Скидбладнир. Кровь и жизнь - Марк Кузьмин

Я заскрежетал зубами. Ей больно. Очень больно. Я попытался заступиться, но зомби и цепи крепко держали меня. Я не мог вырваться и помочь. Какого черта? Куда смотрят админы? Как они могут позволять такую жестокость? Куда делся ИИ? Почему он не вмешается! В Алису ударил новый луч, заставив ее чуть вскрикнуть.

– Не трогай ее! – закричал я. Ярость все больше увеличивалась. Я чувствовал ее боль, ее страх и страдания, будто они были моими. И ненависть становилась все сильнее. – Тварь! – я пытался вырваться. – Не тронь ее!

– Не волнуйся, и до тебя дойду, – улыбнулась она.

– Мерзкая уродливая тварь! – оскалился я. Убью! Я убью ее. В голове что-то шумело. Кто-то что-то шептал. Но я не мог разобрать. Только ненависть была на уме. Плевать на квесты и все прочее! Просто удавлю. Я чувствую ее душу. Мерзость. Самая отвратительная и мерзкая из всех, что я чувствовал. Ненавижу. Ненавижу! Слова о ее внешности ей не понравились. Она перестала улыбаться. – Пытаешься компенсировать свое уродство чужой болью! За это ты истязаешь людей?!

– Да что ты знаешь! – закричала она, в глазах ее зажегся гнев. – Пеплийцев почти не осталось в Аркаде! Нас изгнали из нашей земли. Нас презирали и считали чуть лучше мусора на улице. Эти шрамы мне сделали солдаты! Развлеклись с маленькой девочкой, а потом изуродовали ее! Ну, ничего, я сделаю весь мир уродливым и буду танцевать на ваших трупах!

– Сумасшедшая стерва! – уже прорычал я.

Она усмехнулась и приблизилась. Стала передо мной и присела. Схватила меня за волосы и посмотрела в глаза.

– Может, мне развлечься с тобой перед началом? Неее… – ее улыбка стала шире. – Я вколю тебе один препаратик и заставлю съесть ее. Живьем! Ты будешь откусывать куски от своей подружки, все видеть, но не сможешь контролировать себя! ХАХАХАХАХАХАХАХАХАХ! – казалось, сами стены смеются вместе с ней. Смеются надо мной и моей слабостью.

Меня просто трясло от ярости. Глаза застелила кровавая пелена и что было дальше, я не очень помню.

Я рванул из рук зомби прямо к ней. Не в силах использовать руки, я использовал что было. Я просто укусил ее, в шею. Она была достаточно близко, и я впился клыками в ее глотку. В рот попала сладкая горячая жидкость. Я начал пить ее кровь, пить ее жизнь, пить ее душу.

Да, так делают истинные вампиры. Кровь – это деньги души, монеты жизни. И я выпью все. Она замерла и не могла ничего сделать, никто теперь не оттащит меня от добычи. Огненная жидкость наполняла тело силой, наполняла могуществом и уверенностью. Цепи порвались, и я обхватил свою жертву руками и прижал к себе, чтобы проще было пить. Она пыталась сначала вырваться, а затем начала расслабляться и даже обняла меня. Ей нравится? Плевать! Я выпью всю ее душу, всю ее жизнь. Вкусно, как же мне вкусно! Как же хорошо. Я чувствую себя безумно хорошо. Воспоминания почему-то меркли, и пришла какая-то эйфория.

В голове шумит какой-то смех. Кто-то смеется. Но мне все равно. Я тоже смеюсь. Как же мне хорошо…

Алиса почувствовала, что потеряла сознание, когда боль повторилась. Фантомная боль хоть и мгновенна, но и она может быть сильной. Одно хорошо, за годы жизни она привыкла к боли. Когда она оказалась на этом острове, то сразу приступила к поискам. Ведь договор выполнен. Но весь ее план попал «коту под хвост», когда ее схватили. Она попала сразу в Шипованный лес и там смогла кое-как прокачаться. Было страшно, но она смогла спрятаться. Жалко, конечно, что Скрытности не было, возможно, ее бы не поймали тогда.

Боль ушла, и Алиса попыталась открыть глаза. Она все еще в той лаборатории. Впервые в жизни ей было так страшно. Администрация не должна допускать такой жестокости в игре. Если об этом узнают, скандала точно не миновать. Однако сама Алиса не могла ничего сделать или сообщить, никто не должен о ней знать, иначе ее план провалится.

Но сейчас она в безвыходной ситуации. Им грозит «смерть», или даже страшнее этого. Умереть самим не получится, они скованы, значит, придется удалять, но это же целый месяц. План провалился.

Когда зрение пришло в норму, первое, что Алиса увидела, – лицо Ехидны. Она смотрела на нее с блаженством в ее мертвых глазах и не шевелилась, даже не дышала. Алиса чуть отстранилась. Перед ней лежало тело этой женщины, оно не подавало признаков жизни, а на лице была счастливая улыбка.

«Что произошло, пока меня не было? Морр? Где он?» – подумала она.

Она попыталась осмотреться. Тут рядом с ней упала голова зомби, а тело улетело в резервуар, разбив его. Второй зомби был порван пополам и закинут на стол.

Она увидела спину. Посреди комнаты стоял человек с длинными до пояса черными волосами. От него исходила такая пугающая аура, что у Алисы затряслись колени.

Он развернулся к ней, и Алиса с трудом узнала в нем Морра. Это был он. Он стал еще бледнее, точнее, белый, как бумага. Но сильнее всего изменились его глаза: белок стал черным, радужка светилась зеленым светом, а зрачок был вертикальным. Его черно-зеленые глаза яркими пятнами выделялись на белой коже. Он широко улыбался ей черными губами, обнажая острые клыки, его грудь была испачкана в крови, как и руки, а на пальцах были черные когти.

– Вампир… – прошептала она.

Он услышал ее голос и посмотрел на нее. Так смотрят не на людей, а на еду. Он смотрел на нее, как хищник смотрит на добычу. Это не глаза человека. Но что с ним случилось? Стал вампиром? Это же невозможно. Многие пытались, выпивали кровь живых, но стать такими невозможно. Она о таком много слышала, даже была свидетельницей нескольких попыток. Но сейчас…

Он медленно подошел к ней, не сводя глаз. Алиса была не очень эмоциональным человеком, на это есть причины, но сейчас она воистину испытывала страх перед этим созданием.

Он подошел к ней, резко и грубо поднял на ноги. Сорвал цепи, словно они были из бумаги. Обнял ее за талию, прижав к себе, и поднял подбородок. Он облизнул ее губы своим острым языком, затем щеку и шею. Вторая рука блуждала по ее спине и талии. Расстегнул ее воротник, обнажая шею, и начал водить по ней языком.

– Морр… не надо, – пропищала она, голос слабо слушался. Стало жарко от его действий и очень непривычно, близости ни с кем у нее не было, и сейчас она просто терялась в чувствах. Где-то внутри нее что-то не хотело прерывать вампира, но здравый смысл побеждал. Голос дрожал. – Морроу… нееет…

Он остановился. Затем отстранился.

В его глазах промелькнуло узнавание. Изумрудное сияние в глазах погасло, белок вновь стал белым.

– Алиса? – он будто очнулся ото сна. Она облегченно вздохнула – все-таки это он. А затем он медленно осел на пол и потерял сознание.

Она некоторое время успокаивалась. Пыталась осознать, что сейчас произошло, и что она чувствовала. Минут пять у нее ушло на то, чтобы унять дыхание и успокоиться. На коже еще ощущалось его дыхание, и от осознания, что он мог с ней сделать, становилось неуютно. Вообще он, конечно, не смог бы зайти слишком далеко, система не позволяет такого, но он явно и не собирался этого делать. Однако даже осознание этого не успокаивало.

Алиса все же вернула холод своим мыслям и постаралась не вспоминать о произошедшем. Сейчас решила посмотреть, что там с ее другом.

Жив, ничего страшного, только волосы почему-то отросли. Убрав прядь волос с его лица, она некоторое время смотрела на него. А затем села рядом и положила его голову себе на колени. Почему-то ей понравилось так делать. Приятно почему-то, успокаивает.

– Как бы это не вошло в привычку, – пробормотала она, тяжело вздохнув…

Глава 11

Багровый монах

– Вампиры, притворяющиеся людьми, которые притворяются вампирами.

– Как авангардно.

Хлопья снега падали с небес на землю. В свете пожара казалось, что небо тоже горит, а снег – это пепел, что осыпается на грешный мир. Он падал вниз, но испарялся от жара огня.

Она стояла на крыше дома и смотрела, как все горит. Город пылал, тонул в огне и безумии. Там, внизу, кричали, бежали и рычали. Ее твари заполонили все и уничтожали каждого на своем пути.

Этот холодный край еще никогда не знал такого жара, такого огня и смерти. Она смотрела на все это с усмешкой, с удовольствием, с облегчением и грустью. Какие противоречивые чувства владели ей, до сих пор не может понять даже она сама. Она провожала взглядом своих разных глаз убегающих от тварей людей. Она не упускала ни одной смерти, стояла и смотрела на это. Ей хотелось уйти, забыть, умереть, но она все стояла и смотрела на это безумие.

А затем она рассмеялась.

О, как же она смеялась… Смотрела на Ад и смеялась… Смотрела на смерть и смеялась… Плакала и смеялась…

Ее смех походил на прекрасный звон хрустальных колокольчиков. Он завораживал и ужасал своей искренней радостью и тяжелой грустью. Ее слезы блестели на свету и отражали огонь словно бриллианты. Она смеялась и плакала одновременно. И казалось, этот безумный круговорот прервется только с ее смертью.