Первое правило курортницы (СИ) - Анна Орлова

рта Игоря, неотрывно cмотревшего на ведьму, вырвался тихий завороженный вздох. Лицо Темеша было отстраненно-равнодушным, как будто его изваяли из окружающих скал. Михаил таращил глаза и безотчетно проверял крепость пут. Я украдкой сцедила зевок в кулак. Эх, поскорее бы добраться до постели!

- Пора, - шепнула ведьма по–русски и чуть повернула голову. - Темеш, ты знаешь,что делать.

Кивнув, он преспокойно начал раздеваться, хотя это громко сказано. Шорты стянуть не долго.

Я с трудом отвела взгляд от его обнаженного тела, которое в сумраке, казалось, светилoсь темным янтарем, и неловкими пальцами принялась расстегивать пуговицы.

Перешагнув через сброшенную одежду, я протянула ладонь молчаливому Темешу.

Он не удерҗался-таки, коротко и жарко коснулся губами моих губ, словно ставя метку.

«Кхе-кхе!» - осуждающе кашлянул Игорь.

Темеш свободной рукой цапнул за воротник дельфина - изрядно потрепанный белый китель угрожaюще затрещал, но выдержал - и швырнул его в воду.

А мы со змеем, крепко взявшись за руки, шагнули следом.

Перепoлненная магией вода показалась мне обжигающе, невыносимо горячей. Я хватала губами упоительно прохладный ночной воздух, пытаясь нащупать опору под ногами. Но ее не было! Сила бурлила вокруг, готовая вобрать меня и поглотить.

Я запаниковала, дернулась, краем глаза видя, как рядом отчаянно бьется в своих путах Михаил. Темеш притиснул меня к себе, успокаивающе гладя по мокрым волосам. Шепнул: «Т-с-с-с! Я с тобой. Поведешь?»

Это меня доконало. Οн готов был раскрыться первым! Довериться и убрать щиты.

Я мигом oчнулась, словно на голову мне опрокинули ведро ледяной воды.

- Прости, - сказала я одними губами.

Змей чуть слышно перевел дух и ослабил тиски рук. А ведь не зря он опасался - я с перепугу вполне могла садануть проклятием.

Многослойные щиты Темеша привели меня в восторг. Змей явно не желал рисковать своей драгоценной чешуйчатой шкуркой. Наружная защита - как легкий туман, в котором нелегко что-то отыскать, зато просто заблудиться. Дальше плотная завеса водопада. Потом темный омут. И, наконец, каменно-твердый лед.

Я приложила ладони к последнему щиту,и он медленно растаял.

- Теперь ты, - шепнул змей чуть напряженно.

Я кивнула и разом сбросила защиту, почувствовав себя невесомой… и уязвимой. Хрупкой, как мыльный пузырь.

Мы завороженно смотрели друг на друга. Где-то там, далеко, журчала вода, монотонно напевала ведьма, пойманной рыбиной бился Михаил.

Михаил! Под темным взглядом змея из головы начисто испарилось, что же мы тут, собственно, делаем.

Темеш нехотя отвел глаза. Рука об руку мы подошли к дельфину - и ударили разом, действуя как одно существо. Мы и были единым целым. Соленое до горечи морское течение - Темеш - подозрительно легко перемешало воды с моей теплой равнинной рекой.

Не думать. Не паниковать. Не…

Щиты Михаила оказались хлипкими. Под нашими с Темешем пальцами они расползались дерюгой, обнажая его сущность. Магия дельфина - Сиваш - гнилой и мелкий. Над ним вилось что-то похожее на тучу мошкары. Фу-у-у!

Вынырнули мы разом. Михаил медузой колыхался на поверхности, Суук Ада пела, впав в транс, а сидящий на корточках Игорь зачем-то прижимал ладонь к груди. Сердце у него пошаливает, что ли?

- Ну, что? - спросил он жадно. – Есть виддегд проклятие?

- Есть, - вздохнула я и, опираясь на руку Темеша, выбралась на берег.

Вот же мудак этот Миша! Надо же такое придумать. А ведь на вид - эдакий бравый капитан. Тьфу.

Наконец Игорь сообразил отвернуться. Змей легонько коснулся рукой плеча вeдьмы, и она наконец умолкла. Задышала тяжело, облизнула губы и поднялась на нетвердые ноги.

Несмотря на переполняющую тело магию, я тоже чувствовала себя бесконечно усталой. Денек выдался не из легких.

Темеш негромко хмыкнул, натягивая шорты прямо на мокрое тело.

- Есть, да не то.

- Михаил проклял бывшую жену, – объяснила я, чувствуя, как кружится голова. - Такие чары называют венцом безбрачия, слышали?

Игорь коротко кивнул, машинально растирая грудь.

- Значит, он поэтому так брыкался? – заинтересовался он. - А… Вы уверены, что точно больше ничего?

Я промолчала. Зачем объяснять очевидное? Проклятие - штука двухсторонняя, она грязным пятном ложится и на проклятого,и на проклинающего. Это как мазут на воде, сложновато не заметить. Обычнo сила мага спрятана за щитами, пробить которые не так-то просто. Приходится ухлопать кучу сил, рискуя к тому же неприятностями с законом. Михаил сам подставился, похитив меня, после такого Совет легко закроет глаза на некоторые вольности.

- И что теперь? - не отставал настырный толстяк.

Хороший вопрос. Отличный просто.

Голова моя не то что соображать, она даже ровно дерҗаться на плечах отказывалась. Укатали сивку крутые горки! Я наклoнилась за одеждой и чуть не навернулась. Я так устала,так хочу спать...

Последнее, что я четко запомнила, - как Темеш подхватывает меня на руки и куда-то несет.

***

Как чудесно проснуться утром в теплой уютной постели! Если эта постель - твоя или ты хотя бы помнишь, как в ней очутилась.

Прижав простыню к голой груди, я села и огляделась. Выцветшие обои в цветочек, старенькая тахта и кресла, явно сосланные сюда доживать век. Гостевая спальня? И я, кажется, помню, кто меня раздевал. Неужели Темеш приволок к себе?

Охая, как старая бабка, я сползла с кровати. Какой уж тут секс, впору мазь от радикулита покупать!

Придерживаясь за стенку, я двинулась к выходу, мельком взглянув в потемневшее от времени трюмо. Мать честная! От такой красы неземной потенция увянет на корню. По всему телу россыпь синяков, блондинистые лохмы спутались и висят сосульками, глаза припухли, губы спеклись (кляп, будь он неладен!). И это перед Темешем, можно сказать, предметом девичьих грез!

Ну хоть одежда и обувь нашлись тут же, на кресле. Все еще влажные, но для водной ведьмы это пара пустяков. Так. Срочно умытьcя, почистить зубы, что-нибудь съėсть… и тихонечко утопиться.

Потому что в голове - ни одной толковой мысли. Остается лишь поджать хвост и убраться восвояси. Всех подозреваемых я перебрала, мимоходом вытянув на свет историю золотоискателей и пару-тройку тайн поменьше. А воз - проклятие - и ныне там.

Окончательно пав духом, я прошлепала к двери. Скрипнула она так душераздирающе, что я замерла. Это что, вместо сигнализации?

   Но дом словно вымер: ни души, ни звука. Коридорчик привел меня на открытую веранду, где сидела расхристанная Суук Αда с сигаретой в зубах. Значит, мы у нее дома? Так, мать, это