Итальянская свадьба - Ники Пеллегрино
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Пьете пришлось пить чай в одиночестве. В доме царила непривычная тишина, и никаких признаков Адолораты. Скорее всего, она вчера вечером сбежала к Идену. Наверное, сейчас она просто не в силах смотреть в глаза матери и сестре.
Ей не очень хотелось корпеть в душной швейной мастерской над свадебным платьем сестры, но стоило ей приступить к работе, как неприятное чувство исчезло. За шитьем она только и думала что об истории, рассказанной матерью накануне. Казалось, будто все это произошло с незнакомыми ей людьми. Пьете не терпелось услышать продолжение. Она хотела узнать, как ее родители полюбили друг друга, а еще больше — как они стали теми, какие они сейчас.
Но когда мама вернулась домой, уголки ее глаз были красны. Пьета заподозрила, что она плакала.
— Что сказали врачи? Плохие новости? — кинулась расспрашивать она.
— Да нет, не совсем, — проговорила мать. — Просто мне показалось, что сегодня утром папе стало настолько лучше… Я думала, худшее уже позади.
— Но это не так?
— Они хотят провести еще кое-какие обследования — сделать рентген сердца и кровеносных сосудов. Может, они вставят ему в артерию такую специальную тоненькую трубку, чтобы открыть просвет и позволить крови свободно циркулировать. Они говорят, что делают это каждый день, но…
— Но что?
— Существует определенный риск. Доктор сказал, что во время этой процедуры умирает менее двух процентов больных. Но ведь это тоже люди, верно? А что, если Беппи станет одним из них?
— Ты не имеешь права так думать, мама, — сурово сказала Пьета, тоже встревожившись, но изо всех сил стараясь этого не показывать.
— Ничего не могу с собой поделать, — проговорила мать; лицо ее сморщилось, и на минуту она стала похожа на потерянного ребенка. — Что я буду без него делать, Пьета? Как мне без него жить?
Пьета крепко обняла ее. Так они и стояли посреди кухни, охваченные одними и теми же чувствами. Пожалуй, никогда они еще не были так близки.
— Мама, может, я могу чем-то помочь? — первой прервала молчание Пьета. — Хочешь, я поеду в больницу вместе с тобой? И сама поговорю с доктором — чтобы убедиться, что операция действительно пойдет папе на пользу?
— Нет-нет, нельзя надоедать доктору. Он занятой человек. Да и твой отец сам этого хочет. Ему надо снова поверить в собственные силы. Он настроен решительно.
Они оставались на кухне еще некоторое время. Пьета заварила матери чаю и разогрела обнаруженный в холодильнике суп, но та не проявила никакого интереса ни к тому, ни к другому.
— А как насчет свадьбы? — спросила Пьета, наблюдая, как она безучастно помешивает ложкой суп. — Может, Адолорате следует ее отложить?
— Не знаю. Если операция пройдет нормально, Беппи пробудет в больнице еще несколько дней. К свадьбе он полностью поправится. Но если…
— Все пройдет нормально, — с нажимом произнесла Пьета. — Иначе и быть не может. Так что пока будем придерживаться намеченного плана, да?
— Да. — Мать по-прежнему вяло помешивала суп. — Если ты думаешь, что так будет лучше.
— Оставь это. — Пьета забрала у нее тарелку с нетронутым супом, поставила ее в раковину и принялась вытирать кухонным полотенцем запачканный стол. — Поднимись на минутку наверх и посмотри, сколько я успела сделать. По-моему, платье действительно неплохо смотрится.
Как только они вошли в мастерскую, мать не удержалась: схватила иголку и села за стол. Пьета устроилась рядом, и обе молча приступили к работе, одолеваемые одними и теми же тревожными мыслями: они пытались представить себе мир без Беппи.
— Тридцать лет мы прожили вместе, — проговорила Кэтрин и, помолчав, добавила: — Трудно поверить, что время пролетело так быстро.
— Расскажи о вашем первом свидании, — попросила Пьета, прилаживая на место бисеринку. — Держу пари, ты жутко волновалась.
— Волновалась? Еще как! — Пьете показалось, что мама уже куда охотнее делится с ней своей историей. Бегство в прошлое теперь приносило ей явное облегчение. Когда она заговорила, ее лицо просветлело.
Накануне нашего первого свидания я действительно очень волновалась. И не потому, что это было мое самое первое свидание: до этого я встречалась с двумя симпатичными парнями-британцами. Но они вели себя так правильно: сначала заходили поздороваться с моими родителями, а потом доставляли меня домой в положенный час. Да и потом, с ними я никогда не чувствовала себя так, как с Беппи. Мне он очень-очень нравился, и мне отчаянно хотелось, чтобы он чувствовал то же самое.
Одри и Маргарет с нетерпением предвкушали мое свидание, но я паниковала.
— Не могу же я гулять с ним весь день одна! О чем мы с ним будем говорить? — то и дело спрашивала я.
— Он поведет тебя на выставку, так что у вас будет на что поглядеть и о чем поговорить, — заметила Одри и прибавила с хитрой улыбкой: — Да и потом, может, вам и не захочется все время болтать.
Чтобы решить, что надеть, мы разложили на кроватях все наши вещи. Я остановила свой выбор на юбке в цветочек, нарядной голубой блузке и босоножках, купленных на рынке. Мы носили их по очереди.
— Давай-ка я тебя снова накрашу, — предложила Одри.
Но я покачала головой:
— Нет. Я хочу выглядеть так, как выгляжу всегда.
В ту ночь я то и дело просыпалась, вспоминая Беппи, его сухощавую фигуру, темно-карие глаза и конечно, его улыбку, обнажавшую ровный ряд снежно-белых зубов, — как я потом выяснила, таких крепких, что он мог разгрызть самый твердый орех.
В то утро я проснулась ни свет ни заря. Я страшно нервничала. Приготовления не отняли у меня много времени, хотя я провела целую вечность перед зеркалом: подводила брови одним из карандашей Одри, красила ресницы, мазала губы розовой помадой, а потом все стерла. У меня еще оставалась куча свободного времени, так что я заглянула к Анастасио, чтобы выпить чашечку кофе.
Одри была уже там. Она окинула меня взглядом знатока.
— Выглядишь просто отлично.
— Спасибо.
Увидев, что я вне себя от волнения, она принялась отпаивать меня кофе с молоком и кормить булочками, пока не настало время идти. Тогда она подтолкнула мне через стойку свои темные очки:
— На, поноси их сегодня. Они тебе очень идут.
Да, и повеселись как следует.
Беппи уже ждал меня на площади, нетерпеливо шагая взад-вперед. Я замедлила шаг и, смешавшись с толпой, немного понаблюдала за ним. Очевидно, ему тоже пришлось поработать над своей внешностью: его темные непослушные волосы были приглажены бриолином, а белая рубашка с коротким рукавом тщательно выглажена. И все-таки я никак не могла собраться с духом и сделать несколько шагов ему навстречу.