Последний штурм — Севастополь - Сергей Ченнык

В гарнизон южной высоты входили остальные полки дивизии Камю (пешие егеря, 6-й и 82-й линейные) из состава бригад генералов Вимпфена и Верже. Перед пехотой развернулась 1-я батарея 13-го артиллерийского полка.

Ближайший резерв под командованием генерала Клера располагался непосредственно за высотами, вблизи от них. В него включались 62-й и 73-й полки линейной пехоты и целых 5 батарей конной артиллерии, в том числе две гвардейские. Командование резервной артиллерией находилось в руках полковника Форже.

Смысл этого решения генерала Эрбильона состоял в следующем: не имея возможности точно определить направление удара русской пехоты, вся подвижная артиллерия сосредотачивалась в одном месте и передавалась под командование наиболее опытного и инициативного артиллерийского командира, которым являлся Форже. Он стоил своего напарника по резерву — генерала Клера, любимца французской легкой пехоты, уже успевшего несколько раз отличиться в сражениях кампании в Крыму.

К середине XIX в. грань между пешей и конной артиллерией оказалась в значительной мере стертой. Но в тоже время, лучшая маршевая выучка конных артиллеристов давала им возможность при маневрировании на поле боя продемонстрировать свои неоспоримые преимущества перед пешими коллегами. А для французов на Черной речке было важно сосредоточить на опасном направлении в решающее время значительные силы артиллерии, не только способные накрыть своим массированным огнем нужный участок местности, но и умеющие быстро менять позиции, возможно производя такое маневрирование несколько раз.

Усиленным было охранение позиции: «Пехотные сторожевые заставы располагались на канале, представляющем собой по всему течению укрепленный участок, поскольку земля при выравнивании почвы отбрасывалась на левую сторону и образовывала парапет, что оказалось для нас в этих условиях весьма полезным».{222}

Сам Эрбильон, осуществлявший общее командование французскими силами в районе Черной речки, находился с 1-й бригадой своей дивизии в районе Инкерманского плато, примерно в среднем течении реки, у редута Канробера.{223} Эта бригада служила «…для связи войск, занимавших Федюхины высоты, с войсками, прикрывавшими осадные работы, направленные против Корабельной стороны».{224}

Командующий специально не устроил свой командный пункт на месте ожидаемого сражения, в его эпицентре. Ему нужно было не снизойти до управления сражением лично вмешиваясь в него, а осуществлять руководство общим ходом событий, наблюдая за ними с удобной точки и отдавая приказы через адъютантов и контролируя свои фланги.

В случае взятия русскими Федюхиных высот или угрозы такового развития событий, к действиям были готовы дивизия Дюлака, «…расположенная позади бригады Сенсье»{225} и дивизия Ореля, «…находившаяся севернее Дюлака и оберегавшая здесь, вместе с тем, нижнее течение Черной».{226}

САРДИНСКИЕ ПОЗИЦИИ

9 тысяч сардинцев с 36 орудиями под командованием генерала Ла Марморы находились на оборудованных позициями Гасфортовых высотах. Там же были оборудованы батареи, которые как свои передовые рубежи пьемонтцы начали создавать сразу после своего прибытия. Они представляли три линии. Первую составлял выдвинутый пост, который «…расположился на своего рода платформе или террасе на правом берегу реки Черной, на остроконечной каменистой скале. Некоторые пьемонтцы ее назвали «скала Кавура», за ее представительный профиль, но вскоре за ней закрепилось название «Пьемонтская скала». Это место оказалось наиболее выдвинутым по направлению к русским позициям. Несколько позже сардинцы создали в том направлении два поста — редута (выдвинув их еще дальше к противнику на двухуровневой возвышенности), которые они назвали позициями «Зиг-Заг». Они оказались рядом с русским «Казацким постом», откуда можно было контролировать отроги плато Макензи и Шули — единственные дороги, доступные войскам для выхода к реке Черная».{227}

Генерал Ла Мармора высоко оценивал занимаемые им оборонительные рубежи. Расположившись на них, он доложил в штаб Пелиссье: «Как было оговорено ранее, пьемонтские войска, которыми я располагаю, усиленные английской кавалерией и артбатареей, вчера утром выдвинулись и заняли высоты и селение Комары, расположившись на позициях напротив Чоргуна и Воронцовской дороги, ведущей в Байдар-скую долину. Занятые позиции я удерживал до вечера, выставив отдельный пост на правом берегу речки Черной, с целью контроля обоих берегов реки и канала, через который желательно устроить мост.

Я считаю мою позицию достаточно сильной, хотя и несколько обширной для сил, которыми пока располагаю. Но в Балаклаву только что прибыли новые четыре батальона и через несколько дней я смогу усилить мой корпус еще одной бригадой».{228}

С началом русского наступления основные силы кавалерии союзников должны были занять позиции между Гасфортовыми и Федюхиными высотами. Дивизия генерала Морриса (четыре полка африканских егерей) располагалась лагерем в Балаклавской долине, справа от Федюхиных высот. Незначительная удаленность и традиционно высокая мобильность французской легкой кавалерии, позволяла этим силам в случае необходимости быстро оказаться в нужном месте.

Взгляд на карту даже для неспециалиста делает ясной задачу этой группы французских войск — перекрыть путь неприятелю по долине между Федюхиными высотами и горой Гасфорт в направлении Балаклавы. Занимая дефиле между высотами, она перекрывала возможные пути наступления или обходных движений многочисленной русской кавалерии. Кавалерийским резервом служили английские кавалеристы дивизии генерала Скарлета, находившиеся у самой Балаклавы: «…Между Гасфортовыми и Федюхиными высотами стояла конница генерала Морриса силою в 20 эскадронов; у Кадикиой располагалась английская дивизия Скарлета — 30 эскадронов; турецкий корпус в 10 тысяч человек с 36 орудиями занимал высоты правее селения Комары и наконец в Байдарской долине стояли биваком 20 эскадронов, 2 батареи и 12 конных орудий генерала Аллонвиля».{229}

Находившиеся ближе к Балаклаве, у моста через Алсу турецкие войска (дивизия под командованием Осман-Паши){230}, по мнению Базанкура, в силу гористого рельефа местности и удаленности от Федюхиных высот, имели мало возможности своевременного выхода к полю сражения и потому их влияние на его ход представлялись сомнительными.{231} В то же время они являлись важным компонентом неприятельской обороны, так как могли в решающий момент сражения, в случае если что-то пойдет не по французскому сценарию, в нужное время появиться в нужном месте, серьезно повлияв на ситуацию.

Таким образом, Федюхины высоты представляли собой «…идеал чисто-пассивной позиции», образуя «…ряд холмов, в виде кривой несколько вогнутой вовнутрь, прикрытых … водным пространством, что вместе составляло как бы бруствер и ров».{232}

Построением обороны союзники решили главную задачу — обезопасили свои осадные позиции от возможного наступления русских. Кроме того, одна из главных баз снабжения — Балаклава, теперь была по их мнению надежно прикрыта. Даже прорвавшись в долину, русские были бы вынуждены начинать новый штурм высот, на которых к тому времени прочно обосновались морские батареи британцев.{233}

Оценивая занимаемую союзниками позицию на Федюхиных высотах и по берегу Черной речки, французский главнокомандующий говорил, отвечая на вопрос Рагла-на незадолго до смерти последнего: «Наши позиции превосходны…».{234}

Эрбильон, инструктируя своих командиров, обращал внимание, что позиции линии Черной речки ни в коем случае не должны быть отданы неприятелю: «Необходимо точно определить направление наступления, которое выберет враг и как только появится благоприятный момент — атаковать его всеми силами. Командиры дивизий, занимающих позиции, могут быть уверены в своевременной поддержке».{235}

У самого Эрбильона давно был заготовлен заранее план действий на случай атаки русских.{236} Судя по месту, с которого он собирался управлять ходом сражения, основной замысел сводился к фланговым атакам пехотных батальонов вдоль склонов Федюхиных высот, с постепенным наращиванием их введением резервных бригад. Схема почти классическая. Роль «наковальни» отводилась бригаде Клера и конечно войскам, занимавшим высоты, а «молотом» становились резервные части: бригада Сенсье и дивизия Дюлака.