Зимние каникулы - Николай Чугунов

Травницы скривились, поняв, что так просто избавиться от пережитого не получится.

— Надеюсь, досточтимый архимаг Ксан Деянир Перлов не забыл о чудном освежающем средстве, разработанном его питомцами? — внезапно вмешался Ян.

Магистр задумчиво пожевал губами. Видно было, что, с его точки зрения, спешка в таком деле ни к чему и, кроме того, ему бы сильно хотелось не привлекать в этой истории излишнего внимания, но так просто оставить без внимания «просьбу» Яна он тоже не мог. Наконец, он решился и махнул рукой.

— Идет, будут им дипломы Магистров травоведения. Но только третьей степени, только третьей! И на вторую, я вам обещаю, им придется набрать материала на обе ступени — я лично за этим прослежу.

Графиня удовлетворенно улыбнулась. Ян тут же вскочил и жестом увлек девушек и архимага за собой.

Оказавшись за воротами дворца, Ксан Перлов жестом приказал травницам следовать за собой. Очутившись внутри знакомого до последней черточки кабинета, травницы беспокойно огляделись. Архимаг жестом приказал подругам сесть, а сам погрузился в изучение каких-то документов. Наконец, он не выдержал, и, кинув бумаги в ящик стола, сердито уставился на травниц.

— Нет, ну какая интриганка… Сорока лет нет, а нами играет, как детьми… Я поражаюсь. Хотя ее жизни не позавидуешь. Она вам рассказывала про свое, как она его называет, «семейное кладбище»?

— Да, после второго визита. В первый раз мы прошли с ней, и нас никто не проверял, — ответила Алрин.

— Проверяли, пусть не особо тщательно, но проверяли и эффект в обоих случаях был бы одинаков. Я там был как-то — очень поучительное зрелище. Не хотелось бы туда попасть. Впрочем, вам это вряд ли грозит в ближайшем будущем — вы действительно неплохо поработали и, как я заметил, сильно ее впечатлили — в хорошем смысле, а она в этом смысле — неплохой союзник. Точнее, покровитель. Думаю, вам стоит приготовиться к тому, что вскоре вас еще попросят о схожих услугах.

Девушки многозначительно переглянулись. Лара зябко поежилась. Магистр заметил это и улыбнулся.

— Но не думаю, что в будущем вас ждет что-либо столь утомительное, как это путешествие. Как справедливо заметила графиня, вы травницы и, думаю, если бы не та банда, ваше путешествие закончилось бы намного быстрее, хоть и не столь триумфально, а вычищать всю эту заразу пришлось бы нашим практикам — с колоссальными потерями, судя по вашим рассказам. Если Водзимиру удалось усовершенствовать загрызней… Да еще и полностью контролировать размножение… Мы бы вполне могли получить второе Противостояние.

— А вы знали его? — неожиданно для себя спросила Лара.

— Да, доводилось… Мы вместе учились, даже друзьями были. Не как вы с Даленой, но все же. Такая чистая душа, аж оторопь брала… Родители у него дайнами были, представляете? Ребенок с «бесовскими способностями» в «адовом оплоте». Ему было очень тяжело, он все хотел сделать всех равными, его просто-таки корежило от войн, и был он, скорее, практиком-теоретиком, Вандер мне его напоминал очень сильно, знаете ли… И как-то вернулся он от родителей весь такой сжавшийся, аж почерневший. Никому не рассказал, что произошло, месяца два его аж от упоминания слов «дайн» и «дом» колотило. Но потом отошел, и как-то очень серьезно взялся за учебу и хоть звезд с неба не хватал, но очень хорошо себя зарекомендовал, очень, прямо на удивление. Но никому ничего про то, что тогда случилось, не рассказал. Потом мы уже узнали, что его родной отец хотел сжечь как колдуна, представляете?

— Кошмар… — потрясенно прошептала Алрин.

— Да, и с тех пор он так начал грызть гранит науки, что, образно говоря, осколки во все стороны летели. Тогда-то мы от него и услышали в первый раз, что люди слишком беспечно относятся к жизни и нужно дать им хороший урок. Ну, чистая душа, подумал я тогда, и очень сильно ошибся… После выпуска он занялся какой-то научной работой по поручению Ковена, а я пошел практиковать — я тоже не любил исполнять чьи-то приказы. Как я слышал, он близко сошелся с каким-то травником, тоже очень талантливым, по слухам. А потом я вдруг узнал, что объявлена война вампирам. Когда мы столкнулись на Совете Ковена, я его сначала не узнал — он весь сиял от счастья. Я сам не очень хорошо к ним относился, знаете ли, так что особого отторжения новое занятие у меня не вызвало — казалось, какая разница между нацыгой и беловолосым? Потом уже понял, но было поздно, слишком поздно. И когда все-таки уговорил Ковен выйти из войны, я увидел его лицо, и тут я понял, что я приобрел нового, очень сильного врага, притом личного — столько ненависти было на этом когда-то счастливом лице. В ту же ночь его лаборатория взлетела на воздух, а сам он исчез из Стармина, просто превратив в пыль городские ворота с парой близлежавших кварталов. С тех пор его никто не видел, а погоня, посланная в спешке, не вернулась. Мы надеялись, что он навсегда покинул Белорию и никогда больше не объявится, как оказалось, зря, — и архимаг снова потрясенно вздохнул.

— Счастье для всех… — Алрин в шоке запустила руки в волосы и уставилась в пол. — Неужели так будет всегда? Я же помню историю Противостояния — там же тоже все хотели счастья!

— У каждого свое понимание счастья, — грустно вздохнул архимаг. — Вы когда-нибудь это поймете. А пока — не забивайте себе голову поисками этого мифического счастья для всех. И — пишите отчеты. Как напишете — прошу пожаловать за «корочками». И прошу вас — никому ни слова, это очень тонкое дело, — и магистр раздраженно махнул рукой, отпуская травниц.

Девушки уже шли домой, мрачно думая о бренности жизни, когда Алрин внезапно углядела в темном переулке странную фигуру, без движения сидевшую на перевернутом бочонке и опиравшуюся на изогнутый клинок, отливавший фиолетовым. Вероятно, так уже продолжалось довольно долго, поскольку видневшиеся из-под длинной хламиды ноги, одетые в странные деревянные босоножки, были уже мертвенно-синего цвета. Подруг одновременно пронзила догадка, оказавшаяся верной — это был именно неуловимый купец Саньеро Акорамо.

Торговец, заметив травниц, медленно повернул голову и, всмотревшись в потрясенные лица девушек, неожиданно дружелюбно попросил:

— Не откажите в беседе поверженному врагу. Не бойтесь, я не причиню вам вреда. Время моей жизни истекло, и я хочу почить в одиночестве.

— Кто вы такой? — немного успокоившись, спросила Лара.

— Я приехал издалека. Название моей страны вам ничего не скажет.

— Почему вы работали на Водзимира? Чем он вас взял?

— Я ему должен жизнь, — коротко ответил купец. — Когда-то давно, я первый раз увидел Стармин. Кстати, ночь тогда была очень похожа на эту, — и неожиданно для подруг Саньеро мечтательно усмехнулся. — Я смотрел на его полированные стены, сиявшие в лунном свете, на его ажурные башни, я был молод и полон радужных ожиданий — шла война, а я умелый воин. Внезапно что-то вздрогнуло, и я очнулся уже на телеге, едущей по лесу. И первый, кого я увидел, был Водзимир. Он сказал, что во время взрыва ворот меня зашибло обломком, и я уже три дня валялся в горячечном бреду. Вскоре мы въехали в Тихие Россохи. У меня не было выбора, моя жизнь принадлежала отныне спасителю.

— Но Водзимир же сам взорвал ворота! — возмущенно возразила Алрин. — получается, любой, кто вас не убил, тоже вам жизнь спас?

— Это уже не имеет значения, — покачал головой торговец. — Мой хозяин мертв и я должен отправиться вслед за ним. Мне больше нечего вам сказать, идите.

— Но… — Лара попыталась задать еще вопрос, но купец уже не реагировал, воткнув в землю свой клинок и достав другой, пошире и покороче. Подруги поняли намек и поспешили покинуть несчастного.

— Как я устала, — прошептала Лара, глядя в бледно-синее небо. Она с отчаянием глянула на подругу и обняла себя за плечи, пытаясь погасить расползавшийся внутри холод. — Снова эта грязь выплыла, а ведь казалось, что все в прошлом…

— Да, — согласилась Алрин и быстро рванула куда-то в сторону. Вскоре она вернулась с парой пирожков, сочащихся жиром и повидлом и источавших неистребимый запах многократно пережаренного масла. — На, съешь, поможет.

Лара грустно усмехнулась и взяла свою порцию. Как ни странно, после скорой трапезы настроение у подруг определенно повысилось, холодные щупальца безразличия снова спрятались, и жизнь засверкала новыми красками.

— Надо бы отметить! — заговорщицки ткнула Алрин Лару в бок локтем. Та почувствовала, что, против всякой логики, приходит в благожелательное состояние духа и, прыснув, предложила:

— А давай в «Ретивом Бычке» отметим! — Алрин в ответ мечтательно потянулась.

— Отличная идея! Вспомним годы золотые, да может, кого знакомого встретим. Но сейчас, знаешь, что?

— Что? — заинтриговано спросила травница. — Деньги снимать?