Тот, кто пользовался вселенной - Алан Фостер

С иронией он снова начал думать про себя. О, сколько медалей и призов, какая слава посыпалась на него после того, как компания под его руководством произвела очистку окружающей среды! Спаситель хорошей жизни, очиститель Кларии, — вот как звали его. Мужчина, благодаря благотворительности которого огромный индустриальный город превратился в цветущий луг, спокойно прошелся по парку еще раз. Он прошел там, где и следует прогуливаться человеку, там, где теперь не было ни пластика, ни металла.

Конечно, его действиями двигала отнюдь не благотворительность и далеко не милосердие.

Он вспомнил ворчание и сердитые послания, которые получал от своих коллег, гигантов индустрии Кларии. Никто из них не представлял себе, как велики его интересы во внешних мирах. Лу-Маклин заставил провести определенное количество обширных и дорогих изучений миров, таких, как Терра и Реставон, где загрязнение было ликвидировано или, на худой конец, хотя бы взято под контроль. Результаты исследований получились очень интересными.

В каждом случае исследования обнаружили, что производительность труда любого из рабочих там была гораздо выше, чем в таких отравленных мирах, как Ивенвейт и Фотонер. Исследования открыли следующую простую закономерность: чистый воздух и чистая вода дают более высокую производительность труда, а следовательно, и гораздо большую выгоду.

Поэтому большая работа по очистке окружающей среды, которую он затеял, была произведена отнюдь не от того, что он горел желанием сделать из Кларии более подходящее для нормальной жизни место и не из-за каких бы то ни было гражданских чувств или филантропических интересов. Просто Лу-Маклин стремился повысить доход, который он получал от своих предприятий через повышение производительности труда рабочих, которые были заняты на его заводах. Ведь, как показывает статистика, здоровый и благополучный рабочий трудится намного лучше. Со временем прибыль, полученная за счет большей продуктивности, с лихвой покроет все затраты, понесенные при очистительных работах.

И все было не так, как он говорил, выступая на ежегодном собрании общества журналистов Кларии, где у него брали интервью. И не так, как он сказал в расчете на славу и призы на собрании, где присутствовала официальная публика и разнообразные организации гражданского толка, не дававшие ему покоя. В сочетании с ранее проводимой им работой в области контроля за преступлениями это новое достижение должно было прочно укрепить его во мнении публики как силу, способную творить добро, воплощенное, к примеру в парках, которые к данному моменту были обильно и по справедливости распределены меж провинциями Ивенвейта.

Те немногие гиганты индустрии, которые знали, в чем дело, скрывали свой цинизм и присоединялись к получению призов. Они восхищались двуликостью Лу-Маклина все больше и больше, потому что они все понимали лучше, чем публика. Некоторые из таких промышленников не растерялись и начали разворачивать свои подобного же рода программы по очистке других миров, получая от этого выгоду.

Несмотря на все это, Лу-Маклин старался держаться так тихо, насколько это было возможно. Он так же хитро и свободно использовал свой имидж, как если бы брал взаймы в каком-нибудь банке. Или, к примеру, когда ему нужно было законодательство, если оно в данном случае работало ему на пользу; или уступка на обладание правами в горнодобывающей промышленности. Но он, к сожалению, не мог повлиять на компьютеры и даже на членов операторского отделения. Зато всегда мог надавить на людей, которые влияют на операторов, а те, в свою очередь, на компьютеры и программирование.

Для Лу-Маклина все это было грандиозной игрой. Он обошел вокруг цветущего дерева белой акации и пристально посмотрел вниз, где протекал его любимый ручеек. Лу-Маклин получал удовольствие от того, что мог наблюдать за детьми. Эти прогулки очень нравились ему, потому что здесь он находился вдали от города, подальше от людей.

Его благосостояние и слава сделали из него мишень для тех, чей бизнес состоял из выпрашивания содействия для различных нужд и организаций.

И дело было не в том, чтобы он отказывал очередному просителю, а ведь речь иногда шла о довольно значительных суммах. Нет, он бывал очень великодушным и щедрым, когда кто-нибудь беспомощный нуждался в его поддержке. Кроме того, что от этих подачек получала удовлетворение общественность, начинавшая еще больше превозносить его в глазах населения, его действия делали некоторые сильные и влиятельные просто его должниками. Когда ни предложения кредитов, ни определенная тактика не помогали в давлении на какого-либо политика, то одно слово, исходящее из уст таких высокоуважаемых компаний, могло совершить чудо.

Стремясь к очередной цели, он знал твердо, что с помощью физического насилия или уговоров, взяток или политического давления, можно достигнуть всего, только надо умело выбирать средства для достижения этой цели. Незримые рычаги, как известно, управляют Вселенной, и Лу-Маклин научился мастерски пользоваться ими.

Достигнув ручья, он остановился и в задумчивости стал наблюдать за движением водяных жуков, обитавших в этом ручье. Маленькие с переливающимися черно-зелеными спинками насекомые кишели в воде. Они шныряли в воде в поисках более мелких насекомых, служивших им пищей. Иногда на воде можно было увидеть странную точку, вернее сказать, как бы отверстие, через которое дышат птицы очень редкой разновидности, живущие под водой. Вода вокруг отверстия, как правило, усыпана перьями этих необычных птиц. Перья имеют красивую окраску и располагаются вокруг дыхательных органов этих речных обитателей. Завидев добычу, жука или другое насекомое, птица стремительно выскакивает из засады и хватает свою жертву. Все это происходит в считанные мгновения, и опять тишина, слышно лишь журчание воды. И только маленькая темная точка выдает внимательному наблюдателю присутствие вновь затаившейся птицы. Как раз одну из таких сцен и наблюдал Лу-Маклин.

Несколько взрослых, в основном парочками, прогуливались по противоположному берегу. Они не обращали на Лу-Маклина никакого внимания, точно так же, как и дети.

Его ближайший советник продолжал протестовать против прогулок Лу-Маклина в одиночестве в парки, расположенные между трубами. Это было опасно для мужчины с таким статусом, как у него, считал Бестрайт. Такой важный человек не мог позволить себе столь долгие прогулки в пригородной зоне.

— Ну в самом деле, сэр, — взывал к нему постоянно Бестрайт, — вы могли бы хотя бы иметь охрану, которая состояла бы всего из нескольких телохранителей. Они сопровождали бы вас, следуя повсюду за вами на некотором расстоянии. Они следили бы за тем, что происходит вокруг вас и не прерывали бы ваших медитаций. Вы их даже не замечали бы.