Разочарованный странник - Катя Стенвалль

Лассе посмотрел, как я мою пол, и предложил что-нибудь сделать. Я попросила его сделать кофе. Он сварил кофе, после чего кухню можно было убирать заново. Мы попили кофе, потом я ещё пару часов мыла полы и подоконники, а он лежал и болтал по телефону.

Когда я уходила домой, Лассе дал мне чёрную лакричную конфетку. Держите меня сто человек! Оно дало мне конфетку! Я сейчас с ума сойду!

Август 2004 года

Уборщица и пуэрториканец

По четвергам я убираю одну квартиру на острове Лидингё, и это доставляет мне море удовольствия, потому что там всегда чисто. Квартирка премиленькая: три комнаты, старинная мебель, всё выдержано в стиле модерн, окна выходят на сосновый лес и море. Хозяин квартиры пуэрториканец, весьма красивый мужчина лет сорока, слегка расплывшийся, но с южным темпераментом и огромными чёрными глазами. Сразу видно, что пассивный гей. Ну и всякие детали на это указывают: фотографии и милые безделушки на стенах, в ванной просто салон красоты, штук сто флакончиков. Крем от первых морщин, крем дневной увлажняющий, крем ночной питательный, прозрачный лак для ногтей, полупрозрачный лак для ногтей, почти что не прозрачный лак для ногтей. Крем от загара, крем для загара, крем после загара. Видимо, здесь живут люди, которые много загорают.

Я убираюсь, а пуэрториканец мечется по квартире в полотенце и всячески себя украшает. Очень волнуется и постоянно звонит по телефону. Как я поняла, он ждал приезда своего бойфренда, которого звали Карло, тот, похоже, был уже на подъезде к Стокгольму. Хозяин квартиры то и дело звонил двум людям: этому Карло и своему приятелю Пепито, которому, видимо, рассказывал, как обстоят дела. С первым говорил по-шведски, со вторым по-испански. Болтал он в общей сложности часа три. Примерно так:

— Карло? Это я! Карло! Ну где же ты? В Сундсвале? Я не могу больше ждать! Ты не представляешь, как я тебя люблю! Ты не представляешь, как я тебя хочу! Ты просто не представляешь, что я с тобой сделаю! О, Карло! О! Я просто не могу! Целую! Жду! Люблю!

Потом он тут же набирал другой номер, и разговор был приблизительно такой (я, правда, ничего не понимала):

— Пепито? Пепито!.. Si!.. Si!.. Ха-ха-ха-ха! Si!.. Пепито! Si!.. Ха-ха-ха!

Пуэрториканец валялся на огромной кровати, обернувшись купальным полотенцем, болтал ногами и смеялся, при этом он всё время ел фрукты. Один за другим, за четыре часа умял несколько килограммов. Я ходила вокруг с пылесосом и смотрела на его загорелую мощную спину, блестящую от лосьона после душа. Всякий раз, как я входила в комнату, он поднимал вверх большой палец и лучезарно мне улыбался, как бы говоря: «Всё идёт самым замечательным образом!» Потом заводил опять:

— Карло? О, Карло! Где ты? Ах, в Сёдерхамне? О боже, я не могу больше ждать! Это такое мучение! Но я обожаю, когда ты меня мучаешь…

— Пепито? Si! Si! Ха-ха-ха!

В квартире играла громкая латиноамериканская музыка, и всё вокруг было такое весёлое, яркое, кричащее. Окна огромные, много света. Приятно убирать в доме, где живёт счастливый человек, который любит удовольствия.

Потом хозяин квартиры совсем слетел с катушек: забегал по комнате с телефоном в руке и говорит:

— Как хорошо, что ты пришла! Это просто редкая удача! (Как будто я не прихожу к нему каждый четверг.) У меня есть одна просьба. Ты знаешь, сегодня у меня очень важный, особенный день. Просто фантастический день. Приезжает один человек, очень особенный для меня человек, очень фантастический… Я хочу, чтобы здесь всё было красиво, чтобы всё сияло, чтобы было просто прекрасно! Я тебя очень прошу, сделай всё как можно лучше, я конечно доплачу.

Я рада стараться, медленно проубиралась на три часа дольше положенного. Квартира и правда засияла так, что на кухню стало больно смотреть. Там было много всяких металлических деталей, и всё это стало отражать свет, как ёлочные игрушки. Впечатление было нереальное! Ещё пуэрториканец попросил меня надраить пол так, чтобы можно было на нём лежать. И так уже было всё чисто, но я изобразила дополнительное усердие. Мне было приятно хоть как-то ему помочь. Мы с ним стали как бы сообщники, мне тоже перепало чуть-чуть его восторга из-за Карло.

Хозяин квартиры выскочил из ванной в каком-то безумном наряде.

— Мне так идёт? А так? А может, эту пуговицу расстегнуть? Нет, лучше не надо. Я не глупо выгляжу?

Если бы ты увидела своего бойфренда в таком наряде, тебе бы понравилось? Нет, лучше другую блузку!

Он перемерил множество всего и потом всё же остановился на варианте «джинсы с футболкой», это было самое лучшее. А розовую блузку с оранжевым воротником надевать не стал.

Я так ему завидовала! У него были отношения, и не далее как через пару часов он будет иметь сногсшибательный секс на чисто вымытом полу с совершенно особенным человеком. Ему было весело, ему было интересно жить, он нравился фантастическим людям. Жалко, что не все наши клиенты такие, а в основном скучные домохозяйки, которые проверяют, вымыт ли пол под стиральной машиной.

После очередного звонка хозяин квартиры крикнул:

— Он уже в Стокгольме! Всё-всё-всё! Прости, я просто должен остаться один, мне нужно успокоиться, прости!

Он передо мной ещё и извинялся! Как будто я обижусь, что мне не достанется Карло. Нет, конечно, было бы безумно интересно на него посмотреть, но не дежурить же у подъезда. Хотя в какой-то момент эта мысль меня посетила… Я быстро ушла, и надеюсь, что им было очень здорово прошлым вечером!

Всего им хорошего!

Сентябрь 2004 года

Давайте поможем Пепито!

Хозяин квартиры, тот самый пуэрториканец, который ждал Карло на вымытом полу, на полгода уехал учиться в Англию. Карло же остался здесь, и я имею счастье видеть его каждую неделю. Как только дорогой его друг уехал, так Карло сразу привёл в дом какого-то малолетнего латиноса. Прихожу я как-то к нему убирать, а в гостиной сидит мальчик бандитского типа и очень смущается. Карло счёл нужным объяснить:

— Это Пепито. Он недавно приехал в Швецию и никого здесь не знает. Ему требуется помощь. Ведь молодой человек всегда может попасть в беду в незнакомой стране! И я, и мои знакомые, как можем, заботимся о Пепито, но ты ведь знаешь, как это бывает… (Откуда ж мне знать-то?) Стокгольм — город большой, в нём много соблазнов. Как такому юному созданию отличить добро от зла? Не успеешь оглянуться, как попадёшь в беду.

— Конечно, конечно, — говорю. — Молодой человек, если ему никто не помогает, может очень легко попасть в беду!

А сегодня иду из города, нагруженная покупками. Решила пройтись пешком через Гамластан, понаслаждаться видами, потом выйти к Слюссену, посмотреть на море, а потом уже поехать домой на автобусе. Иду по набережной, мимо открытого кафе, где столики стоят на тротуаре, и вдруг вижу Карло с этим самым юным созданием. Сам Карло импозантный, как модельер Лагерфельд. Пожилой богатый господин в белых штанах, солнечные Очки, седые волосы зачёсаны назад очень красиво. Только веера не хватает. Вместо веера он обмахивался банкнотами, скреплёнными блестящей штучкой.