5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева - Юрий Сушко

В Москве она безропотно ходила по полупустым московским гастрономам, сдавала пустые бутылки, наводила порядок в квартире, пылесосила, выносила мусор. Сосед Высоцкого по Малой Грузинской художник Гриша Брускин вспоминал, как «позвякивая пустыми бутылками в плетеной корзине, спешила в приемный пункт стеклотары красивая Марина Влади» (Г. Брускин. Настоящее продолженное // Знамя. № 02. 2002).

Сопровождала Владимира в киноэкспедициях с малоустроенным, походным, но таким любопытным бытом. Не жаловалась на неудобства, позволяя себе лишь скромно недоумевать по поводу сомнительных удобств российских ватерклозетов.

Марина Влади: «Там – шарман, здесь – мужик» Фото В. Мурашко. 1972 г.

Антонина Иванова, легендарный ленфильмовский осветитель, знакомая с Высоцким еще со времен «Интервенции», вспоминает, как во время съемок очередного эпизода фильма «Плохой хороший человек», когда все буквально дурели от жары, Володя попросил Марину сходить за пивком: «…Она повязала голову каким-то платочком, взяла самый обыкновенный бидончик, который оказался у кого-то, и пошла в ближайшие бани, где торговали хорошим пивом. И быстренько его принесла, все были очень довольны – и поведением Марины, и вкусным пивом…» (см. Владимир Высоцкий в кино. М.: ВТПО «Киноцентр», 1989).

Ее характеру, неприхотливости, независимости, раскованности, выдержке поражались и завидовали. Актриса Людмила Чурсина вспоминала: «Она слегка располнела, платье на ней немножечко разошлось по швам, туфельки, наверное, любимые, новизной не отличались, а волосы по-простому распущены. Но она была так естественна и прекрасно себя чувствовала!» (М. Сперанская – Л. Чурсина. Я с удовольствием снималась обнаженной // МК-Бульвар. 17 февраля 2003). Когда одна сухопарая московская знакомая Влади попеняла ей за недосточное внимание к физической форме, Марина изящно отшутилась: «Ты выбрала фигуру, а я выбрала лицо!» (см. Г. Видова. М. Влади: «Характер у меня ужасный, поэтому спокойно играю гадких женщин» // Сегодня. № 1031. 10 декабря 2001).

После свадьбы и головокружительных грузинских приключений молодожены наконец-то вернулись в мрачную и неприветливую Москву. Прожив некоторое время с Ниной Максимовной, осознали свою уязвимость, тягостную зависимость и дискомфорт. Спешно начали подыскивать отдельное жилье. Сначала сняли квартиру у популярной в прошлом эстрадной певицы Капитолины Лазаренко в Каретном Ряду на третьем этаже.

Затем они нашли приют у некоего загадочного старого мосфильмовского сценариста Василия (Соловьева? – Ю.С.), жившего в кооперативном доме художников и актеров у станции метро «Аэропорт». Он уступил им одну из двух своих комнат. (В день их бракосочетания девушка с глазами цвета морской волны и великолепными тонкими белыми руками принесла новобрачным большой, толстый и тяжелый пакет. Там оказалась икона от старого известного сценариста, эрудита и поэта, рассказывала Марина Влади. Уж не от него ли был этот подарок? – Ю.С.).

Наконец им повезло, и они на целых два года сняли более-менее приличную квартиру в Матвеевском: кто-то из знакомых журналистов уехал в длительную командировку за границу. Марина привезла туда какие-то необыкновенные светильники, шторы и прочие мелочи. Это был первый уют в жизни Высоцкого.

Когда в феврале 1972 года умерла мама Влади, у осиротевшей Марины появляется мысль навсегда переехать вместе с детьми в Москву. Эта шальная идея у Высоцкого особого восторга не вызывает. В своем дневнике он записывает: «Я пока еще точного отношения к плану переезда в Москву не имею, но что-то у меня душа не лежит пока. Не знаю, почему, может быть, потому, что никогда не жил так и потому внутри у меня ни да, ни нет. Но Марина очень хочет и решила. Ну что ж, поглядим. Дети хорошие, а я привыкну, может быть…» (В. Высоцкий. Собрание сочинений в семи томах. М.: Вельтон. Б.Б.Е., 1994. – Т.6.).

Потом забрезжил новый прожект – приобрести дом где-нибудь под Москвой. Они начинают поиски. Вместе с художником Борисом Диодоровым путешествуют по деревням.

«Решил купить себе дом, – сообщал Высоцкий о своих планах Валерию Золотухину. – Тысяч за семь… Три отдам сразу, а четыре в рассрочку. Марина подала эту идею… Дом я уже нашел, со всеми удобствами, обыкновенная деревянная дача в прекрасном состоянии, обставим ее… У меня будет возможность там работать. Марина действует на меня успокаивающе…» (см. Секрет Высоцкого. М.: Алгоритм, 2000).

Мечта о собственном загородном доме в конце концов воплотилась в постройке дачи на участке Эдуарда Володарского в писательском поселке Красная Пахра. Как считал Володарский: «Марина… все время долбила мужу в темя, что пора приобрести дачу или дом. Мол, надоело жить в Москве, в квартиру вечно припираются его пьяные друзья» (Б. Кудрявов. Э. Володарский: «О Высоцком врут все» // irrkut.narod.ru.pressa/skandal).

На территории участка Володарского, приобретенного у вдовы поэта Семена Кирсанова, кроме большого дома, была еще и времянка. Хозяин предложил Высоцкому привести ее в порядок – и живи там сколько угодно в свое удовольствие. Высоцкий загорелся, пошел, все осмотрел и предложил свой вариант: времянку снести, а из бруса, который он непременно добудет, построить дом. На том и порешили.

К марту 1980 года затяжная стройка была почти завершена. Хотя на Эдуарда Яковлевича постоянно «наезжали» именитые соседи – Юлиан Семенов, Эльдар Рязанов, поэт, редактор журнала «Юность» Андрей Дементьев и даже «таганский» автор Григорий Бакланов: чего это там у тебя Высоцкий дом строит, это запрещено. Володарский открещивался: это не дом вовсе, а так, служебное как бы помещение для его личного архива и библиотеки. Хотя писатели, в общем-то, напрасно переживали насчет своего возможного беспокойного соседа. Здесь Владимир Семенович бывал редко. А приезжая, обычно оставался ночевать в доме Володарского, считая, что там уютнее… (там же).

К сожалению, история с домом Высоцкого имела весьма грустное продолжение, став предметом тяжбы между наследниками умершего поэта, его вдовой и Володарским. Но это будет уже потом-потом, после смерти поэта…

Дом Высоцкого на участке Эдуарда Володарского. Фото Д. Чижкова

Обустраивая семейное гнездышко, они не стесняются в средствах. «Однажды нам сказали, что продается мебель Александра Таирова и Алисы Коонен, – рассказывает Марина Влади. – Поехали, посмотрели, она нам очень понравилась. Старинная, красивая, но не какая-то особенно ценная, просто эта мебель имела душу, не то что современная чепуха. Нам была она дорога еще и тем, что принадлежала людям театра. Там было много всего, что больше всего нам подошло: секретер, стулья, письменный стол. Наследники так торопились продать, что оставили в ящике какие-то открытки, рисунки, записи Таирова. За этим письменным столом Володя очень любил работать…» (Л. Плешаков. Я жив тобой…).