Золотая кошка (СИ) - Касперович Алла Леонидовна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У старшего ребенка никаких признаков того, что он потомок котов не было, и он остался с родителями. А вот Сергея отдали на воспитание бабушке. Так он и жил в этой крошечной квартирке последние двадцать лет. В школу он не ходил, потому что так и не научился управлять своими превращениями, и на улицу выходил преимущественно ночью. Бабуля какими-то правдами и неправдами добыла для него аттестат зрелости. Со временем Сергей смог предугадывать, когда обернется котом в очередной раз, но остановить это он не мог. Вот и работу нормальную для себя найти у него не получалось. Дольше всего он продержался ночным сторожем в детском саду, пока туда не нагрянули с проверкой именно тогда, когда он черным котом обходил вверенную ему территорию.
Воспоминания воспоминаниями, а рассиживаться было некогда. В холодильнике кроме пакета молока и пачки дешевых пельменей ничего не было, но и этого было вполне достаточно. Сергей вообще никогда не привередничал. Главное, чтобы у бабули было все хорошо.
Сварив пельмени, он пообедал. А потом настал черед молока. Его он немного подогрел и перелил в широкую неглубокую миску. Осторожно, чтобы не пролить ни капли, Сергей понес его в комнату.
— Бабуль, ты спишь?
— Мм… Сереженька, это ты?
— Да, бабуль, я.
— А когда ты пришел?
— Только что, бабуль.
Возле старенького дивана стояла табуретка, которая когда-то шла в комплекте со столом на кухне, и поставил на нее миску с молоком.
— Бабуль, поешь.
— А… да… сейчас…
Сердце Сергея словно сжали тиски, когда он смотрел как старая подслеповатая черно-белая кошка пытается по запаху найти молоко. Нежно он взял пушистую мордочку в руки и направил ее к миске.
— Кушай, бабуль.
Кошка начала медленно лакать молоко, но вскоре перестала и без сил завалилась на бок.
— Бабуль, поешь еще.
— Спасибо, Сереженька, я наелась. А ты на кухню иди. Я там пирожков напекла. С капусткой…
Стало тихо, и Сергей, задержав дыхание, погладил кошку по пушистому боку. С облегчением он выдохнул — спит.
— Отдыхай, бабуль.
Оставив старую кошку в комнате, Сергей отправился в ванную, где стоя под ледяными струями воды, вспоминал недавнюю встречу. Блеск золотой шерсти все еще стоял перед его глазами. За все свои двадцать три года Сергей не встречал никого такого же, как он с бабушкой. Однако сразу почувствовал. Кто это был? И что стало с молоденькой девушкой, которую он нашел в сквере? Кажется, она была без сознания.
Сергей до сих пор не был уверен, почему убежал. Он ведь не был ни в чем виноват. Однако тело словно не повиновалось ему. Когда он увидел длинноволосую красотку и парня рядом с ней, он вдруг превратился в кота, и животный инстинкт погнал его прочь. И, видимо, не зря, ведь следом за Сергеем бросилась золотая кошка. Он даже не подозревал, что кто-то может быть настолько сильным. Еле удалось вырваться, да и то благодаря какому-то алкашу.
Чутье подсказывало, что лучше не встречаться с золотой кошкой, но Сергей ничего не мог с собой поделать: он жаждал вновь ее увидеть. Она была такой же. Она была кошкой. Она может его понять. Если не убьет.
Ледяная вода нисколько не уняла его тревогу, и Сергей вышел из душа. Он нисколько не замерз — бабушка с детства закаляла его. Она всегда говорила, что настоящий кот должен быть сильным и выносливым. Сергей таким и стал, вот только толку от этого было мало.
А на другом конце города Борис Царапкин остался ни с чем. Нет, он нашел того, на кого должен был охотиться пришлый, однако злой дух по неведомой причине передумал это делать. И Борис был вынужден вернуться в свою временную резиденцию, потому что показываться на глаза сестре после такой неудачи он не хотел. К тому же, там все еще был герцог Мэйнский, который когда-нибудь станет и его королем. От этой мысли Борис сжал руку в кулак так сильно, что костяшки побелели.
В президентском люксе, где Борис жил последний месяц, его уже ждал прекрасный обед, но у принца он не вызвал аппетита. Сперва он решил принять душ. По статусу ему полагалось брать с собой в мир людей слугу, но Борис этого никогда не делал. Как бы ревностно он ни соблюдал дворцовый этикет, но здесь, в мире людей, он делал послабления и для себя. Так что он преспокойно сам разделся, а не ждал, как это было во дворце, пока ему с этим помогут слуги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})В огромной белоснежной ванной комнате, щедро украшенной позолотой, Борис стал перед большим зеркалом в полный рост. Своим телом он по праву гордился, но был у принца маленький секрет о котором не знал никто. Из-за этой тайны, он к себе не подпускал дворцового цирюльника, а стриг свои волосы сам. К счастью, это списали на его эксцентричность. Тем более, что остальные принцы и принцессы (и в особенности наследная) тоже были не без тараканов.
Осторожно развязав кожаный шнурок, которым была стянута светлая грива, Борис распустил волосы. Они упали ему на голые плечи, и в зеркале что-то блеснуло. Принц поднял руку и дотронулся до пряди, что пряталась за его левым ухом. Мягкая золотая шерсть словно ласкала его пальцы.
А из другой временной королевской резиденции то и дело доносились нечеловеческие вопли.
— Твою ж мать, Персидский, полегче!
— Выбирайте выражения, Ваша Светлость. Вы все-таки в доме принцессы.
— Ааааа… Твою ж…
Что там в комнате Василий делал с ее женихом, Злата не знала, но сейчас ее это и не занимало. Впрочем, и то, что произошло задолго до ее рождения, тоже. Об этом она может подумать позже, когда наконец выполнит задание. Вот в этом и состояла загвоздка. Полосатый информатор, которого Злата отправляла к светочу, вернулся ни с чем.
Васька просил ее дождаться его, и одной никуда не выходить, но он так надолго застрял со своим пациентом, что принцесса уже вся извелась. Больше сидеть она не могла и на цыпочках прокралась в прихожую. Очень-очень осторожно открыла шкаф и достала свой любимый белый пуховик (дворецкий его полночи отстирывал). Дверца скрипнула, и Злата напряглась. Однако она зря волновалась, потому что именно в это мгновение Марк Антоний истошно завопил. Унюхать принцессу Василий сейчас тоже не мог, потому что был окружен всевозможными пахучими баночками и скляночками с лекарствами.
Побег удался, и Злата выдохнула. Теперь ее ничто не остановит перед встречей с Марией Шереметьевой!
— Злата!
Меньше всего принцесса ожидала увидеть ее возле собственного подъезда.
— Машка!
Светоч переминалась с ноги на ногу возле скамейки и смущенно улыбалась. Недолго думая, принцесса подскочила к однокласснице и заключила ее в объятия.
— Машка, ты куда пропала!
— И-извини… — Бедная девушка не знала, что ей делать. Обнять настоящую принцессу в ответ она не смела. — Просто…
— Ладно! — Злата выпустила Машу из объятий, но все еще держала ее за плечи и глядела ей в глаза. — Мы идем пить кофе!
— Н-но… — В карманах у светоча было совершенно пусто.
— Я угощаю!
— Н-н…
А Злата уже тащила свою жертву прочь от подъезда, по дороге умудряясь одной рукой набирать сообщение для дворецкого:
«Вась, я в кофейне «300 зерен» со светочем. Не волнуйся, скоро буду. Не прирежь там пока рыжую морду».
Ответ пришел только через пять минуть:
«Принцесса! Так нельзя! Возвращайся домой!»
«Вась, не нуди. Скоро буду».
«Если через полчаса не вернешься, я за тобой приду!» — И еще через минуту добавил: — «И приведу Его Светлость!»
«Зануда!»
В кофейне было немноголюдно, и бариста откровенно скучала. Неудивительно, что она очень обрадовалась новым посетительницам. Злата заказала два клубничных пирожных, себе — свой любимый эспрессо, а Маше — ореховый капучино. Возле входа на большую вешалку девушки повесили свои пуховики и огляделись. Столик они заняли самый удаленный, и, когда принесли угощение, принцесса приступила к расспросам:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Маш, ты где так долго пропадала?
Графиня скосила глаза на бариста и понизила голос:
— Почти все время дома.
— Можешь нормально говорить, — улыбнулась Злата и дотронулась до кулона у себя на шее. Ярко-синий сапфир в форме капли выделялся на белом свитере принцессы. — Нас с тобой сейчас вообще никто не слышит и не замечает. Это мне бабушка в наследство оставила!
