Восток - Эдит Патту

Софи наблюдала за мной. Она заметила и удивление и смятение на моем лице, положила руку мне на плечо и сказала:

– Мужайся!

Я изучила карту и решила, что пойду к портовому городку Ла-Рошель, где постараюсь попасть на корабль, плывущий на север. Я не знала, как мне удастся сесть на корабль без денег, но другого выхода не было. Добраться по морю было бы намного быстрее, чем шагать пешком по земле. Оказалось, что брат Софи живет в Ла-Рошели и хорошо знает порт. Наверное, он мог бы помочь мне. Софи и Эстель собирались проводить меня до Ла-Рошели. Софи давно не видела своего брата, а теперь представился такой хороший случай навестить его.

Мы вышли на следующее утро.

Королева троллей

Наше прибытие во дворец оказалось таким, как я мечтала. Собралась большая толпа, все были нарядно одеты. Мне сказали, что Симка трудилась день и ночь над роскошным пиром, который ждал пас вечером. Единственное, что портило праздник возвращения, – это недоумение, читавшееся в глазах моих ближайших советников. Никто не осмелился сказать что-нибудь вслух, когда я повелела, чтобы мягкокожему мужчине отвели несколько комнат рядом с моими, по я чувствовала, что они не в восторге.

Урда – вечно недовольная Урда – одна осмелилась сказать, что я сделала ошибку, взяв себе мягкокожего. Всю дорогу в санях она без устали повторяла, что мой народ никогда не примет его во дворце. В конце концов пришлось заклеить ей рот колдовством. (Как ей это не понравилось!)

Урда ошибается. Я смогу склонить народ на свою сторону.

Я представлю его ко двору сегодня вечером. Но я не скажу им, что он станет их королем. Лучше подождать, дать им время привыкнуть к его присутствию. А потом я прикажу им готовиться к свадьбе.

Для меня видеть, как он входит в ворота моего дворца, было символом исполнения самых заветных желаний. Радость моя невыразима, она горит во мне, словно маленький кусочек солнца.

Роуз

До порта Ла-Рошель мы добрались менее чем за две недели. Я была рада, что Софи и Эстель пошли со мной, но меня беспокоило, что я не могу по-настоящему отблагодарить их за все, что они сделали. Софи и слушать меня не стала, но я поклялась, что найду способ вознаградить ее.

Однажды Эстель спросила меня:

– А тебе не страшно идти в Ледяную землю?

Так она называла Арктику. Я подумала немного и ответила «нет».

– Конечно, – широко улыбнулась она, – ты вылитая королева Марабу!

Я не обманула Эстель. Я действительно не боялась. Во мне давно зародилось тайное желание отправиться однажды далеко на север. Когда я была маленькой, отец объяснил мне, что земля круглая и на самых южных и северных точках земного шара простираются земли вечного холода. Меня очень удивило, что в мире есть места, где большую часть года солнце не показывается вообще, а в другой части мира оно, наоборот, не заходит в это время за горизонт. Там никогда не тает снег, а белых медведей и полярных сов больше, чем людей. Учитывая, что я родилась на север, меня должен был тянуть к себе этот край. Все северное было в моей природе.

Одним из моих любимых рассказов в детстве был рассказ про богиню Фрейю – как она путешествовала по миру и искала своего мужа, Ода.

Это была одна из историй, которую я рассказывала медведю в замке. Я знаю, что она ему очень нравилась. Он всегда поднимал голову и внимательно смотрел, особенно когда я добиралась до той части, в которой говорилось, как Фрейя добралась до далекого заснеженного севера – земли, которая называлась Нильфхейм[25], – и встретила на своем пути огромный ледяной дворец. Фрейя оказалась заперта в этом дворце, и если бы она не была бессмертной, то, конечно же, замерзла бы насмерть. Но ей удалось сбежать. Она надела плащ из лебединых перьев, и он понес ее по воздуху над северным сиянием и привез прямо домой, в Асгард. Она так и не нашла мужа. Я всегда считала, что она слишком легко сдалась.

Я заставляла Недди рассказывать мне эту историю огромное количество раз, так что в конце концов ему надоело, и больше он не повторял ее. Но я все равно постоянно думала о дивном ледяном Нильфхейме и представляла, как я еду туда на моем белом мишке. Жизнь – странная штука, и наяву я отправляюсь в Ледяную землю не с медведем, а за медведем.

Брат Софи Серж обрадовался, когда увидел сестру и племянницу. Они с женой оказались очень добрыми людьми, накормили меня и позволили остаться у них. Серж пообещал узнать о корабле, который отправляется на север, хотя, по его словам, такое путешествие должно стоить немало. Когда я сказала, что могла бы работать вместо оплаты, Серж не рассмеялся вслух только потому, что был очень вежливым человеком. Он сказал, что молодых девушек редко берут в юнги.

Я немного помолчала, раздумывая, а потом спросила:

– Нет ли случайно в городе лавки, торгующей бальными платьями?

Серж и Софи удивленно посмотрели на меня. Я повторила свой вопрос.

– В центре города есть лавка галантерейщицы, – ответил Серж, взглянув мельком на сестру. – Но я не знаю…

– Скажите, пожалуйста, как туда добраться? – твердо попросила я.

Серж объяснил, а Софи и Эстель решили составить мне компанию.

Мы вошли в лавку. Это было чистое, уютное заведение. На стенах висели полки из темного дерева, забитые рулонами ткани всех мыслимых и немыслимых расцветок. На манекенах было выставлено несколько платьев. Я подошла к владелице лавки – тучной женщине в кружевном чепце.

– У меня есть платье на продажу, – сказала я.

Она недоверчиво оглядела мою потертую дорожную одежду.

– Я не торгую крестьянскими платьями, – холодно процедила она.

Когда я вытащила из вещевого мешка кожаный кошелек, ее взгляд стал еще насмешливее. Но когда я достала из кошелька серебристый сверток и начала его разворачивать, глаза женщины округлились.

Я встряхнула серебряное платье, которое даже не помялось и блестело так же, как и в замке. Эстель закричала:

– Роуз, какое оно красивое!

– Я не поняла… Извините, если… Платье, действительно, очень красивое, – запинаясь, проговорила хозяйка услужливым тоном. – Я буду очень рада купить его у вас.

Софи помогла мне поторговаться с ней, так как я не очень разбиралась в ценности французских монет, которые мне предлагала галантерейщица. Я вышла из лавки с ощущением, что сильно разбогатела, хотя Софи утверждала, что мне должны были заплатить больше.

Мы вернулись к Сержу.

– Что вы узнали о кораблях? – спросила я у него.

– Их всего два. Одно – ветхое судно с жалким подобием капитана. О нем не стоит даже думать. Другое – португальская каравелла с капитаном по имени Контарини. У Контарини великолепная репутация. Говорят, он немного суров, но зато отличный моряк. Контарини согласен взять тебя до Тонсберга, но плата будет высокой.

Я была разочарована: Тонсберг находился на южном побережье Норвегии. Я надеялась, что найду судно, которое шло бы еще дальше на север.

– А второе судно, о котором вы упомянули? Куда оно направляется?

– Думаю, старик Тор сам не сказал бы.

– Что это значит?

– Тор – печально известный пьяница. А прозвали его так потому, что он считает себя потомком знаменитого викинга. Его корабль, кнорр, знавал времена и получше.

– Кнорр?

– Так называются старинные корабли в стиле викингов. В этой бухте такой только у Тора. Единственное преимущество путешествия с Тором, – добавил Серж, – что денег он возьмет ровно столько, сколько нужно на бочонок нива. Но это не стоит даже обсуждать. Заплати Контарини, и будешь точно уверена, что доплывешь до Норвегии без особых приключений. А в Тонсберге найдешь другой корабль, который увезет тебя дальше на север.

Я согласилась, и на следующее утро мы с Сержем отправились на каравеллу. Но прежде я попрощалась с Софи и Эстель. Сначала Софи отказалась принять деньги от меня, говоря, что я вполне расплатилась с ними, когда ткала у них дома. Но я все же вручила ей несколько монет и сказала, что это за карту. Эстель крепко обняла меня и сунула в руку что-то маленькое. Это оказалась фигурка королевы Марабу. Я сказала ей, что не стоит нарушать коллекцию, но она ответила, что дядя Серж вырежет ей новую королеву, а эту я должна взять с собой в путешествие.

– Чтобы она помогла тебе найти твоего белого медведя.

Поблагодарив еще раз Софи и Эстель, я направилась к причалу.

Капитан Контарини был приземистым человеком с тяжелым взглядом. Он без особого желания согласился взять меня на борт при условии, что я плачу вперед полную стоимость и обязуюсь не попадаться ему на глаза.

– Это плохая примета, – сказал он, – брать на борт женщин. Ты не будешь покидать свою каюту до тех пор, пока мы не причалим в Тонсбергс.

Еду мне будут приносить, и это будет единственным общением с командой корабля. Серж помог мне расплатиться и проследил, чтобы меня не обманули. Я отдала капитану Контарини почти все, что получила за серебряное платье.