По головам 4 - Ярослав Георгиевич Горбачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У Стояна был такой вид, будто хочет сказать что-то ещё… Но, поколебавшись немного, он отвернулся, активировал свой коммуникатор и полностью погрузился в его голографические интерфейсы, специально зашифрованные так, чтобы наблюдатель извне не смог ничего случайно подсмотреть.
Вскоре появилась Снежана. Она была в чёрном платье со шлейфом, ткань которого покрывал затейливый серебристый узор и крошечные блестящие камушки в местах пересечения линий.
Шлейф вился, зависнув в нескольких сантиметрах над полом, и красиво трепетал даже от самых незначительных колебаний воздуха. Ткань платья где-то на уровне середины бедра и ниже становилась полупрозрачной, позволяя рассмотреть длинные стройные ножки, руки девушки украшали тонкие серебряные браслеты, на шее блестело подобранными точно под цвет глаз серо-стальными самоцветами ожерелье, а волосы были собраны в причудливую сложную причёску.
— Я готова, мальчики, — перехватив мой изучающий взгляд, дочь Перовского довольно улыбнулась ярко накрашенными губами и победно взмахнула густо покрытыми тушью ресницами. — Пойдём?
— Пойдём, пойдём… — Стоян погасил интерфейс своего браслета и резко встал с диванчика, также пройдясь по фигурке сестры вверх-вниз глазами.
Я отлип наконец от окна, контроллер управления которым успел походя взломать — не потому, что это действительно было важно, а скорее просто чтобы занять время.
Снежана махнула рукой, приглашая следовать за собой.
— Давайте в гараж. Там уже всё готово!
За дверями к нам тут же присоединился стороживший снаружи Луций.
Увидев его, отпрыск Перовского повернулся ко мне и усмехнулся:
— Никуда теперь без него, да? Боишься? А ведь если бы не мы, и телохранителя у тебя бы не было!
Снова никак не отреагировал на эту явную провокацию. В конце концов, обещал же Снежане быть паинькой?
Тем более, сама девушка внезапно встал на мою защиту:
— Не задирайся, Стоян!
— А то что?
— А то отцу расскажу, будешь с ним объясняться.
— Ой, боюсь-боюсь…
Однако он замолк.
Снежана же замедлила шаг и поравнялась со мной.
— Темнозар, не желаете взять даму под ручку?
Я не желал, но тем не менее пришлось это сделать.
Снежана прижалась ко мне неожиданно тесно и лучезарно улыбнулась.
— Темнозар. Если что, в театр с телохранителями не пускают. Их, а так же всё тяжёлое вооружение, принято оставлять на входе…
— А лёгкое — нет?
— Лёгкое — нет. Каждый имеет право на средства самообороны. Но внутри бояться совершенно нечего! Над безопасностью работают настоящие специалисты…
После такого убеждённого заявления я полностью уверился, что опасаться нам есть чего и следует быть начеку.
К слову, Стоян снова зарылся в свой коммуникатор, но при этом — я отчётливо это видел — то и дело косил в нашу сторону взглядом.
Снежана этого будто не замечала. А может, и не замечала на самом деле, кто её знает…
Тем временем, мы добрались наконец до гаража, где нас встретил второй тамплиер — Марк, уже знакомый мне телохранитель Снежаны.
У Стояна, судя по всему, такого не было… Невольно задумался, не является ли это причиной его неприязни ко мне. Вдруг Тит и Луций предназначались для сына Перовского, но глава семьи решил вместо этого подарить их какому-то странному типу с Ирия? Если так — совершенно неудивительно, что Стоян взъелся на меня.
Но это, конечно же, не имело уже ровным счётом никакого значения. И, конечно, сын Перовского мог просто продолжать разыгрывать навязанную ему отцом роль, чтобы попытаться заставить меня выполнить определённые действия. В таком случае, никаких логических предпосылок такому поведению, кроме отданного приказа или просьбы, быть не могло.
В гараже нас ждали четыре обтекаемых лимузина, все — мощные, скоростные, бронированные, на антигравитационной подушке. В один погрузились тамплиеры, ещё возле двух скучали, судя по всему, обычные телохранители Перовских, а последний предназначался для нас.
Стоян ускорился и первым юркнул в гостеприимно распахнутые двери, следом пришлось пропустить Снежану. Когда девушка шагнула внутрь, её аппетитная, обтянутая тонкой и наверняка приятной на ощупь тканью, попка оказалась прямо перед моими глазами.
Терпеливо дождался, пока проход освободится, и забрался следом.
В просторном салоне лимузина к нашим услугам было два ряда сидений вдоль боковых стен, друг напротив друга. На одном из них, ровно посередине, устроился Стоян, всем своим видом показывая, кто тут хозяин и что соседей рядом терпеть не намерен. На другое аккуратно, ближе к краю, уселась Снежана.
Предполагалось, что моё место рядом с девушкой… Но я плюхнулся напротив, очень уж сильно было желание хоть как-то поддеть её брата.
Тот вскинулся и резко повернулся, но я в ответ только безмятежно улыбнулся.
Он явно хотел что-то сказать… Но, удивительное дело, сдержался. И вновь зарылся в свой несчастный коммуникатор.
Снежана тоже обратила на это внимание.
— Да что ты всё в нём сидишь? Как малолетка какой-то!
Стоян вскинулся.
— А вот не надо! Я со Ставром списываюсь.
— И с каких это пор вы с ним так тесно общаетесь?
— С тех самых, как курирую его работу!
— Ну-ну…
— Снежана.
— Да всё-всё, я умолкаю. Работаешь со Ставром, и работай. Кстати, привет ему…
— Снежана. У нас разговор по делу!
— Ну и что?
— Ну и то!
Девушка пожала плечами и посмотрела на меня, как будто ожидая сочувствия.
Не дождалась. Её родственник — пусть сама с ним и возится.
Тем временем, наш лимузин плавно поднялся в воздух, и кортеж рванул наружу из гаража, проскочив внутренний дворик и предусмотрительно распахнутые кованые решётки ворот. Внутри скорость совершенно не чувствовалась — работали системы компенсации гравитации, наверняка очень дорогие и жрущие прорву энергии.
Оказавшись на улице, лимузины несколько раз поменялись местами, явно запутывая внешних наблюдателей. Машины внешне были совершенно идентичны, и со стороны невозможно было догадаться, в какой из них находимся мы, а в какой — охрана, после многочисленных же перестроений путаница должна была вырасти ещё больше.
В итоге дальше мы ехали замыкающими.
После того, как котреж выскочили на трассу и лимузины поднялись высоко в воздух, над основным потоком машин, к нему спереди пристроилось несколько флаеров дорожной инспекции с включёнными сиренами и световыми сигналами. К счастью, звукоизоляция в салоне была отличной, и надрывный вой до нас практически не доносился, «слышал» я его исключительно при помощи внешних датчиков.
Мы ускорились ещё больше — хотя, казалось бы, куда дальше. Дома и развязки для колёсных машин мелькали мимо с такой частотой, что разглядеть их было просто невозможно.
Я откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза, сосредоточившись на картинке с внешних камер — но даже так заметил, как Снежана встала со своего места и пересела к нам, устроившись точно между мной и Стояном.
— Кстати, Темнозар. А ты слышал что-нибудь про наш Большой театр?
Нехотя открыл глаза и ответил:
— Нет.
— О! Да ты, значит, ничего и не знаешь…
— Конечно же, он ничего не знает!
Проигнорировав реплику брата, который на несколько секунд соизволил отвлечься от коммуникатора, девушка продолжила:
— Так вот, Темнозар. Позволь, я тебе расскажу…
На самом деле, как раз в этот момент я уже поднимал всю доступную в сети информацию, изучая вопрос. Не потому, что это было важно, и не потому, что боялся прослыть неучем, скорее — просто по старой привычке узнавать всё и про всё.
Но сознаваться в этом было нельзя, и пришлось прослушать небольшую лекцию. К слову, рассказывала дочь Перовского действительно неплохо.
Скрашенная болтовнёй Снежаны дорога пролетела незаметно, благо ехать нам надо было не так уж и далеко — пусть дворец Перовских и находился не очень близко от нашей конечной цели, но мчали мы будь здоров, на большой высоте, нигде не тормозя и не останавливаясь.
Кортеж замедлился и синзился возле циклопического сооружения, сияющего сотнями квадратных метров стекла и металла — это и был тот самый Большой театр, которым так гордилась Снежана. Наш лимузин отделился от остальных подъехал прямо к парадному входу.
Мы остановились и я почувствовал, как Снежана взяла меня за руку. Одновременно то же самое она проделала со своим братом.
— Мальчики. Большая просьба… Ведите себя хорошо, ладно?
Стоян фыркнул, а я промолчал. Только высвободил ладонь и первым шагнул к гостеприимно раскрывшимся дверям лимузина. Выбрался наружу, подал руку последовавшей за мной и благодарно улыбнувшейся Снежане, покосился на мрачную рожу маячащего позади неё братца — для него будто каждый взгляд в мою сторону был неприятен.
Проигнорировал его. В конце
