Собрание сочинений в трех томах. Том 1. Волшебный берег: Повести и рассказы - Любовь Воронкова

Подружки вышли на улицу.

— Ух, как провода на солнце блестят! — сказала Таня. — Может, они серебряные?

— Наверно, серебряные, — согласилась Алёнка.

Таня опасливо посмотрела кругом:

— Снежка не видать? Как бы за нами не увязался!

А Снежок словно только и ждал, чтобы про него вспомнили. Он выбежал из калитки и начал прыгать вокруг Тани.

— Ты не смей с нами ходить! — прикрикнула на него Таня. — Иди домой!

Но Снежок глядел на неё и вилял хвостом, словно хотел сказать: «Ну, а почему мне нельзя с тобой идти? Я пойду!»

Тогда Таня подняла хворостинку и замахнулась на Снежка:

— Кому говорят — домой иди! Вот я тебя!

Снежок обиделся, опустил хвост и отстал. Он стоял и глядел, как Таня и Алёнка всё дальше и дальше уходили по дороге.

В конце улицы уже собрались все колхозные ребятишки-школьники. Кто идёт в четвёртый класс, кто в третий, кто во второй, а кто и вовсе только в первый раз учиться идёт. Все собрались и вместе пошли в школу. И Таня с Алёнкой тоже пошли.

Светлое поле лежало по сторонам дороги. В поле было уже пусто, хлеб убран, и жёлтая стерня слабо блестела на солнце. А за полем стоял нарядный сентябрьский лес.

С дальних полей возили овёс. Большие косматые возы, покачиваясь, шли по дороге.

— Эй, школьники, садитесь, подвезём! — кричали им с возов.

— Подвезёте в ригу, — отвечали ребята, — а нам надо в школу. Не по пути!

В риге шумела молотилка, рокотали веялки, слышались голоса… Весёлый шум работ далеко разносился над опустевшими полями.

— Слышите? — сказал Юра председателев. — Вот как у нас теперь — все молотилки и веялки на электричестве работают! ГЭС пустили! — И тут же крикнул: — Ребята, сторонись! Машина сзади!

Ребятишки сбежали с дороги. Машина шла, поднимая невысокую пыль. Она была доверху нагружена тяжёлыми мешками — колхоз отправлял хлеб на ссыпной пункт.

С машины тоже покричали:

— Может, подвезти?

— Далеко едете! — отвечали ребята. — Увезёте в район, а наша школа близко.

Дорога спустилась в овражек, заросший ольшаником. А когда поднялась на горку, кусты расступились, и стало видно школу. Вот она стоит на зелёной луговине — новая, с голубыми наличниками — и блестит на солнце своими большими окнами.

Алёнка оглянулась и подтолкнула Таню:

— Тань, посмотри-ка!

Таня оглянулась тоже. По дороге шагали ещё двое: Дёмушка и его товарищ Ваня Берёзкин. А сзади, закрутив лохматый хвост, бежал Снежок.

— Так и есть, — сказала Таня, — все тут!

— Думают, что их тоже примут! — усмехнулась Алёнка.

Со всех сторон, изо всех деревень собрались в школу ученики. Учителя встретили их и развели по классам.

Таня и Алёнка, держась друг за друга, вошли в первый класс и сели за парту.

Но едва все ученики уселись, как открылась дверь, и вошли ещё двое — Дёмушка и Ваня Берёзкин. Они вошли, сняли шапки и остановились у дверей.

Учительница посмотрела на них:

— А вы зачем пришли?

— А мы тоже учиться, — сказал Дёмушка.

— Сколько же тебе лет?

— Семь. Почти уж восьмой.

— А мне уж почти девятый, — осмелев, сказал Ваня Берёзкин.

Учительница улыбнулась:

— Восьмой вам будет через год, а девятый — через два года. На будущую осень приходите, а сейчас ступайте домой!

Дёмушка и Ваня переглянулись, надели шапки и пошли домой.

— Вот как! — засмеялась Таня. — Уже выучились!

— Сядьте прямо, дети, — сказала учительница, — положите руки на парту… — И вдруг посмотрела на дверь: — Кто это царапается за дверью?

Учительница открыла дверь, и в класс вбежал Снежок. Он увидел Таню и сразу завилял хвостом. Все ребятишки засмеялись, учительница тоже засмеялась и сказала:

— Вот так ученик явился! Ну нет, нам таких учеников не надо! Уходи, уходи из класса!

Она прикрикнула на Снежка и прогнала его. Ребята посмеялись, но скоро успокоились и стали слушать, что говорит учительница.

Командир звёздочки

Таня проснулась и сразу вспомнила, что сегодня праздник.

Утро было серенькое, холодное, моросил дождик. Чёрная ветка берёзы с одним только жёлтым листиком качалась за окном…

И всё-таки сегодня был праздник. На календаре красовалась красная цифра «7» и красными буквами было написано «Ноябрь».

В избе пахло тёплыми лепёшками и шумел самовар.

Таня вскочила с постели, сразу оделась.

— Чуть праздник не проспала, — сказала мать, — смотри, на часах-то сколько!

— Погода такая, что только спать, — сказала бабушка.

— Что ты, бабушка! — возразила Таня. — Как же спать? Скоро в школу идти! Нам сегодня октябрятские звёздочки будут давать!

— Да, уж по такому-то дождю…

— Ничего, — сказала мать, — не сахарная, не размокнет!

Таня ничего не сказала на это. Она подошла к часам-ходикам, которые висели на стене, и стала смотреть, который час. А чтобы получше разобраться, она влезла на стул. Большая стрелка стоит на цифре шесть — значит, половина какого-то часа. А маленькая — на пути от цифры девять к цифре десять…

— Половина десятого! — закричала Таня. — Половина десятого! А как будет одиннадцать — нам в школу идти!

Мать надела голубую кофточку, поставила самовар на стол, собрала чашки. Ей сегодня в риге не работать, лён не мять, потому что праздник.

Бабушка достала из печи лепёшки с творогом. Большие лепёшки, с тарелку. Корочки на них зарумянились, а творог пожелтел, будто помазанный мёдом.

— И чего это дед не идёт так долго! — сказала бабушка. — Самовар заглохнет, лепёшки простынут.

Не успела она сказать, а дед уж тут как тут, на пороге.

— Ну и погодка для праздника, — проворчал он и стал раздеваться.

Дед снял стёганку, стряхнул дождик с шапки.

— Дедушка, — сказала Таня, — ведь сегодня праздник. Мама на работу не пошла, а ты всё равно пошёл!

— Эх ты, умная головушка! — ответил дед. — Лён в риге и до завтра подождёт, ничего ему не сделается. А коров разве можно не евши оставить? Мы с тобой будем праздновать, а они с голоду заревут.

— Нет, — поспешно сказала Таня, — пускай они тоже поедят!

— И лошади также, — продолжал дед, — они реветь не будут, промолчат. Но ведь и молча не сладко голодным стоять, им завтра работать!

— Нет, нет, дедушка, их тоже надо покормить! — закричала Таня.

— Ну вот, то-то, — сказал дед.

Он вымыл руки и сел к столу. Таня уселась с ним рядом. И, пока мать наливала всем чай с молоком, а бабушка подавала лепёшки, Таня смотрела в окно.

Серый дождик моросил и моросил. Качались мокрые берёзовые ветки. Куры попрятались под дровяной навес и не вылезали оттуда. Даже весёлый, озорной Снежок приуныл. Он сидел на крыльце и смотрел в окно жалобными глазами.

— Бабушка, давай Снежка в избу пустим, — попросила Таня. — Ему там скучно!

— Как не пустить! — ответила бабушка. — Сейчас тут по чистому полу мокрыми лапами налапает. Собачье дело на улице сидеть, дом сторожить. А в избе — это дело кошачье, ловить мышей. Каждому своё.

— Да ему Михей сразу глаза выцарапает! — сказала мать. — Разве он собаку в избу пустит?

А серый кот Михей уже влез к Тане на стул и толкал её лбом под локоть — чего ж она ему лепёшки не даёт?

Вдруг где-то далеко, на краю деревни, заиграла гармонь. Зазвенела, рассыпалась золотыми бубенчиками весёлая музыка, заглушила шум дождя.

Дедушка улыбнулся, вспомнил, как был молодой, как ходил по деревне с гармонью…

Бабушка вздохнула: когда-то и она была молодая, любила поплясать под гармонь…

У матери заблестели глаза. Так бы и выбежала она сейчас на улицу, пошла бы рядом с гармонистом и запела бы во весь голос песню!

А Таня схватила платок, выскочила на крыльцо — где играют?

Играли возле клуба, под густой сосной. Над крыльцом клуба висел хоть и намокший, но всё равно яркий красный флаг.

И Тане стало очень весело. Хоть и льётся дождь, хоть и качаются ветки и скучает Снежок на крыльце, а всё-таки сегодня праздник! Самый большой праздник на всей большой советской земле!

Да, праздник сегодня был очень большой — годовщина Октябрьской революции! Ребята-школьники не побоялись дождя, они сходили в лес и принесли оттуда еловых веток, зелёного брусничника и красных осиновых листьев. А потом вместе с учительницей украсили всю школу.

Таня пришла в школу нарядная. Мать надела ей новый белый фартук, в косички вплела белые ленты. Только галоши у неё очень загрязнились дорогой, и даже на башмаки грязь попала. Это бестолковый Снежок ей удружил. Увязался провожать до школы и всю дорогу шлёпал по лужам, брызгался грязью. Но галоши Таня сняла, а башмаки вытерла тряпкой.