Волк. Юность. - Виктория Гетто

— Ты что творишь, щенок?!

— Перестаньте, герцог. Будьте мужчиной. Нам всё-равно умирать. Так может следующие выживут…

— И это говорит тот, кто вернётся назад?

Я снимаю со своей головы глухой шлем, беру его на локоть.

— И перестаньте меня оскорблять. Да, вы старше меня по должности, возрасту и титулу. Но прошу вас довериться мне. Нам ничего не сделают. Она…

Снова шлёпаю лежащую поперёк хребта тушку по сочной заднице, прикрытой атласом. Девчонка визжит от злости. Но я вижу то, что упускают остальные — при каждом ударе лица рёсских солдат делаются кислыми…

… — она слишком ценна для них. Лучше пусть кто-нибудь даст ответный сигнал.

Герцог прислушивается к совету, и после короткой команды кто-то из его свиты машет белым, относительно, конечно, платком… От стены имперских воинов отделяется кавалькада всадников в блестящих доспехах и устремляется к нам. При виде занесённого меча их лицо бледнеют, и самый главный из них, что понятно по его толщине и совершенно непереносимому для глаз сиянию доспехов, буквально валится с коня и протирается в пыли:

— Пощади её, и вам ничего не будет, клянусь Высочайшим!

Я слышу его приглушённый вопль от земли. Остальные всадники так же валятся прямо в грязь, поскольку здесь, похоже, недавно прошёл дождь, и вторят своему командиру на разные голоса. И тут я улавливаю — принцессу! Пощади принцессу! Ничего себе… Так это дочка самого императора Рёко? Тогда всё понятно…

— Император даёт своё слово! Он не станет никого наказывать! Клянусь Высочайшим!

Убираю меч в ножны, и рёсцы дружно с облегчением вздыхают:

— Плох тот отец, который не научил свою дочь уважать гостей. Даже если они едут к нему не по собственной воле.

Скидываю девчонку с коня, она приземляется на ноги, но пошатывается и летит на землю. Но просто упасть ей не удаётся — все посланцы с воплями устилают землю своими телами. Принцесса валится плашмя, видно, поскользнулась, и с воплями тут же вскакивает и начинает блажить дурным голосом. Но причина этих воплей не я, а те, кто за ней посланы. Падать на твёрдое и жёсткое железо не слишком приятно, и ничуть не мягко. Наконец та выдыхается, пинает кого-то из посланцев загнутой мягкой туфлей, что вызывает новый взрыв криков — доспехи же металлические, а потом, оттолкнув услужливые руки, вновь приближается ко мне, смотрит злым, просто бешеным взглядом сверху вниз и цедит на всеобщем:

— Ты мне за это заплатишь!

— Жизнью?

Криво усмехаюсь в ответ на угрозу. Она не понимает, приходится пояснить:

— Я и так уже… Покойник… А мертвецу угрозы не страшны.

Она отступает на шаг. Меня обжигает мысль, что я сейчас не солгал. Ведь в каком то смысле я действительно мертвец… В это время от главных ворот дворца отделяется громадная кавалькада всяких пышно одетых личностей всех полов и направляется к нам. Дел Саур бледнеет, потом громко шепчет:

— Сам Император…

Вот как? Даже любопытно… Всматриваюсь в толпу, медленно приближающуюся к нам и вдруг утыкаюсь в злой, и одновременно, обеспокоенный взгляд, принадлежащий широкоплечему мужчине с жёстким, словно из дерева вырезанным лицом в очень добротной, простой по фасону, но одновременно и дорогой, одежде зелёного цвета. Выглядит он лет на сорок, цвета волос не могу различить, потому что на голове у него странной формы шляпа, украшенная, пышным султаном из перьев. И — великолепный жеребец… Он? Я угадал. Это — император Рёко. Кавалькада замирает перед нами, но мужчина выезжает вперёд, я тоже делаю шаг навстречу, оказавшись перед всеми:

— Ты слишком нагл, варвар.

Припечатывает он на всеобщем.

— Варвар?

Не обращая внимания на моё возмущение, он продолжает:

— Не дай я своё слово — ты бы уже лишился головы.

Осклабившись в злой улыбке, я медленно вынимаю свой клинок из ножен, рука готова к смертельному удару:

— Проверим, кто кого?

Он с презрением смотрит на меня сверху вниз:

— Ты — варвар, а я Император. Скрестить клинок с тобой будет слишком высокая честь для тебя.

У меня есть ответ на эти слова — император просто трусит. Но я сдерживаюсь, и произношу совсем другое, что от меня ждут:

— Тогда, может, кто из равных по положению и титулу мне осмелится защитить честь своего властелина?

Короткая пауза, затем вперёд выезжает на слоноподобной лошади настоящий гигант. На что я высок, но это вообще какой то монстр. Почти на две головы выше меня… А может, мне просто кажется. Он ведь на лошади, а я — на земле. Но надо держать марку до конца. Уступи я сейчас, и всё пойдёт насмарку… Презрительно плюю ему под ноги:

— Этот урод так желает умереть?

В ответ — возмущённый ропот, и бешеный взгляд рёсца. Император кривится, потом отдаёт резкую команду. Тот лыбится, затем спрыгивает со своего коня. Быстр. Но не достаточно. На нём двойного плетения кольчуга, прикрывающая голову и шею. А на голове небольшой, плоский шлем, словно приплющенный конус. Громила вытаскивает из ножен свой меч. Он у него кривой, как у всех рёсцев, значит, расчёт на машущие удары. Кто-то из местных подаёт ему щит. Довольно большой, жёлтого цвета круг, с набалдашником в центре в виде острого шипа. Император провозглашает:

— Радуйся, варвар. Тебе оказал честь сам первый герой Рёко, граф дель Маахи.

— Меня не волнуют имена и титулы покойников. Он готов?

…Похоже, что громила понимает нашу речь, потому что его гримаса сменяется ненавистью. Он делает стремительный шаг вперёд, вскидывая меч и прикрывая тело щитом, и вдруг останавливается. А я спокойно вкладываю свой клинок в ножны. Император оскаливается, девчонка, его дочь, радостно визжит:

— Струсил! Струсил! Ты можешь только оскорблять женщин, варвар!

Но в этот момент голова местного героя вдруг плавно валится с плеч, а затем всё тело с грохотом падает мне под ноги, содрогаясь в конвульсиях, и я делаю аккуратный, маленький шажок в стороны, чтобы бьющая из артерий кровь не испачкала мою одежду. Свирепо ржёт Вороной, учуяв кровь. Лошади свиты шарахаются, всадники с трудом удерживаются в сёдлах, а я медленно выхожу из боевого транса… Похоже, они даже не заметили, как мой меч покинул ножны и прошёл через обтянутую железом шею рёсского графа, вернувшись в ножны. В таком состоянии человек способен на невозможное — прыгнуть на десяток метров без разгона, взобраться по гладкой стене, двигаться быстрее, чем видит глаз, или поднять вес в тонну весом. Правда, расплата за это страшна, но если не злоупотреблять этим, то особых последствий не будет. Точнее, будут, но они преодолимы… А ещё — не всем даны такие способности. Иной учится всю жизнь, но едва-едва достигает уровня ученика. А у других получается сразу выйти на уровень мастера… Так вот — насколько я могу судить, в этом теле я даже не мастер, а куда выше… И к тому же сейчас у меня в руках мой настоящий, родной меч русского офицера, который я забрал из своей каюты. Тот же, который я делал здесь своими руками и внешне неотличимый, остался висеть на стене моей спальни в Парда. А это — тот клинок, который я получил по выходу из Академии. Изготовленный из монокристаллической стали благородный меч, способный резать и сталь, и камень. Не требующий заточки, никогда не ломающийся меч офицера Имперской Русской Армии…