Немой 3: охота на кощея (СИ) - Рудин Алекс

Наутро мы отдохнувшие, сытые, в чистой одежде пошли по деревне искать подходящую повозку.

Дух земли так и сидел у внешней стороны забора, успешно прикидываясь грудой камней.

Загвоздка была в том, что я непременно хотел запрячь в повозку сразу двух лошадей. А обычные сельские телеги для этого не подходили. Но староста сразу повёл меня к местному кузнецу, который не только продал мне подходящую повозку, но и подогнал упряжь под низкорослых хазарских лошадей. Он же проверил всем нашим коням копыта и перековал стёртые подковы.

Под конец я вспомнил слова Тенгри и уговорил кузнеца приделать к повозке кожаный верх на деревянных дугах. Получилось что-то вроде открытого с двух сторон фургона с покатой крышей.

Сидеть в такой повозке сразу стало гораздо уютнее.

Староста хотел, чтобы мы забрали с собой налог, который деревня должна была заплатить в княжескую казну.

— У вас ведь две повозки, княже! — уговаривал он. — А если хочешь, так и третью найдём. Захватил бы ты хлеб и мясо, чтобы нам обоз в такую даль не снаряжать!

— Извини, Васильич! — отпирался я. — Нам телеги пустые нужны.

— Да зачем?- не унимался староста.

За хером, бля! Потому что Тенгри так сказал.

Но это я старосте объяснять не стал. А пообещал прислать в деревню наряд дружинников, на прокорм которых и будет уходить положенный налог.

— Места у вас пограничные. Значит, какое-никакое войско должно быть. Вот поставим заставу, вы её будете снабжать, а в Старгород ничего возить не придётся.

— Хорошая мысль! — обрадовался староста.

— А молодые парни у вас в деревне есть? — поинтересовался я.

— Как не быть, — закивал староста.

— Ну, тогда я вам и вовсе только старшего пришлю. А дружинников он здесь наберёт и обучит. Заставу построите у брода на Змеюке — там ей самое место.

Не то, чтобы я опасался хазар. После договорённостей с ханом Оюзом я не сомневался, что хазары станут нашими союзниками.

Но вот шаманской вольнице я не доверял ни фига. Да ещё эта степная манера спроваживать в шаманы всех претендентов на трон тоже мне не нравилась. Мало ли, что учудит такой обиженный!

Если он у себя в степи начнёт дурковать — это дело хана. Но если попрётся с этой целью к нам — тут его надо быстро взять за жабры. Так оно спокойнее.

— А капище у вас в деревне есть? — спросил я старосту.

Васильич замялся.

— Да как-то не сподобились пока. Так, сами молимся помаленьку.

— Непорядок! — строго покачал я головой. — Ну, ладно! Поговорю с Боженом — пусть отправит к вам кого-нибудь из своих. Подходящее место для капища найдёте?

— Есть у нас тут дубовая рощица, — отозвался Васильич. — Её издавна священной почитают. Деревья там никто не рубит. Стараемся лишний раз не ходить даже, чтобы богов не тревожить. Если только дождика попросить, или солнца...

— Ну, и отлично! Ладно, Васильич, поедем мы!

Я запрыгнул в фургон, а Айсак взялся за вожжи. Править сразу двумя лошадьми я ещё так и не научился.

Стыдоба, а не князь, бля!

Ну, и хер с ним!

Пока до Старгорода доберёмся — научусь.

Со стороны забора послышался каменный стук. Староста оглянулся и отчаянным голосом завопил:

— Всеблагие боги! Спасите!

Бля!

Я схватил Васильича за плечи.

— Тихо ты! Этот с нами.

Каменный великан, наклонив голову, посмотрел на старосту.

— Это дух земли, Васильич! — весело сказал я. — Познакомься! А может, пожелания какие есть?

— Чем смогу — помогу! — гулким басом подтвердил дух.

Староста испуганно покосился на меня.

Я успокаивающе кивнул.

— Нам бы мост через реку, — нерешительно сказал Васильич.

И быстро добавил:

— Небольшой!

Дух земли с хрустом пожал каменными плечами, а потом развёл в стороны длинные руки.

Я увидел, как три высоченные сосны медленно ползут к обрыву, кренятся и падают макушками на дальний берег. Земля с вывороченных корней взлетела в воздух и с плеском посыпалась в воду.

— Настил и опоры сами сделаете? — с улыбкой спросил я старосту.

— Да запросто! — подтвердил он.

Староста задрал голову к небу.

— Спасибо! — изо всех сил проорал он духу.

— На здоровье! — насмешливо прогрохотал дух.

Мы уже давно миновали поворот и были примерно на половине пути к Старгороду, когда Мыш вскарабкался мне на плечо и дёрнул за ухо.

— Немой! Там какая-то странная херня! — задумчиво сказал он.

Я дремал полулёжа и предвкушал скорую встречу с Глашкой. Поэтому не сразу сообразил. А сообразив, завертел башкой.

— Где?

— Вон там! — Мыш показал на ветку сосны, которая нависала над дорогой.

Я пригляделся и увидел сидящую на ветке белку. Белка пристально смотрела на меня.

— Ну, и что? — непонимающе спросил я Мыша.

— Смотри!

Пропустив под собой фургон, белка словно оттаяла и быстро поскакала с ветки на ветку. По пути к ней присоединились ещё две подружки.

Пушистая троица вновь распласталась на толстом суку и принялась неотрывно следить за нашим фургоном.

По спине у меня побежали холодные мурашки.

Глава 21: Дома

Да, я знал, что белки очень дружелюбны и любопытны.

Но не до такой же степени, бля!

Колёса фургона скрипели по ухабам лесной дороги. А над нами, по нависшим веткам перепрыгивала уже целая стая пушистых зверьков.

Я оглянулся.

Василиса, крепко сжав вожжи, старалась не отстать от фургона. Дочку она отослала вглубь повозки, коротко приказав не высовываться.

Ягуж скакал позади, то и дело поглядывая вверх. За ним, широкими тяжёлыми шагами бежал дух земли.

А ветки над нами трещали под тяжестью сотен белок!

Ягуж поравнялся с запряжёнными лошадьми, что-то крикнул жене и резким движением перепрыгнул из седла в повозку. Лошадь без всадника продолжала бежать вдоль обочины.

И в этот момент одна из белок прыгнула!

Пушистое тельце ударило в туго натянутый холщовый верх фургона, царапнуло его крохотными когтями и отлетело в сторону.

— Айсак! — заорал я. — Гони!

Айсак привстал на козлах и хлестнул лошадей.

Сверху на нас дождём посыпались белки!

Слава Тенгри, который предупредил меня, что повозка непременно должна быть с крышей! Большинство зверьков ударялись о ткань и отлетали в кусты. Но и меньшей части вполне хватило, чтобы устроить нам весёлую жизнь!

Белки хватались за лошадиные спины, прыгали в повозку и норовили вцепить в лицо или кисти рук. Их крохотные пасти скалились, глаза остекленели, словно бусины.

Левой рукой я сшиб белку, которая, громко цокая, прыгнула мне в лицо. Другая тут же впилась в палец, прокусив его до крови. Я отшвырнул и её, а правой рукой потянул из-за спины меч, но понял, что это бесполезно.

Как можно сражаться мечом против сотен маленьких и юрких противников?

Да никак, бля!

Айсак одной рукой правил лошадьми, а другой отрывал от себя белку, которая намертво вцепилась в его плащ.

Я схватил шаманёнка за плечи и повалил в фургон, под защиту матерчатой крыши. Слава богам, вожжи оказались достаточно длинными! Я придержал их, а Айсак тем временем оторвал от себя взбесившуюся белку.

Что-то объяснять не было времени. Я снова сунул вожжи в руки Айсаку.

Перекидываемся, Немой!

В голове звонко щёлкнуло. Я приземлился на спину и лапами тут же разорвал пополам прыгнувшего на меня зверька. Вскочил. Краем глаза увидел Мыша, который прижался спиной к мешку с провизией и копьём отбивался от наседающей белки.

Некогда размышлять, бля!

Я выскочил к переднему краю фургона и пустил в ход когти и зубы. Не обращая внимания на укусы, я придавливал белок лапами к деревянному настилу и мгновенно отгрызал им головы. В ушах стоял бешеный писк и цоканье. Пасть заполнилась горячей солёной кровью.

Ещё одна белка попыталась прошмыгнуть мимо меня. Я извернулся и поймал её передними лапами. Располосовав упругое тельце когтями, я успел увидеть, что повозка Василисы по-прежнему несётся за нами. Лицо женщины было в крови, но вожжи из рук она не выпускала. Ягуж, бешено размахивая руками, выбрасывал из повозки белок, не позволяя им добраться до дочери.