Принцесса из одного места - Мария Александровна Ермакова

на несколько дней. Лошади его кортежа неожиданно разболелись животами. То ли здешний овес им не подошел, то ли вода, я так и не поняла из объяснений Его Светлости Ананакса, хотя запах из конюшен говорил сам за себя. Как бы то ни было, герцог клянется, что это временное недомогание, и он примет все меры, чтобы животины поправились без последствий. Надеюсь, ты не отрубишь ему голову, потому что старший Ананакс мне нравится – он умен, хитер и мудр тогда, когда это нужно ему самому. Просто цвет кармодонского света!

В связи с этим в Самыйсокс вновь потянулись подводы с крестьянских дворов с провиантом. Герцог не намерен дать Его Высочеству Стичу заскучать в провинции. Нас ожидает череда обедов, балов, охота и сбор розовых лепестков. Последнее – традиция Самыйсокса. В один из дней ближе к окончанию лета все население выходит из домов, чтобы собрать лепестки. Из них потом делают розовую воду, кремы, варят вкуснейшее варенье. Для неверийцев собирать какие-то там листочки – жгучая экзотика, поэтому они с нетерпением ждут, когда Его Светлость объявит этот день.

На сегодняшнем обеде принц Стич не появился – сослался на головную боль, наверное, перепил на вчерашнем балу, который начался рано, а закончился поздно. К сожалению, мне пришлось присутствовать. Я не выспалась, все время зевала, в связи с чем не выпускала веер из рук, поэтому осталась голодной. Спасибо Ба… тетушке Селесте, которая накормила дома меня и Кошку.

Кажется, я еще не успела написать тебе про смиссу, но уверена, дядюшка Кевинс уже о ней напел (вот прямо вижу канаву, в которой он окончит свою жизнь!). Не беспокойся, Кошка совершенно не опасна и уже полюбила меня. Даже пытается защищать, как своего котенка, представляешь? Она чудесна, а кроме того, я ужасно рада, что у нее нет привычек обычных кошек, и она не таскает мне полудохлых мышей в постель. Правда, сегодня утром я обнаружила у кровати задушенную курицу из тетушкиного курятника. Но после того, как смисса поняла, что есть тушку на завтрак я не собираюсь, от нее не осталось и перышка. Должно быть, тетушка до сих пор гадает, куда подевалась одна из птиц?

В общем, завтрак, как и обед, у меня не задались, осталась одна надежда на ужин. Целую тебя, а ты поцелуй за меня бабушку. Твоя дочь, принцесса Кармодона Альвина».

Я запечатала письмо и оставила на столе – Бабайка заберет, чтобы передать Кевинсу. А затем встала и подошла к окну. Вспомнила сияющие глаза Аманды и вздохнула. Сейчас мне было искренне ее жаль. Да, подруга получила, что хотела, но будет ли она счастлива с распутником Онтарио? У него же не темперамент, а стихийное бедствие! «На себя посмотрите, Ваше Высочество!» – шепнул внутренний голос. Я послушалась и подошла к зеркалу. Меня снова ждут у Ананаксов, на этот раз на ужин и музицирование. Ради больной головы принца Стича решили сегодня бал не проводить. Значит, надо подыскивать новый наряд. Увы, Аманды здесь нет, а с ней было так весело перебирать тряпки!

Смисса валялась на кровати, и, кажется, идти со мной не собиралась.

Снова вздохнув, я отправилась рыться в сундуках и, к ужасу тетушки, нашла очень простое, я бы даже сказала, вызывающе простое платье из сиреневого атласа. Волосы стянула в пучок, на лицо не нанесла ни капли макияжа. Серая, простите, сиреневая мышь, да и только.

Я надеялась, что Онтарио Ананакс меня попросту не заметит.

На ужин были приглашены только избранные, поэтому стол накрыли в малой столовой, из распахнутых дверей которой была видна гостиная со стоящим там роялем.

Я училась играть, но играла из рук вон плохо. Честно говоря, мне больше нравилось ездить верхом.

Его Высочество Стич уже прохаживался там, когда я приехала. Он был бледен сильнее обычного, что придавало ему дополнительную аристократическую привлекательность, иногда щупал затылок и морщился от громких звуков. Увидев меня, принц обрадовался так, словно встретил старого друга.

– Ваше Высочество, а когда вы ушли вчера? – поинтересовался он. – Я не помню…

– Сразу после того, как вы показали мне «поцелуй», – ответила я. – Затем я ушла, а вы остались запирать шкатулку.

– И какой же поцелуй показал вам Его Высочество? – послышался ироничный голос.

Не оборачиваясь, качнула головой:

– Вам какая разница, Онтарио? А, кстати, где ваша невеста?

Даже в платье с закрытыми плечами меня опалило нечто, что я классифицировала как гнев. Мне бы очень хотелось повернуться и посмотреть на выражение лица младшего Ананакса, но я не стала.

– Я показывал принцессе «Поцелуй правды», – поспешил пояснить Стич.

– Онтарио!

Радостный голос принадлежал Аманде. Она подбежала к нам, присела передо мной и принцем в реверансе и взяла жениха под руку. Я сразу заметила на ее пальце кольцо с великолепным желтым алмазом. В Кармодоне подобные камни не добывали, значит, Онтарио привез его из Неверии.

– Правда, здорово? – воскликнула Аманда, протягивая мне руку.

– Неверийский солнечный алмаз прекрасной чистоты, – одобрительно кивнул Стич.

– Мне сказали, в Кармодоне таких не купишь, – лукаво улыбнулась Аманда и прижалась щекой к плечу Онтарио.

Я посмотрела на него. Блондин улыбался во все зубы и ямочки завлекательно играли на его щеках, но отчего у меня было чувство, что он готов разнести все вокруг?

Приветливо кивнув Аманде, я отошла к Его Светлости и завела беседу ни о чем. Сын человека, с которым я мило беседовала, продолжал оставаться для меня загадкой. Его явно нельзя было заставить делать то, чего он не желает, однако он неожиданно послушался отца. Почему? Герцог сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться? Или тут что-то другое?

– Вы нам сыграете, Ваше Высочество? – между делом поинтересовался Ананакс.

– А разве ваш сын не играет? – вопросом на вопрос ответила я. – Мне кажется, музицирование – важная часть международных отношений. Музыкантов любят при дворе…

– Ну если при дворе… – пробормотал герцог и подозвал Онтарио:

– Сыграй нам что-нибудь… не сложное.

Блондин кинул на меня короткий взгляд и, молча поклонившись, отправился к инструменту.

Пауза в словах герцога от меня не укрылась.

– А если я хочу сложное? – в спину младшего Ананакса спросила я.

– Он играет не очень, – смутился Его Светлость, – не обессудьте, Ваше Высочество! Прошу сюда!

Мы заняли свои места. Слева от меня сел герцог, Аманда – сзади. А принц Стич устроился справа, будто случайно сдвинув стул так, что краем глаза видеть Аманду. Лицо у него было печальное.

Я тихонько вздохнула: захотелось погладить его по голове, как расстроенного щенка, не получившего вкусную косточку. Но,