Чемодан - Юлия Резник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зря Люся думала, что он искал в ней мать. Мать занимает центральное место в сердце будущего мужчины только до определенного возраста. А потом он отдает его совершенно другой женщине. Той, которая пойдет с ним по жизни. Той, которую он захочет всем своим существом, без которой жизни просто не будет… Это совсем другое. Другая любовь. Он видел отличие. А Люся? Люся видела? А если видела, то почему все так сложилось? Только ли из-за его цвета кожи и возраста?
– Долго ты здесь будешь шастать? Спать не даешь… Надоел!
Ваня обернулся. Дед… Скосил взгляд на часы.
– Ты и без меня в пять часов просыпаешься.
– А сегодня думал поспать!
– Вряд ли мои шаги слышны в твоей комнате.
– Шаги, может, и не слышны. А вот мысли твои – не дают покоя!
– Ты стал экстрасенсом? Я что-то упустил? – попытался пошутить Иван. Впрочем, без особого успеха. С возрастом чувство юмора у деда практически полностью атрофировалось.
– Экстрасенсом, может, и не стал. Но и в маразм пока что не ударился. Вижу, что сам не свой ходишь. Ну! Выкладывай, что случилось. Сил нет смотреть на твою рожу черную.
Дед был в своем репертуаре. Такая вот своеобразная забота. Он всегда был таким. В какие-то моменты жизни Ваня ненавидел его суровость, но потом свыкся с ней и просто перестал обращать внимание. Такой человек – дед Андрей. Единственный родной во всем свете.
– Да ничего нового, дед. Не бери в голову.
– Это как же – не брать. Или ты посторонний мне? – возмутился дед. – Что… Девка твоя не такой уж хорошей оказалась? Бросила?!
– Нет… Я сам ушел.
– Сам? Эко тебя допекли. Ты ж как та собачка, погладь за ухом – и ты следом побежишь.
Ваня хмыкнул.
– Вот, уж, спасибо.
– А я что… Не прав, скажешь?
– Слушай, дед, не трави душу.
– А тебе мою, значит, можно травить?
– Мне? – удивился Иван. – А что я такого делаю?
– Как это – что? Ты думаешь, мне все равно, что ты как будто неживой ходишь? И не ешь ничего, и не спишь… Сколько раз говорил тебе – жестче надо быть! Жестче! Глядишь, и легче стало бы жить.
Ваня удивился. Очень. И, наверное, даже растрогался. Дед никогда раньше не говорил о своих к нему чувствах. Никак не показывал свою привязанность или (чем черт не шутит!) – любовь. А сегодня вот что-то прорвало.
– Дед…
– Вот повстречалась бы мне твоя зазноба! Ух, я б ее! – дед сжал кулаки и потряс ими над головой. А потом ухватился за сердце и стал оседать. Иван успел подхватить деда в последнюю секунду, сделал пару шагов, аккуратно укладывая того на свою постель. Сердце колотилось, как сумасшедшее, страх холодной волной прокатился по позвоночнику. Иван схватил телефон и позвонил в скорую.
– Где таблетки?
– Много они помогают… – снова взялся за старое дед.
Некстати у Ивана мелькнула мысль, что тот и на собственных похоронах не выдержит – встанет, чтобы высказать свое авторитетное мнение по какому-нибудь насущному вопросу. Отпеванию, там, или качеству еды на поминках.
– На, вот, глотай…
Дед послушно выпил таблетку и без сил упал на подушку.
– Плохо?
– А кому сейчас хорошо?
– И правда.
– Зачем в скорую позвонил? Сейчас понатопчут…
– Ничего. Я приберу.
– И в стационар меня загонют. Им план по койко-местам выполнять надо…
– Какой еще план? Такого и нет уже, дед…
Ваня отвлекал деда разговором, и не сводил с него глаз. Время до приезда скорой тянулось мучительно медленно. Время вообще странная штука. Непостоянная. Иногда минуты, часы и дни тянутся, а недели и годы летят… Стрелой…
Только когда врач деловито присел на край постели, извлекая из чемоданчика тонометр, Ивана хоть немного отпустило. Лишь легкая дрожь в руках выдавала его состояние и несколько более хриплый, чем обычно, голос. Как дед и предполагал, его забрали в больницу. Нет, он, конечно, пытался пыжиться и протестовать, но от Вани не укрылось, что даже это он делал без своего обычного энтузиазма. Плохо деду было. Плохо… Не зря он к нему приглядывался. Как чувствовал.
Пока деда устроили в палате, пока он скупился по врученному врачами списку в аптеке, прошло несколько часов. В лучших традициях законов подлости, именно на этот день у Ивана была назначена встреча. Он все же решился уйти из Стройкома, и даже разослал свое резюме в несколько строительных фирм. И неожиданно быстро получил приглашение на собеседование в одну из них.
Сверившись с часами, парень пришел к выводу, что вряд ли успеет вовремя, а потому не стоит и ехать. Но потом передумал – попытка не пытка. Чем черт не шутит? И он бы, может, успел, если бы не обломавшийся на дороге замызганный Лексус. Иван не мог не остановиться. Мало ли, что у людей случилось – а вокруг никого, заброшенная промзона, через которую он надеялся добраться быстрее, чем через город. Добрался, называется.
– Эй, у вас все в порядке?
– Да какой, тут, мать его, порядок! Весь день через ж*пу. И сеть здесь, главное, не берет! А мне ведь тещу надо было встретить на вокзале…
Мужик цветисто выругался и пнул бок машины носком ботинка.
– Так чего мы время теряем? Давай, дотащу… Хоть до станции, а там, может, и за тещей успеем.
– Да ты че? Тут же гребанный автомат…
– А… Ну, да. Слушай, тогда, может, пришлешь кого, а я тебя подкину, куда надо. – И себе перешел на «ты» Иван. – Я до обеда свободен. На собеседование все равно уже опоздал.
– А чего так? – поинтересовался мужик.
– Деду плохо стало. Пока в больнице то да сё… Вот и получилось.
– И со мной еще завис…
– А, да брось… Мне все равно ничего не светило.
– Это почему же? – мужчина подул на руки, согревая те дыханием, и покосился на Ивана.
– А ты посмотри на меня. Кому у нас такой работник нужен? – и тут же без всякого перехода добавил: – Ну, так что? Едем?
– Ага, давай. До офиса хоть подкинь… А там я кого-нибудь найду.
На том и порешили. Мужик щелкнул замком Лексуса и проворно забрался в Джип Ивана.
– Куда ехать-то?
– На Пушкина. Знаешь там большой бизнес-центр с синей крышей?
– Вот так совпадение! Я ведь туда и ехал…
Попутчик, который то и дело поглядывал на телефон, радостно подпрыгнул:
– Связь появилась!
Схватил телефон и принялся
