В клетке (СИ) - Лебедев Вадим

Чувствовалось, что Амрен в этот раз был сердит и от того немногословен. Коротко кивнув Волку в качестве приветствия, он сходу начал разминку. И лишь жестом дал понять юноше, что тому следует присоединяться. На «разминке» брат Меруды в этот раз выкладывался куда сильнее, чем ранее. Волк даже несколько запыхался. Следом пошли серии упражнений на общее физическое развитие. Затем на координацию и ловкость. Амрен, казалось, всё больше и больше распаляется. По-прежнему молча.

Через добрые и насыщенные час и сорок минут, он также молча предложил отработать связки. Ещё одна попытка Волка спросить о том, всё ли вообще у соратника в порядке, была вновь проигнорирована. От последовавшего предложения помощи Амрен лишь отмахнулся. Мужчины практически молча, с крайне редкими комментариями Амрена, нарабатывали атакующие связки и меры противодействия им. До тех пор, пока Амрен не бросил короткое — «Бейся», и не заехал Волку в нос. Тот, не ожидавший подобного, удар пропустил, но дистанцию быстро разорвал. И новый натиск встречал уже во всеоружии. Осмыслить, что и почему, тренировочный это бой, или сейчас юношу будут убивать, времени не было. Все мысли хороши до, ну или после. А здесь и сейчас ничего постороннего отвлекать не должно. Иначе смерть.

Тем более, когда тебе противостоит брат Меруды. Тем не менее, Волк сделал попытку образумить друга и наставника. Шаг навстречу, батман, захват и удар локтем правой руки в голову. Следом сразу сильный толчок с целью опрокинуть соперника. Амрен легко уходит от атаки. Но рвёт дистанцию, и возникшей паузы хватает, чтобы попытаться воззвать к благоразумию.

— Амрен, стой, б****! — кричит Волк — Что происходит?

Тот не отвечает. Резкий выдох, почти звериный рык, и брат Меруды снова переходит в наступление.

Время разговоров миновало. Настало время бороться за свою жизнь.

За время их знакомства Волк очень серьёзно продвинулся в искусстве клинкового боя. Его бой напоминал причудливый, замысловатый танец. Сталь пела в руках, тело само реагировало, как нужно. Наверное, Волк был на пути к тому, чтобы стать мастером клинкового боя. Но Амрену продолжал уступать. Сшибка, и кровавый разрез украшает правую руку. Ещё одна, и бедро пробито. Амрен действовал со скоростью и умением, недоступными Волку. Хотя…

Сконцентрировавшись, Волк потянулся к той силе, что не раз и не два выручала его. Она никогда ещё не приходила по желанию Волка. Только сама по себе, только при острейшей необходимости. Необходимость сейчас была совершенно точно. И сила, столь своевольная, в этот раз откликнулась. Мир замер. Почти. Амрен продолжал двигаться. Очень медленно, будто двигаясь в стремительно застывающем строительном растворе. Но продолжал, что подтверждало его невероятную скорость.

Но как? Когда они сражались в том же доме Лоббота, ничего подобного не было. Брат Меруды не был столь стремительным и сильным.

Поборов удивление, Волк ринулся на противника. Всё изменилось, в таком состоянии теперь уже Волку не составляло труда преодолевать защиту Амрена. Бить он старался аккуратно, всё ещё надеясь облагоразумить своего соратника, не доводить бой до крайности. Однако потребовалось нанести порядка тридцати ударов, чтобы бред Меруды рухнул оземь и больше не делал попыток подняться.

Помня, к чему приводит долгое нахождение в состоянии ускорения, Волк усилием воли изгнал его из себя. И получилось. Если вынести за скобки бой с Амреном и его непонятное поведение, то этот день можно несомненно занести в актив, как день настоящего прорыва в освоении способностей.

Навалилась страшная слабость. Заставляя себя оставаться в сознании, Волк приблизился к лежавшему на земле Амрену.

Без каких-то серьёзных повреждений внешне, брат Меруды недвижно лежал, уткнувшись лицом в землю. Аккуратно повернув его, Волк выругался. Узкие зрачки, полопавшиеся в глазах капилляры, пена на губах. Тело Амрена сотрясала судорога. И, к Волку совершенно точно пришло осознание, что его жизнь вот-вот покинет тело бывшего соратника. Амрен умирал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

XLVII

Закончив разговор с Волком, Эспер вернулась к своим насущным обязанностям. Юноша, конечно, исправно тянул лямку, полностью погрузившись в особенности жизни Крематория, и очень многие аспекты этой самой жизни радикально улучшил. Однако без Эспер дела имели обыкновение затягиваться. Поэтому девушка слабости и отдыха себе не позволяла.

Впрочем, сегодня всё работало, как хорошие механические часы. Проверив Ямы, Эспер сходила к печам, затем навестила кашеварящего сегодня Онвера. Сходила и на строительство жилых домов посмотреть. Темпы строительства с приходом к власти Маора замедлились в несколько раз. Но Волк, при полном одобрении и Эспер, и остальных могильщиков, идею построить каждому небольшое, но отдельное и уютное жильё не отринул.

Гладий, один из могильщиков, нагнал девушку, когда та решила уже было уйти в душ и готовиться к вечерней трапезе. Волка необходимо было настроить и серьёзный разговор и убедить не делать глупостей. Лишнее геройство ничего не изменит. А вот потерять юношу — запросто. И Эспер очень сильно этого боялась. Однако вести сбили девушку с нужного настроя.

— Эспер. Там куратор. Маор. Тебя ищет. Идёт один. Куда и зачем непонятно. Чего хочет — тоже. Я к нему подходить не стал, сразу к тебе пошёл.

— Не было печали! — выдохнула Эспер — Ты молодец, всё сделал верно. Где он?

— На аллее был. Шёл не очень-то и быстро. Думаю, что он до сих пор там.

— Хорошо. Не знаю, что ему нужно, но найди и предупреди Волка. Он тренируется где-то в Ямах. С Амреном. Помнишь такого?

Гладий отрицательно покачал головой.

— Ну да. Откуда… — девушка сменила тему — Не важно. Волк с другом тренируются. Они ищут укромное место, обычно. Но шила в мешке не утаишь. Звон издали слышно. Главное, чтобы Маор не нашёл их раньше. А то проблем не оберёмся. Беги к Волку. А я, пока что, с Маором разберусь.

Отпустив Гладия, стремглав бросившегося выполнять просьбу девушки, Эспер быстро, насколько это было возможно, привела себя в порядок, и отправилась на поиски куратора.

Маора она нашла быстро. Тот неспеша шёл по аллее и пребывал в явно хорошем расположении духа.

— Эээспер! Рад тебя видеть! — улыбнулся он девушке.

— Господин куратор. — ответила та — Что-то случилось? Вам что-нибудь нужно?

— О, ничего такого. Я всего лишь посещая Клетки и их Старшего Смотрящего. Путь лежит через ваши Ямы. Надеюсь, вы составите мне компанию? И, кстати, можно просто Маор. Мне так привычнее. Да и господином я никогда не был.

— Составлю — ответила Эспер.

Возможно, ей следовало быть более деликатной. Сказать что-то вроде «С огромным удовольствием» или «Это честь для меня», но девушка ответила так, как ответила. С одной стороны, не выказав особого недовольства, а с другой показав, что и особой радости эта прогулка тоже не принесёт.

Разговор Маор, как всегда, вёл вежливо и учтиво. Интересовался жизнью и проблемами жителей лагеря в целом, и могильщиков в частности.

Эспер юлить не стала. Сперва озвучила их с Волком совместные мысли по поводу Клетки, лишь слегка сгладив углы, от греха подальше. А затем поведала о нехватке материалов для постройки жилья и дальнейшего благоустройства территории Ям и Крематория. И уж тут сдерживать себя не собиралась. Люди не понимали, как именно им поступать, чтобы хоть немного улучшить свои жизни. И Волк с Эспер, в изменившихся условиях, не всегда понимали, что именно отвечать. Поэтому девушка вознамерилась во чтобы то ни стало выяснить позицию куратора, и добиться в этом вопросе уж если не помощи, то нейтралитета как минимум. Маор отвечал степенно и взвешенно, стараясь не пускать в голос негативные эмоции, хотя они, нет-нет, да и прорывались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Клетка — вынужденное зло. — горячо убеждал он — Думаешь, мне нравится? Или кому из надзирателей, да и вообще из стражей это по душе? Нет. По-моему, один лишь Смотрящий за Клеткой в восторге. И то очень он явно умом тронулся. Клетка его сломала, хотя он в неё даже не заходил. Все боятся и ненавидят Клетку. А потому я буду её использовать. Чтобы у зверья, живущего здесь под видом людей, даже мысли творить бесчинства ассоциировались только лишь со страшной участью. С Клеткой. Поверь, это сейчас в Клетке по несколько человек в день бывает. Мне, как будто, дали прибраться в огромном коровнике, в котором годами никто и ничего не делал. И вычистить его от нечистот, не прибегая к крайним мерам, не выйдет. Но позже, когда простые правила поведения войдут у всех в привычку, Клетка вновь станет угрозой и напоминанием. Но угрозой действенной.