Внезапная страсть - Элизабет Оглви

- Ну почему же ты мне ничего не сказал? - спросила она, крепко обнимая его. - Все то время, что я жила здесь, ты ни разу не упомянул о любви.

- Любви? - Он опять посмотрел на нее, глаза его были полны печали. - В прошлом мы много говорили о любви и больше ни о чем. Слова любви нетрудно произнести, но на сей раз я хочу не говорить, а действовать, и, может быть, когда-нибудь ты опять полюбишь меня. И, дорогая моя, я все сделаю для этого. Чего бы мне это ни стоило, я сделаю так, что ты полюбишь меня.

Робкая улыбка тронула ее губы.

- Но я люблю тебя, Стефано. - И ее спокойный тон не смог скрыть ту глубину чувств, которая скрывалась за этими словами. - Я никогда не переставала любить тебя.

Темные глаза вспыхнули.

- Не нужно шутить со мной, Крессида. Только не сейчас. Я просто не выдержу этого.

Она поразилась беспомощному выражению, появившемуся на его лице.

- Я люблю тебя, - повторила она. Он посмотрел на нее долгим испытующим взглядом, а затем, издав какой-то горловой звук, прижал ее к себе и начал покрывать страстными жадными поцелуями, которые пробудили в ней целый вихрь чувств.

Казалось, прошла целая вечность, пока он опять посмотрел на нее.

- О, дорогая, - прошептал он. - Когда же мы совершили ошибку?

Она заговорила, стараясь выразить словами то, что чувствовала.

- Ты был такой сильный, такой важный, такой могущественный, ты подавлял меня. Мне казалось, что все не одобряли твой брак - твоя семья, прислуга, я это чувствовала, когда мы приезжали сюда на выходные. Они не могли понять, почему ты женился на этой молодой иностранке, которая никак не вписывалась в семью. И ты никогда не хотел говорить со мной об этом - сразу же прекращал разговор. Так что для меня работа стала чем-то вроде убежища, во всяком случае, мне так казалось. Она возвращала мне чувство собственного достоинства, которое, как я считала, я уже утратила. А ты был против. Поэтому, когда ты сказал, чтобы я выбирала между работой и тобой... - Ее голос осекся.

Он кивнул.

- Я знаю. Я поставил тебя в безвыходную ситуацию. А затем уже сыграло роль самолюбие, когда ни один из нас не хотел уступить. - Он покачал головой. - Так много недоразумений!..

- Я начала бояться приезжать на эту виллу. Мне казалось, ты стесняешься меня. Я помню, как ты заставлял меня уходить со званых обедов, когда я пыталась говорить по-итальянски.

- Черт возьми! - тихо выругался он. - Знаешь, почему я это делал? Я просто видеть не мог, что они демонстративно не обращают на тебя внимание, когда ты так стараешься. Я не желал, чтобы они так с тобой поступали.

- Нам надо было поговорить об этом. Лицо его выражало искреннее раскаяние.

- Я не из тех, кто много разговаривает. Я не обращал внимания на то, что происходит, я думал, если на все эти проблемы не обращать внимания, то они исчезнут сами по себе. - Он посмотрел на нее с нежностью. - Ты помнишь тот вечер - первый, после нашей разлуки, - когда я повел тебя в Лондоне в ресторан?

Она кивнула, вспоминая тот напряженный ужин с Дэвидом.

- Мы были в ресторане, и ты заговорила с официантом по-итальянски. Я был поражен. Я думал, после всего того, что ты здесь пережила, ты будешь стремиться забыть каждое слово, выученное когда-то.

Она покачала головой:

- Никогда.

Он наклонился и тихо сказал ей на ухо:

- Я люблю тебя, Крессида, ты это знаешь? Это на всю жизнь. И мы будем говорить обо всем. Больше никаких секретов. Идет?

- Идет, - прошептала она, и голос ее осекся от переполняющих ее чувств, когда он поднес ее ладонь к своим губам.

Прошла неделя. Она проснулась в его кровати, лунный свет заливал смятые простыни. Тела их сплелись, жесткие курчавые волосы, покрывающие его грудь, щекотали ее щеку. Он ласково поглаживал ее затылок и плечи. Когда она повернула к нему голову, он улыбнулся.

- Ну как, тебе было приятно? - с ехидством спросил он.

Она лениво потянулась, всем своим видом выражая полное удовлетворение.

- Я бы могла найти более соответствующий эпитет, чем "приятно", - ответила она, чувствуя, что от ее слов в нем стало нарастать возбуждение.

- Но ты именно так отозвалась о той ночи в твоем доме, дорогая моя. - Его рука стала поглаживать ее груди.

- Это потому, что я думала, что я тебе безразлична, - сказала она тихо. Так же, как твое отсутствие в день моего отъезда, я тоже отнесла на счет твоего безразличия.

- До чего же ты глупая женщина, - упрекнул он, и лицо его стало серьезным:

- Я просто не мог видеть, как ты уезжаешь. Это был конец моим надеждам на примирение. Я думал, ты ждешь-не дождешься момента, когда сможешь уехать.

- Когда стало ясно, что ребенка у меня не будет, я подумала, ты хочешь, чтобы я поскорей уехала.

Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

- Говоря о детях... - пробормотал он, затем замолчал, видя протест в ее глазах. - Да, моя прекрасная Крессида, ты можешь выбирать место, где мы будем жить, какую няню мы возьмем - я хочу, чтобы у тебя не было никаких трудностей и чтобы ты могла продолжать работать.

Она покачала головой.

- Я бы хотела иметь ребенка, но не сейчас, через год или два, сначала я хочу, чтобы ты принадлежал только мне. - Она положила голову ему на грудь. - А что касается нянюшек, что ж, посмотрим, когда придет время. Возможно, я брошу работать на какое-то время. - Ее зеленые глаза сияли от счастья. - Я же должна хорошенько познакомиться с нашим малышом. - Вдруг она посмотрела на него с немым вопросом в глазах.

- Что?

Она покачала головой. Это было слишком болезненно.

- Ничего, так; ерунда.

- Мы же договорились - никаких секретов, - напомнил он ей, наклонив голову, чтобы поцеловать ее обнаженное плечо.

Она прикусила губу.

- Я хотела спросить про Эбони, - сказала она. В его глазах появились веселые огоньки.

- А, Эбони, - улыбнулся он. - Ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что между нами ничего не было и я никогда не спал с ней...

- Прекрати! - Она сделала попытку отвернуться, лицо ее пылало от гнева и ревности, но он остановил ее, повернув на спину и наклонясь над ней.

- Но ведь это правда, дорогая, - тихо сказал он, и, взглянув в его глаза, она поняла, что он не лжет. - Я действительно хотел ее хотеть, но не мог. Каждый раз, когда я смотрел на другую женщину, я видел только тебя. Мы были просто "хорошими добрыми друзьями" и все. Эбони умеет слушать.

- Потому что... Он кивнул.

- Она слушала, потому что любила меня, - тихо сказал он. - Когда я это понял, то перестал с ней встречаться.

- Мне она нравится, - неожиданно сказала она. - Я.., о, Стефано...

Он нежно поглаживал ее розовый сосок, затем приник к нему губами, и она вздрогнула от наслаждения.

Он поднял голову и улыбнулся, мучительно медленно скользя рукой по ее обнаженному бедру.

- Что, дорогая моя, - прошептал он. - Что? Она хотела сказать, как сильно любит его, но вдруг ей показалось, что слова ничего не значат, и она отдалась его поцелуям, - пусть ее тело скажет ему то, что он должен знать.