Школа Добра и Зла - Зоман Чейнани

— Оставь Софи в покое! — проорал он.

Софи уставилась на Тедроса. Её принц только что дал ей в глаз. Её принц только что перепутал её с Агатой. Как же ей доказать, кто она на самом деле?

— Используй правила! — проорал Юба.

Внезапно осознав, что надо делать, Софи подалась вперед, так что её пятнистое горбатое тело возвышалось над Тедросом, и начала ласкать его грудь своей ядовито-зеленой рукой.

— Мой дорогой, Тедрос. Я прощаю тебя, потому, что не знаю, что еще предпринять, даже, если ты нападешь на меня, я не буду защищаться. Я только хочу помочь тебе, мой принц, и подарить нам сказку, которая позволит нам взяться рука об руку, а после будет любовь, счастье и жили они «Долго и Счастливо».

Но все, что достигло ушей Тедроса — это поток рычания кикиморы, поэтому он пнул Софи по ноге и побежал, раскинув руки, к кикиморе-Агате:

— Поверить не могу, что ты дружила с этой…

Агата зарядила ему коленкой прямо в пах.

— А вот теперь я озадачен, — прохрипел Тедрос и рухнул на землю.

Постанывая от боли, он поднял голову и увидел, как Софи пихала Агату в черничный куст, а Агата отбивалась от Софи визжащей белкой, и обе зеленые кикиморы толкались и пихались, покалачивая друг друга, как переевшие сладкого дети.

— Я никогда не вернусь с тобой домой! — прокричала Софи.

— Ооо! Оооо! Женись на мне, Тедрос! — прошипела Агата.

— Я, по крайней мере, выйду замуж!

Драка обострилась и достигла нелепейшей кульминации — Софи дубасила Агату синим баклажаном, Агата же, сидела у Софи на голове, а весь класс радостно делал ставки, кто кого…

— Отправляйся гнить в свой Гавальдон в одиночку! — кричала Софи.

— Да лучше в одиночку, чем с такой фальшивкой, как ты! — не осталась в долгу Агата.

— Проваливай из моей жизни!

— Это ты пришла ко мне!

Ковыляя, подоспел Тедрос и встал между ними…

— Довольно!

Ох, как неудачно был выбран момент. Обе кикиморы повернулись к принцу с улыбками, из которых сочилась слизь, оглушительно заорали и пнули его так сильно, что он пролетел над группами 2, 6 и 10 и приземлился в куче навоза, оставленной кабаном.

Зеленая кожа исчезла, тела и форма стали прежними…Софи с Агатой медленно повернули головы увидели, что вся группа удивленно таращится на них.

— Хороший конец, — одобрил Хорт.

— Оставь свое мнение при себе, — сказал Юба. — Когда Добро ведет себя как Зло, а Зло несостоятельно, правила нарушаются направо и налево. Даже я не могу разобраться что к чему…значит, существует только один исход.

И по волшебству у девочек на ногах появились по паре железных башмаков.

— Фу. Они отвратительны, — сердито проворчала Софи.

И башмаки стали горячими, невыносимо горячими.

— Жжется! Ноги горят! — завизжала Агата, прыгая вверх и вниз.

— Прекратите! — плакала Софи, пританцовывая от боли.

Где-то вдалеке об окончании урока провыли волки.

— Все свободны, — сказал Юба и заковылял прочь.

— А как же мы! — выкрикнула Агата, подпрыгивая на обжигающей подошве.

— К сожалению наказание фей себе на уме, — откликнулся гном. — Оно завершится, как только урок будет усвоен.

Класс последовал за ним обратно к школьным воротам, оставляя Софи с Агатой танцевать в проклятых башмаках. Тедрос прохромал мимо наказанных девочек, весь перемазанный слизью и поносом, смерив обеих сердитым взглядом.

— Вот, теперь я понимаю, почему вы дружите.

Когда принц побрел в синюю чащу, девушки увидели, как рядом с ним нарисовалась Беатрикс.

— Я знала, что они обе Зло! — сказала она, когда они оба скрылись за дубами.

— Это…все…ты…виновата! — прохрипела Софи Агате, пританцовывая в агонии боли.

— Пожалуйста…пусть это…прекратится, — отрывисто умоляла Агата.

Но башмаки не проявили милосердия. С каждой минутой они становились только жарче, пока обе девочки не могли даже кричать. Даже звери не могли смотреть на эти страдания и держались от них подальше.

Полдень превратился в вечер, а потом и в ночь, а они все еще танцевали как сумасшедшие, кружа и потея от боли и отчаяния. Жжение пробирало до самых костей, к лицам прилила кровь, и вскоре они уже хотели, чтобы эти страдания закончились любой ценой. Смерть всегда знал, когда его зовут. Но когда две девочки сдались на милость его жестоким рукам, сабли солнечного света разрушили темноту, пронзили их ноги — и башмаки остыли.

Измученные девочки рухнули на землю.

— Готова отправиться домой? — тяжело дыша, спросила Агата.

Софи белая как снег, подняла взгляд.

— Думала, ты никогда не спросишь.

Глава 11

Загадка Школьного директора

Когда обе школы уже спали, на поверхность рва, заполненного грязной жижей, всплыли две головы. Софи и Агата выглянули из-за тонкой серебряной башни, которая отделяла озеро от канавы. Вплавь — слишком далеко. Карабкаться — слишком высоко. Шпиль охраняет вихрь фей, а армия волков с арбалетами патрулируют деревянные помосты у основания башни.

— А ты уверена, что он там? — спросила Софи.

— Я его видела.

— Он должен нам помочь, я не могу обратно туда вернуться.

— Слушай, мы просто будем взывать к его милосердию, пока он не отправит нас домой?

— Потому что это сработает, — фыркнула Софи. — Оставь его мне.

За последний час обе девочки перебрали уже кучу вариантов побега. Агата считала, что они должны пробраться обратно в Бескрайний лес и найти дорогу в Гавальдон. А Софи заметила, что даже если они пройдут врата со змеями и остальные смертельные ловушки, в итоге просто-напросто заблудятся. (— Лес называется Бескрайним не просто так.) Вместо этого она предложила наловить зачарованных мётел или волшебных ковров, или типа того, в школьных уборных, что могло бы их перенести над лесом.

— И в каком же направлении нам лететь? — поинтересовалась Агата.

Девочки отбросили и другие варианты — бросание хлебных крошек (никогда не срабатывало), поиск добрых охотника или гнома (Агата не доверяла незнакомцам); загадать желание, чтобы появилась фея-крестная (Софи не доверяла этой женщине) — и в итоге остался только один единственный.

Но сейчас, вглядываясь в крепость Школьного директора, они потеряли всякую надежду.

— Нам никогда туда не попасть, — вздохнула Софи.

Агата услышала пронзительный крик, раздавшийся где-то далеко.

— Запомни эту мысль.

Некоторое время спустя они вернулись в Синий лес и стали наблюдать из-за фиолетово-лилового куста за гнездом с большими черными яйцами в нем. Перед гнездом в траве цвета индиго спали пять скелетов-стимфов, перемазанных кровью и остатками от наполовину съеденного козла.

Софи нахмурилась.

— Я вернулась к тому, с чего начала: покрытая вонючей тиной и кто знает каким количеством плотоядных червей и…ты что творишь?!

— Как только они нападут, мы запрыгнем на них.

— Как только они что?

Но Агата уже на цыпочках кралась к яйцам.

— Те башмаки прожгли тебе остатки мозгов! — прошипела Софи.

Когда Агата медленно продвигалась к гнезду, она пристальнее рассмотрела заостренные зубы стимфов, шишковатые когти и хвосты с шипами, которые раздирали плоть до костей. Вдруг засомневавшись в своем плане, Агата отступила назад, только для того, чтобы с громким треском поскользнуться и упасть на козлиную ногу. Стимфы открыли глаза. У неё замерло сердце.

Пока их не разбудит злодей.

Розовое платье их не одурачит.

Агата сердито посмотрела на проснувшихся чудищ. Она не могла сейчас сдаться! Особенно, когда Софи согласилась отправиться домой! Она рванула к гнезду, схватила яйцо и подняла его, чтобы разбить…

— Не могу смотреть, не могу смотреть… — хныкала Софи, подглядывая сквозь пальцы на оторванные конечности и кровь.

Но злобные птицы тыкались в Агату носами, словно щенки в поисках молока.

— Ой, щекотно! — взвизгнула Агата. Софи сложила руки на груди.

Неуклюже притопав обратно, Агата протянула яйцо ей.

— Твой черед.

— Ой, да я тебя умоляю, если уж им понравилась ты, то меня так они вообще до смерти зацелуют. Зверушки поклоняются принцессам, — сказала Софи, дефилируя к птицам.

Стимфы издали боевой клич и бросились вперед.

— На пооомощь! — Софи сунула яйцо обратно Агате, но стимфы продолжили преследовать Софи, которая бегала кругами, как сумасшедшая, пять стимфов бежали за ней будто участвуя в идиотическом параде верзил, пока не забыли кто кого преследует и закружившись, врезались друг в друга.

— Видишь? Я перехитрила их, — просияла Софи.