Золотая кариока - Станис Фаб

Все с облегчением вздохнули, но все равно взошли на него, опасливо придерживаясь за борт.

Тем временем толпы вододуев и вододуечек собирались на берегу, чтобы проводить тех, кто научил их таким удобным и полезным упражнениям. Тут же на берегу они приседали и отжимались, демонстрируя свое умение. Кто-то уже стал махать своей резиновой шапочкой и пускать вверх фонтанчики воды. Перед тем, как корабль отплыл, вододуечка вручила Колдуите Колючий цветок и чмокнула его в щеку. Поэтита зарделся, а мальчишки хихикнули. Колдуита, смущаясь, передал подарок Кнопу и, как подобает настоящему поэту, так же нежно чмокнул в щечку вододуечку.

Все зааплодировали и закричали что-то на своем языке.

Корабль медленно отошел от берега.

Кноп внимательно и долго разглядывал Колючий цветок. Кактус, да и кактус. Ничего особенного. Правда, он никогда не видел, чтобы у кактуса были такие крупные цветы ослепительно-золотого цвета.

Кноп пристроил цветок на палубе и стал помогать Коське и Левушке ставить парус. Но цветок не давал ему покоя, и он опять вернулся и стал разглядывать его.

– Где же я тебя видел? – бурчал он себе под нос, поворачивая горшок вправо-влево. – Где-то я тебя определенно видел.

– Кноп, ты чего там с колючкой застыл? – крикнул Димка.

– Я его где-то видел!

– Ну и что? Кактус и кактус.

– Нет, ты посмотри, как он горит! Наверное, очень редкий вид.

– Вспомнил! – заорал Кноп так, что мальчишки даже присели от неожиданности. – Вспомнил! Я видел точно такой же цветок у Бологона! Ну конечно, на большой картине были нарисованы какие-то странные люди, море, а в самом центре на волне покачивался вот этот золотой цветок.

– Ты говоришь, Золотой цветок? – теперь уже Колдуита заорал что есть мочи. – Очень интересно, очень оригинально. Значит, ты говоришь, Золотой цветок?

– Так может быть, это и есть Золотая кариока?

– Ну ты очень догадлив, Дима. Вся беда в том, что никто не знает, как на самом деле выглядит Золотая кариока. Мы можем это проверить только на практике. Нужно возвращаться в Деревянный город.

Глава двадцать четвертая, в которой мы узнаем, что приключилось с Молчуном

Молчун был просто уверен, что все пятеро, попав на остров вододуев, обязательно размокнут до косточек. Он наплел там такие правдоподобные небылицы, что Любимчику и его друзьям вряд ли удалось бы выйти сухими из воды. Молчун потирал руки от удовольствия и предвкушал радость возвращения к родным берегам, где его встретят с почетом и умилением.

Ах, как приятно и почетно быть Любимчиком в таком молодом возрасте! И пусть кто-нибудь только посмеет упрекнуть его в том, что он, Молчун, не заслужил этого звания. Черное дело, можно сказать, выполнено!

Легкий ветерок медленно нес лодку вперед. На Теплом море стояла прекрасная погода.

Молчун, как и всякий, кто совершает или даже просто задумывает черные дела, не знал, конечно, как обманчива морская гладь и гладь вообще. Так случилось и на сей раз. Откуда-то налетел ветер, нагнал туч, стал играть с водной гладью. Он выгнул парус в противоположную сторону, и лодка понеслась в неизвестном направлении.

Как ни старался Молчун, но разобраться в столь замечательном приспособлении, как парус, не сумел. Да разве мог знать акулька с черными мыслями, что парус нужно просто спустить, а не пытаться выгнуть его руками против ветра.

А волны, казалось, решили позабавиться суденышком. И хотя Молчун был не из робкого десятка, сердце его ушло в пятки – огромные волны накатывали друг на друга, словно показывали Молчуну свою силу и мощь. Все кругом в один миг стало черным, как Черное дело. Ураган играл его последний черный день. Он лег на дно лодки, закрыл голову руками и приготовился к гибели.

Новый порыв ветра сломал мачту-весло. Падая, она больно стукнула Молчуна по затылку.

«Так мне и надо. Сидел бы дома да химичил помаленьку», – простонал Молчун. Это последнее, о чем он успел подумать…

Ураган настиг и остальных путешественников. Вот тогда-то они поняли, как ловко сработан их корабль. Он был послушен рулю и капитану Левушке, который четко отдавал приказы, а все без обсуждения выполняли команды.

Увы, даже самому большому кораблю и очень опытной команде нелегко приходится в бушующем море. Как ни старались мальчишки, ветром и течением их несло на скалы. И чем ближе становились их серые верхушки, возвышающиеся над берегом, тем меньше надежды оставалось у путешественников на благополучный исход поединка со стихией. Уже была срублена мачта, не нужный больше парус, погребенный под остатками такелажа, трепыхался на палубе.

– Всем приготовиться к выбросу на сушу! – Отдал последнюю команду Левушка. И сделал это как нельзя вовремя. Огромная волна подняла кораблик на самый гребень и, как щепку, швырнула на берег. Треск ломающегося дерева, крики, грохот врезающейся в берег волны – все слилось в общем гуле.

Ненастье улеглось так же неожиданно, как и налетело. Уже через несколько минут, глядя на яркое солнце и едва заметное колебание воды Теплого моря, вряд ли кто мог подумать, что здесь только что был самый настоящий ад.

Первым очнулся Колдуита. Он пошевелил рукой, потом ногой, потрогал голову и приподнялся на локте, осматривая место крушения. Его взгляд остановился на острой соседней скале, которая выступала далеко в море. Представив, что могло произойти с ними, выброси их волна на несколько метров левее, впечатлительный карамелька вновь потерял сознание.

Очнувшись во второй раз, Колдуита стал считать потерпевших кораблекрушение:

– Коська, Димка, Кноп здесь. Вон Левушка. Кажется, я сошел с ума. У меня получается на одного больше. Коська, Димка, Левушка, Кноп, я и Молчун!

Колдуита от такого неожиданного открытия чуть было вновь не лишился сознания.

– Вот так встреча! – воскликнул он и не удержался, чтобы не расхохотаться. – Бог все видит! – пропел карамелька. И добавил на акулькинском: – Черные дела всегдашки наказушки!

– Сюрприз, друзья мои, настоящий сюрприз! – стал голосить Колдуита, чтобы растормошить всех остальных и показать им наглядно, что бывает с теми, кто задумывает черные дела.

Наконец, очнулся и Молчун. То, что он увидел, было страшнее самого черного сна. Склонившись, над ним стояли недавние знакомые. Молчун тихо застонал, понимая, что час расплаты настал.

– Бум мочита!

– Нет, поджарита!

– А может, просто лупцевата? – забавлялись мальчишки.

Но Молчуну было не до шуток. Забыв все правила черных дел, он взмолился:

– Ребятушки, – заплакал Молчун. – Пощадушки, отпускашки. Нафигашки вам Молчушка?