующий взгляд устремлен к звездам.

— Что такое офис? — спросила девушка.

Данила шумно вздохнул, выражение лица меняется с одухотворенно-восторженного на кислосладкое. Кулаком стучит по стволу, вытряхивая остатки песка, вешает ружье на плечо.

— Это помещение в большом доме под крышей, где сидят разные люди и перекладывают бумажки. Всех их можно заменить одни единственным роботом или станком с программным управлением. Но тогда люди потеряют работу.

— Это хорошая работа, перекладывать бумаги, жаль такую терять, — согласилась Наташа. — А бумаги много? А сколько платят?

— По разному. Например, в нефтяной компании или в Газпроме платят очень много. Так много, что даже уборщица может покупать сумочки за миллион. А охранники ездят на бентли. В булочную.

— Значит, они очень много бумаги перекладывают. К старости у них болят суставы, кружится голова от повышенного давления и они рано умирают. А охранники с риском для жизни защищают эту бумагу, часто погибают и оставляют детей сиротами, — делает вывод Наташа. — А бентли это что?

— Это … ну, бентли это механическая повозка, очень дорогая.

— Что же может быть дорогого в повозке? — удивленно спросила Наташа. — На нее устанавливают термоядерные батареи? На бентли можно установить броню, вооружение и долететь до планеты инсектов?

— Нет, — тихо ответил Данила. — На бентли можно ездить только по дороге из асфальта. И возить бумагу. Немного. И не очень далеко.