Новейшая история России - Владимир Шестаков

После ухода с политической арены черносотенцев и других экстремистских организаций лишь четыре политические партии (кадеты, большевики, эсеры и меньшевики) могли реально участвовать во власти, реально влиять на выбор того или иного варианта общественного развития.

После февраля партия народной свободы (кадеты), сыгравшая ключевую роль в формировании первого состава Временного правительства, превратилась из оппозиционной в правящую партию. Ее лидеры вошли в состав правительства, а ЦК партии оказывал серьезное воздействие на политику правительства. С весны численность партии кадетов начала стремительно расти и достигла 70 тыс. Ряды партии пополнялись за счет членов бывших монархических партий. Членами кадетской партии считали себя выдающиеся представители русской интеллигенции — Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский. Однако позиции партии народной свободы оставались чрезвычайно слабыми среди крестьян и в армии. В первые дни революции лидеры кадетской партии вынуждены были пойти на определенное изменение стратегических и тактических установок. На VII съезде партии (март 1917 г.) из ее программы было исключено требование конституционной монархии, но коренного пересмотра партийной доктрины не произошло. По-прежнему центральное место в программе партии занимали идеи европеизации России путем создания сильной государственной власти. Политический курс предусматривал установление единовластия Временного правительства, продолжение войны до победного конца. Отметив в резолюции необходимость социальных реформ, съезд тем не менее высказался против их проведения до созыва Учредительного собрания. В связи с продолжающейся войной кадеты сняли требования о 8-часовом рабочем дне, установлении рабочего контроля. Все это мешало им обрести массовую социальную поддержку. Правда, они стремились овладеть положением и в период от февраля до октября провели четыре съезда — больше, чем любая другая российская партия. Пытались кадеты укрепить влияние и в студенческой среде, и среди «крепких» сельских хозяев. Уже с мая 1917 г. их тактика правеет, давая тем самым повод социалистическим партиям представить кадетскую партию в общественном мнении как главное препятствие на пути реформ. В условиях острого социального противостояния курс кадетов на достижение общественного согласия рассматривался радикалами как предательство интересов революции и не был востребован. Не последнюю роль в этом, безусловно, сыграло и отсутствие у партии ясной программы вывода страны из кризиса, колебания и неуверенность в своих силах партийных лидеров — П. Н. Милюкова, М. М. Винавера, В. Д. Набокова. По существу, кадеты проиграли свою партию за влияние на массы с самого начала, поспешив отказаться от монархической формы правления как исторически сложившейся реалии, которая могла бы удержать общество от революционного романтизма и экстремизма.

С начала весны 1917 г. происходит быстрый рост популярности социалистических сил. За считанные недели после выхода из подполья левые партии превращаются в крупные общественные объединения. Важным фактором, способствовавшим росту их популярности, стало широкое распространение в общественном сознании послефевральской России социалистических идей.

Очевидный кризис западной цивилизации и отсутствие в стране глубоких традиций частной собственности сделали весной 1917 г. социалистические идеи особенно привлекательными в среде интеллигенции, рассматривающей их реализацию как возможную альтернативу западному варианту развития. Для просвещенной части населения России социализм означал рациональный способ преодоления отсталости страны, новой модернизации, но без тех крайностей, которыми сопровождалась самодержавная модернизация.

Большинство российских обывателей, в силу укорененности в их сознании норм общинной демократии, воспринимали социализм «как нечто гуманное, хорошее… безобидно мессианское… не отдавая отчета, к чему последний обязывал», воспринимая идеи социального равенства и отмены частной собственности как естественные.

После февраля 1917 г. наибольшую поддержку в массах имели эсеры, исповедовавшие крестьянский социализм. Выйдя из подполья, лидеры партии умело использовали популярные среди крестьянства идеи уравнительного землепользования («социализации земли») для вербовки новых членов партии. Популистские обещания дать каждому крестьянину по 30 десятин земли вкупе с социал-патриотизмом и оборончеством привлекли в ряды социалистов-революционеров тысячи людей. Весной эсеровская партия насчитывала от 400 до 700 тыс. человек. К лету 1917 г. ее состав вырос до 800 тыс. человек. Кроме крестьянства в ряды партии влились тысячи интеллигентов, мелких служащих, офицеров. Значительные партийные организации эсеров возникли на заводах: на Сергиевском заводе в Самарской губернии насчитывалось около тысячи членов, в Петрограде на Обуховском заводе — пятьсот. Представители эсеров оказались в большинстве во многих провинциальных Советах и солдатских комитетах. В отличие от других социалистических партий, социалисты-революционеры были против захвата власти революционной демократией. В России, по мнению эсеровских лидеров, еще не созрели условия для социалистической революции, «социализм… еще слишком молод и обязательно с треском провалится, если сам попытается встать у государственного руля». И В. М. Чернов и Н. Д. Авксентьев считали, что до самоорганизации демократии она не может гарантировать страну от контрреволюции, в силу чего «во время войны необходим священный союз всех партий путем взаимных уступок». Оценивая февральские события как буржуазную революцию, эсеровские вожди видели спасение России в сотрудничестве с несоциалистическими элементами, в поддержке Временного правительства, «поскольку оно будет выполнять объявленную им политическую программу» и подготовку Учредительного собрания.

Меньшевики накануне падения самодержавной власти фактически не имели единой партийной организации, но благодаря популярности ее лидеров, работавших в больничных кассах, кооперативах, «рабочих группах» военно-промышленных комитетов, сумели занять лидирующее положение в большинстве центральных и местных Советов.

С конца февраля и до начала сентября председателем Петроградского совета являлся меньшевик Н. С. Чхеидзе, а из семи членов Президиума четверо также представляли меньшевистскую партию, что определенным образом сказалось на политической линии Петросовета. В мае 1917 г. партия меньшевиков — РСДРП (объединенная) — насчитывала около 45 тыс. человек, в конце лета — уже 200 тыс.

Меньшевики рассматривали Февральскую революцию 1917 г. как общенациональную, общеклассовую, поэтому их главной политической линией становится создание власти, опирающейся на коалицию сил, не заинтересованных в реставрации монархии. Отсюда и стремление к массовости социал-демократического движения, его альянсы с профсоюзами, кооперативами, другими добровольными объединениями.

В отличие от большевиков, выдвигавших на первый план фактор классовой борьбы, меньшевики выступали за гражданский мир в обществе, занимали оборонческую позицию в вопросе об отношении к войне. В Советах меньшевики видели не органы власти, а «центры сплочения и политического воспитания трудящихся классов для обеспечения влияния этих классов на ход революции».

В условиях ориентации российского социума на силовое решение конфликтов такая позиция меньшевиков не могла получить достаточного числа сторонников. Осенью численность партии начала сокращаться, соответственно падало ее влияние.

Партия большевиков — РСДРП(б), выйдя из подполья, насчитывала в своих рядах максимум 24 тыс. членов. В этот период их позиция по большинству основных вопросов, касающихся перспектив революции, не отличалась от позиции меньшевиков и эсеров. Не случайно Русское бюро ЦК РСДРП было готово к объединению с меньшевиками.

Объединительным тенденциям был положен конец с возвращением в Петроград из эмиграции лидера партии большевиков В. И. Ленина. Для большинства руководства партии его приезд в ночь с 3 на 4 апреля был полной неожиданностью. «Остроумная идея проезда через Германию в запломбированном вагоне» как-то не приходила в головы российских соратников Ленина, но нашла поддержку у германского правительства. Немцы надеялись, что захват большевиками власти вызовет в России хаос. Германский посол в Копенгагене Брокдорф-Ранцау рекомендовал своему правительству: чтобы победить в войне, надо «сделать все возможное для интенсификации разногласий между умеренной и экстремистской партиями в России, потому что это в высшей степени соответствует нашим интересам, чтобы последние возобладали, поскольку в этом случае крах будет тогда неизбежен и примет размеры, которые прервут само существование Российской империи…». Безусловно, Ленин не был германским агентом. Революционная цель делала для него нравственными все без исключения средства. Ленин для своих целей воспользовался помощью германского правительства, как и германские власти воспользовались им для своих целей. Один из встречающих, командир флотского экипажа прапорщик Максимов даже выразил надежду, что «тов. Ленин войдет в состав Временного правительства». Столь же наивен был председатель Петроградского совета Чхеидзе, заявивший, что приезд Ленина послужит сплочению рядов всей демократии в защиту «нашей революции». В первых же выступлениях Ленин развеял подобные иллюзии. Признав, что «Россия сейчас самая свободная страна в мире из всех воюющих стран», а также что ее новый социальный строй характеризуется «отсутствием насилия над массами», Ленин тем не менее высказался за установление в России диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства. До его возвращения в Россию многие российские большевики не допускали мысли о возможности устранения Временного правительства и передачи власти Советам, о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую, считая социалистическое переустройство жизни делом отдаленного будущего. На этой посылке строилась тактика совместных действий большевиков и других советских партий. Ленин в тезисах доклада «О задачах пролетариата в данной революции» (Апрельские тезисы) выдвинул принципиально новую программу. Исходя из возможности победы социалистической революции в одной отдельно взятой стране, он первым заявил о завершении этапа буржуазно-демократической революции и переходе к этапу социалистической революции. Предлагая вместо единства социалистических сил в революции проведение особой линии, ориентированной лишь на беднейшие слои города и деревни, Ленин делал упор на форсированное вызревание революционной ситуации через активизацию пропагандистской деятельности партии.