Здесь курят - Кристофер Бакли

Следом Дженнет:

– Ник, я такого еще не видела. Потом Полли, эта смеялась:

– Так что же все-таки произошло?

– Понятия не имею, – сказал Ник. – Надеюсь только на одно – что возили меня, не в Мэриленд, а в Виргинию.

– Почему?

– А потому, – ответил Ник, – что в Виргинии все еще существует смертная казнь.

Глава 13

В день возвращения Ника на работу БР, собрав всех сотрудников Академии, произнес приветственную речь. Из нее следовало, что Нику удалось одурачить своих похитителей и сбежать. На самом деле Ник понятия не имел, как он оказался на Эспланаде, и очень сомневался, что успел кого-либо одурачить, поскольку дурачить людей, когда у тебя сердечный приступ плюс непрерывная рвота, дело довольно сложное. Сотрудники Академии и так-то вели себя с Ником как с героем, вернувшимся с войны, отчего он начал уже смущенно поеживаться. А тут еще БР затеял изображать Генриха V, обращающегося под Азенкуром к горстке счастливцев, братьев. Под конец он даже процитировал слова, сказанные Черчиллем в самый мрачный для Британии час: «Никогда не сдаваться, – сказал он. – Никогда. Никогда. Никогда!» Сотрудники аплодировали. Некоторые прослезились. Что говорить, ничего подобного Ник в Академии табачных исследований еще не видел. Содеянное с ним привело к удивительному результату – к общему подъему духа. Как будто затянувшееся тягостное перемирие между Академией и враждебным миром наконец завершилось, вылившись а открытые военные действия, и, видит бог, – воевать так воевать! Мы готовы. Люди, отродясь не переступавшие порога военной базы и уж тем более не глядевшие в дуло пистолета, произносили в коридорах слова вроде «обходной маневр» и «удар с фланга». Это действительно бодрило – честь мундира и все такое. Ник был тронут.

– Ник, – обратился к нему Гомес О'Нил, – вопрос. Рослый, смуглый и рябой Гомес, с ручищами толщиною в тросы, на которых держится Бруклинский мост, возглавлял в Академии службу разведки, то есть отдел, отвечающий за сбор информации о частной жизни самых приметных анти-табачных крикунов и сутяг. Прежде он работал в какой-то правительственной службе – в какой, оставалось неизвестным, поскольку Гомес не любил вопросов о своем прошлом. Отпуска он проводил в одиночных походах по таким симпатичным местам, как Баффинова Земля и пустыня Гоби. БР, похоже, недолюбливал Гомеса, что, похоже, оставляло Гомеса равнодушным – уволить его было так же непросто, как Дж. Эдгара Гувера.

– Шмаляй, – вырвалось у Ника словечко, которым, беседуя с Гомесом, следовало пользоваться с осторожностью.

– Ты курить не бросил? Послышались нервные смешки. По правде сказать, Ник уже больше недели не прикасался к сигаретам. У него как-то не возникало потребности ввести в свой организм еще немного никотина. Он даже подумывал, что, пожалуй, может теперь претендовать на пособие по нетрудоспособности. Все смотрели на него с ожиданием. Подвести этих людей он не мог. Ныне он был не просто их общественным представителем, он был их героем.

– Закурить у кого-нибудь найдется? – спросил он. Двадцать рук одновременно протянули ему по пачке. Ник выбрал «Кэмел», прикурен, набрал немного дыма в легкие и выдохнул его. Ничего, даже приятно, затянись еще разок и выпусти дым. Вокруг одобрительно заулыбались.

Тут перед глазами его поплыли яркие звездочки, вскоре заплясал уже целый млечный Путь. Ника прошиб холодный пот, комната качнулась и – о нет, только не сейчас, не перед всеми сотрудниками…

– Ник? – окликнул его БР.

– Все в порядке, – неверным голосом ответил Ник и опустил сигарету в пепельницу. Ну и вкус же во рту. Бр-р.

– Ты сразу-то не налегай, – сказал БР.

– Может, для начала попробуешь с фильтром, – неуверенно предложил кто-то. Ник стоял перед смущенно молчавшими коллегами, промаргиваясь, слегка пошатываясь.

– Слушай, Ник, – произнес наконец Джеф Тобиас, – ты уже видел данные по женщинам от восемнадцати до двадцати одного?

– Угу.

Отдам полцарства за мятный леденец.

– До двадцати процентов выросли.

– Замечательно, – пробормотал Ник. БР добавил:

– Подождите, пока Ник начнет кампанию против курения. – Кто-то фыркнул. – Кстати, когда нам покажут плакаты?

– Сегодня после полудня у меня видеосвязь со Свеном, – сказал Ник, чувствуя, как у него холодеют пальцы. Может, Позвонить доктору Вигу? «Вы курили?!»

– Нам всем не терпится увидеть, что он для нас приготовил, – сказал БР. – Ну ладно, передаю слово Карлтону, он ознакомит нас с новыми процедурами обеспечения безопасности.

Карлтон начал с анекдота про двух парней в походе, на палатку которых напал медведь гризли, – один из них натянул кроссовки и начал их зашнуровывать. «На что тебе кроссовки? – спросил другой. – Гризли тебя все равно догонит». «Я не от гризли хочу оторваться, – ответил первый, – а от тебя». Когда имеешь дело с террористами, пояснил Карлтон (некоторые поежились), уцелеть можно, лишь заставив их заняться кем-то другим. Слушатели его обменялись смущенными взглядами: «О нас, о горстке счастливцев, братьев». Явно воодушевленный – когда еще случится ему поговорить на любимую тему? – Карлтон остановился на важности нешаблонного поведения. Выходить из дому на работу следует в разное время, избирая разные маршруты и внимательно приглядываясь к окружающим, особенно к тем, что одеты в какую-нибудь форму. Он раздал фотокопии листовок, озаглавленных «Что делать, если Вас засунули в багажник автомобиля». Люди молча разглядывали фотографию здоровенного окровавленного мужика. «Засунули… в багажник?»

– Теперь насчет адских машинок. Эта часть выступления Карлтона заняла целых пятнадцать минут. Карлтон потратил их на описание примерно трех дюжин различных бомб, включая и ту, которая крепится к дворникам ветрового стекла.

– Вы включаете дворники и – ба-бах! – получаете весь заряд прямо в физиономию.

Бетти О'Мейли побледнела. БР перебил Карлтона:

– Давай-ка теперь хорошие новости.

Карлтон открыл чемоданчик и раздал всем маленькие, черные, похожие на бипер приспособления. То были электронные маяки, посылающие сигналы тревоги, – такие используются на спасательных плотах. Если на вас напали, достаточно нажать две кнопки одновременно и все правительство США устремится вам на помощь. Затем он открыл другой чемоданчик и выдал каждому по баллончику с перечным газом. Газом полагалось прыскать в лицо всякого рода подозрительным типам. Но только если они начнут первыми. И только если вы уверены, что они хотят вас убить. В прочих же случаях, пусть даже вас засовывают в багажник, делайте в точности то, что вам говорят. Вопросы есть? К этой минуте уже можно было бы услышать, как булавка падает на пол, даром что его покрывал ковер.

– Я что-то не понял, – спросил Чарли Нобл из юридического отдела, – мы что же, все на прицеле?

– Я не знаю ответа на этот вопрос, – сказал БР, – я просто не хочу рисковать. Карл-тон принял необходимые меры для того, чтобы каждый из вас – каждый, без исключения, кроме, разумеется, Ника, – провел следующие выходные в тренировочном лагере в Западной Виргинии. Будете вместе с работниками правительственного аппарата осваивать навыки, необходимые водителю при наличии угрозы со стороны террористов.

Общий ропот.

– Вас всех обучат. Чему их обучат, Карлтон?

– Обнаружению мин в машине, слаломной езде, развороту прыжком и бутлегерскому развороту {техника управления автомобилем, позволяющая разворачивать автомобиль “в заносе”. Полицейский, бутлегерский, прыжком – отличаются порядком работы рулем, газом и тормозом}, технике тарана и обнаружения слежки.

– Мин? – переспросил Сид Берковиц из «Коалиции за здоровье». – Нам угрожают мины?

– Это всего лишь предосторожность. Уверяю вас, ФБР вот-вот схватит этих людей. Пока же мы договорились с 1800-м полицейским участком на К-стрит о том, что будем оставлять машины в их подземном гараже. Так что в наш гараж машин больше не ставьте.

На сей раз ропот заметно усилился. БР пришлось повысить голос, иначе бы его никто не услышал.

– Спокойно, спокойно. Повторяю, это предосторожность, не более. Никто нам минами не угрожал. Да и вообще, мы с вами занимаем верхний этаж, так что при взрыве в подвале разве что дыму наглотаемся. Дженнет засмеялась. Но только Дженнет. После совещания БР отвел Ника в сторонку. И вручил коробку пластырей «нико-стоп». Если бы БР передал ему из рук в руки свежую, еще парную какашку, это вряд ли произвело бы на Ника большее впечатление.

– Угадай, – сказал БР, – на сколько упали продажи этих «смертельных нашлепок» после твоего интервью «Тудей»? На сорок пять процентов! Ник, содрогнувшись, вернул ему коробку. На сегодня хватит с него никотина.

– Неприятно, конечно, извлекать выгоду из этой гнусной истории, но, боже ты мой, ступив в дерьмо, розой пахнуть не станешь. Посмотри, какая пресса, – он передал Нику толстую папку, настоящий «богатырский бутерброд», из которого во все стороны торчали, словно листья салата и ломти ветчины, газетные и журнальные вырезки. Большую их часть Ник уже видел. Его поминали во всех утренних шоу, по всем кабельным программам. Европейцы и азиаты, которые все еще дымили себе и горя не знали, говорили о Нике и не могли наговориться. Волнующее ощущение человека, который слышит параллельный перевод собственных слов, оказалось для Ника в новинку. Интервьюерша - француженка, обаятельная, прелестная женщина, не поленилась ознакомиться с физиологическими последствиями сужения сосудов и, основываясь на этом исследовании, спросила у Ника, не сказалось ли пережитое на его «романтических способностях»? Ник зарумянился, ответил «нет», pas du tout, но тем не менее облился холодным потом. Его показало даже словацкое телевидение – немалое достижение, поскольку «Агломе-рейтед Тобакко», компания, принадлежащая самому Капитану, осуществляла массированное вторжение в страны бывшего Восточного блока, наводняя их сигаретами, название которых переводилось как «горлодер». Жители этих стран, выросшие на сигаретах, напоминающих вкусом горящие ядерные отходы, отличались пристрастиями старомодными: им требовалось не меньше, а по возможности больше никотиновых смол. Рак легких сходил у них за знак качества.