Квестер - Андрей Владиславович Немиров

Глава двенадцатая

1

«Литтл Чак» или «Чакки», цифровой двойник Чарли Грубера отправил вечерний отчёт во «внешний мир» и продолжил наблюдения за ситуацией в Бестерленде. Его же физический первоисточник, «Биг Чак», уже третью неделю вёл непрекращающиеся совещания с лучшими умами «Индисофта», собравшимися по обе стороны Главного портала, пытаясь найти ответ на извечный вопрос «что делать». Положение ухудшалось. Непредвиденных ситуаций возникало всё больше и больше — сказывалась спешка, с которой создавали Новый мир. И дело было не только в Гудвиче и нелегалах: в конце концов, стихийный рост населения Бестерленда вносил в эту «игру» дополнительный шарм и делал её только интереснее и увлекательнее. А вот сбои в работе ландшафт-генератора, приводившие к появлению неконтролируемых зон, случаи неадекватного поведения ряда цифроклонов, в частности, «чистильщиков» и многое другое из числа непредусмотренного — пугали больше. И главное: развитие Нового мира явно шло не по первоначальному сценарию.

Сейчас заседание проходило прямо в апартаментах Чарли Грубера — в последнее время ему было противно даже появляться в Центре управления. Докладывал начальник отдела территории.

— За последние земные сутки общая площадь объекта увеличилась на четыре процента относительно последнего замера. Мы по-прежнему контролируем не менее 87 процентов существующей территории Бестерленда. Ландшафт-генератор работает стабильно, в работе локальных сетей и терминалов сбоев также нет. Вместе с тем, после увеличения площади объекта вдвое в абсолютном значении, количество неконтролируемых завихрений поля достигло двух с половиной процентов.

— Что говорит лаборатория поля? — красные от бессонницы глаза Грубера тупо упёрлись в соответствующего специалиста.

— Мы по-прежнему не можем предложить разумного объяснения этим завихрениям. Все программы работают нормально, контроллеры источников завихрений не фиксируют! — ответил тот.

— А не разумное объяснение вы пробовали искать? — с издёвкой спросил Чарльз. — Может, это вирус? Может, конфликт устройств или программ? А?

— Нет! Мы неоднократно всё проверили, вирусов и конфликтов, а также каких-либо других неполадок не обнаружено. А по поводу не разумного объяснения данного явления могу сказать: чем непонятней явление, тем проще его разумное объяснение. Это — неписаный закон науки!

— Да уж…! И где оно, ваше разумное объяснение? Вы, например, проверяли версию о внешнем воздействии? — Грубер вдруг увидел своё отражение в одном из зеркал: небритый, злой, всклокоченный, с горящими глазами на сильно похудевшем лице. Зрелище было жалкое и это ещё больше злило беднягу Чака.

— Мы постарались полностью прояснить вопрос о возможности влиянии на поле Бестерленда как инопланетной цивилизации, так и космического излучения. — спокойно продолжал специалист. — У нас нет никаких оснований считать, что Космос так или иначе влияет на Бестерленд.

— Так откуда же берутся эти чертовы завихрения? Хоть какие-нибудь предположения у вас есть?

— То, что мы называем полем Бестерленда, — ответил учёный, — практически неизученное явление. Завихрения могут быть просто органической частью его! Нам нужно больше времени для изучения.

— Нет у нас времени! Нет совсем! — взорвался Грубер. — Вы же видите: всё выходит из-под контроля, черт возьми! UADC появляются в Бестерленде пачками, территория не контролируется, будущее неясно…. Вот-вот может начаться война наших солдат с нелегалами! У них уже есть оружие! Вы понимаете, что происходит, и что может произойти? Новому Миру чуть больше года, мы ещё практически ничего не сделали, а процесс нам уже неподвластен! — Грубер гневно оглядел собравшихся. Большинство учёных старались не смотреть в его сторону, те же, с кем он встречался взглядом, опускали головы.

В комнате повисла тишина. Её нарушил низкий голос начальника отдела эволюции пожилого афроамериканца Вёрджинала Брауна:

— Мистер Грубер! — медленно проговорил он. — Мы ещё раз настоятельно рекомендуем немедленно прекратить Процесс и возобновить его только после принятия мер по защите проекта и тщательного изучения непонятных сейчас явлений! Другого пути у нас, по моему мнению, нет. Продолжение же Процесса грозит полной потерей контроля над объектом и возникновением более серьёзных проблем, а именно…

Грубер, не дослушав, вскочил и заорал:

— ПРЕКРАТИТЬ ПРОЦЕСС?!! Да вы в своём уме? После того, что сделано, после всех жертв?! После пяти лет дьявольского труда вы мне советуете ПРЕКРАТИТЬ ПРОЦЕСС?!! — Чарльз нервно зашагал по комнате, потом остановился. Теперь уже все смотрели только на него.

— Ну, хорошо! — Грубер вдруг вроде бы взял себя в руки. — Допустим, мы остановим Процесс и перезагрузим систему! Я говорю: ДОПУСТИМ! — Чак увидел, как у некоторых учёных в глазах сверкнули искры надежды, — ДО-ПУС-ТИМ! Мы построим дублирующие терминалы, о которых вы почему-то мне не сказали раньше! Мы введём забытые вами коды доступа и сделаем «шлюз» для входа в систему, о котором вы также не подумали! Мы изменим структуру поля с монолитной на модульную, о чем вы, конечно же, подзабыли! Мы разработаем систему внутренних связей, усовершенствуем способ сохранения и передачи сверхобъемных данных, модернизируем заготовку клона, вычистим структуру биосканфайла, построим защитное поле, откроем секрет автономного питания от Солнца…, мы сделаем это всё, всё, что по вашей вине мы не сделали перед пуском! Да, мы сделаем всё это!.. — Грубер сделал паузу, оглядел всех присутствующих и продолжил ровным и спокойным голосом: —Только через год после второго запуска вы опять придёте ко мне, скажете, что у вас опять какие-нибудь НЕПРЕДВИДЕННЫЕ проблемы, что у вас двадцать процентов территории снова не контролируется и что опять надо срочно ПРЕКРАТИТЬ ПРОЦЕСС! И потом снова и снова, раз за разом вы будете ПРЕКРАЩАТЬ ПРОЦЕСС, пока правительство Соединённых Штатов не узнает об этом проекте и не наложит свою лапу на весь наш труд, на наш Бестерленд и нас самих! Вот как будет! Объясняю последний раз: мы НЕ МОЖЕМ ПРЕКРАТИТЬ ПРОЦЕСС! Не можем! Ясно? Поэтому: никаких остановок — ищите решения проблем сейчас, на ходу, в развитии! Другого варианта и другой возможности у вас не будет! Все свободны!

Тишина стояла гробовая. Грубер застыл в углу комнаты, тупо глядя на картину какого-то голландского художника, кажется, Ван Эйка. Молча, стараясь не шуметь стульями, сотрудники покинули комнату, и только потом, из коридора послышались их приглушённые голоса — они обсуждали совещание. Грубер выдохнул, обмяк. Сел на стул. Оглядел теперь уже пустую комнату. И вдруг почувствовал себя таким одиноким, что сдавило сердце, сжало горло, к глазам подступили слезы, лицо сморщилось в плаче…. Чарли сполз со стула на колени, сложил ладони, прижал их к груди, поднял голову и начал молиться…

2

Учёные разбредались по своим лабораториям, кабинетам и аппаратным, пытаясь делиться по пути мнениями, высказывать соображения. Но не получалось. Большинство сотрудников находилось в подавленном состоянии. Они боялись, их грызла досада и терзали сомнения. Это были отличные, настоящие специалисты, способные всё пожертвовать во имя истины,