Путин, Буш и война в Ираке - Леонид Млечин

В начале августа Шеварднадзе и Бейкер встретились вновь. В этот момент и началась война.

Американцы первыми получили сообщение о том, что иракские войска пересекли кувейтскую границу.

Еще накануне, 1 августа, Бейкеру доложили разведывательную сводку ЦРУ, в которой упоминалось, что иракские войска нависли над кувейтской границей. Госсекретарь находился в Иркутске, где вел переговоры с Шеварднадзе.

Бейкер с тревогой сказал об этом Эдуарду Амвросиевичу, когда они ехали в машине обедать. Шеварднадзе уверенно отверг предположение, будто Саддам готовится напасть:

— Если бы он это замышлял, мы бы об этом знали.

Советский министр не лукавил. Он не имел никаких сообщений о военной активности Ирака — ни от разведки КГБ, ни от главного разведуправления генерального штаба.

Вечером того же дня советник президента Соединенных Штатов по национальной безопасности Брент Скоукрофт отыскал Джорджа Буша в медицинском кабинете Белого дома. У президента после игры в гольф болело плечо, ему делали прогревание.

— Господин президент, — мрачно сказал Скоукрофт, — ситуация ухудшается. Ирак, похоже, готовится к вторжению в Кувейт.

Возникло предложение позвонить Саддаму Хусейну и убедить его воздержаться от применения силы. Но в этот момент позвонили из государственного департамента: американское посольство в Кувейте сообщало, что в центре города уже идет стрельба.

— Ну, вот вам и звонок Саддаму, — заметил Буш.

Через час худшие предположения подтвердились: иракская армия вторглась в Кувейт.

В ту ночь в ситуационной комнате Белого дома долго шло совещание. Первым делом решили отправить в Саудовскую Аравию эскадрилью самолетов F-15 и заморозить находящиеся в американских банках авуары самого Ирака и, главное, Кувейта — прежде чем Саддам наложит лапу на эти деньги.

2 августа Брент Скоукрофт приехал в Белый дом в пять утра. Буш еще был в постели. Когда он встал, ему сообщили, что Кувейт оккупирован.

В то же утро Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 660, которая осуждала оккупацию Кувейта и требовала от Ирака вывести войска. При голосовании воздержался только представитель Йемена.

2 августа Шеварднадзе и Бейкер уже заканчивали переговоры. Они устроили заключительную пресс-конференцию и вели последнюю беседу в узком составе. Шеварднадзе сильно удивился, когда без приглашения появилась пресс-секретарь Бейкера Маргарет Татуайлер. Она передала Бейкеру какую-то записку. Тот прочитал и взволнованно сказал:

— Господа, на пульт связи государственного департамента поступило сообщение о том, что Ирак перешел границу Кувейта.

— Этого не может быть! — решительно сказал Шеварднадзе. — Нам об этом ничего не известно.

И раньше иракские войска переходили границу, но быстро возвращались на свою территорию. Советский министр не верил, что Саддам решился начать войну. С его точки зрения, Саддам — жесткий, властный, но умный человек. Не станет он совершать политическое самоубийство.

Шеварднадзе с Бейкером расстались в иркутском аэропорту. Американский государственный секретарь улетел в Монголию, Шеварднадзе вернулся в Москву.

Вот тут советскому министру подтвердили, что иракские войска атаковали Кувейт.

Тогдашний помощник министра иностранных дел Сергей Тарасенко рассказывал мне, как МИД запросил военных: что в действительности происходит вокруг Кувейта? Что показывают разведывательные спутники — в самом ли деле иракские войска уже оккупировали Кувейт?

Военные ответили, что у них нет такой информации. А уже даже журналисты сообщили, что Кувейт захвачен. Естественно, возник вопрос: зачем военным дают такие огромные деньги на космос, если они в критический момент не способны помочь руководству страны принять правильное решение?

А ведь еще в июле Саддам подтянул к границе три дивизии Республиканской гвардии, оснащенные советскими танками Т-72. Через несколько дней там развернулась еще одна дивизия.

В отличие от советских генералов американские сразу забеспокоились.

ВМЕСТЕ С АМЕРИКАНЦАМИ — ПРОТИВ СТАРОГО СОЮЗНИКА?

Министром обороны был Ричард Брюс Чейни, которого все называют Диком. По словам Колина Пауэлла, Чейни — «острый, умный, говорящий по существу, никогда не раскрывающийся больше, чем необходимо. И жесткий. Он, который ни дня не носил военной формы, получивший отсрочку в связи с учебой во время войны во Вьетнаме, а затем и по семейным обстоятельствам, мигом взял в руки Пентагон.

Очевидно, друзья в конгрессе предупредили его, что, если он с первого дня не покажет, кто в доме хозяин, генералы и адмиралы съедят его живьем».

Председателем комитета начальников штабов Буш-старший и Чейни сделали генерала Колина Пауэлла, афроамериканца по происхождению. Ему было пятьдесят два года, таким образом он стал самым молодым председателем комитета. Буш даже сомневался, не слишком ли рано Пауэлл занимает столь высокий пост и не возникнут ли у него проблемы с сослуживцами, но Чейни считал, что лучшей кандидатуры нет.

«В день объявления о моем назначении, когда я принимал поздравления от друзей, — вспоминал Пауэлл, — вошел молодой лейтенант в резиновых перчатках. Армия серьезно относится к проблеме наркомании и в связи с этим постоянно проводит выборочные анализы мочи. На этот раз выпал мой номер. Я извинился и сделал то, что от меня требовалось. Результат оказался благоприятным».

Генерал Пауэлл сделал фантастическую военную карьеру в стране, которая не спешила воспользоваться услугами темнокожего паренька.

Он помогал трем президентам в формировании внешней политики. Его уважают за ум, лояльность и политическое чутье. И при этом он завоевал сердца и умы своих сограждан, желающих видеть у власти людей, которым можно доверять. Он располагает к себе. Он очень остроумный человек, прекрасно говорит и умеет убеждать, при этом у собеседника не создается ощущение, что на него давят. В Белом доме особенно ценили его способность оставаться невозмутимым в любой ситуации.

Колин Пауэлл родился 5 апреля 1937 года в Нью-Йорке в семье иммигрантов с Ямайки. Он окончил городской колледж Нью-Йорка и получил степень по геологии. Впоследствии он защитил в университете Джорджа Вашингтона диссертацию по проблемам управления.

Пауэлл в юности внушал тревогу своим родителям, потому что никак не мог решить, чем же ему заниматься, пока не остановил свой выбор на военной карьере. В армейском коллективе ему понравились дисциплина и чувство товарищества, появилась цель в жизни. Усердие, ответственность, самодисциплина — вот его главные качества. От других профессиональных военных его отличала подлинная, не показная, забота о солдатах. В вооруженных силах было известно, что он относится к своим солдатам как к членам семьи.

Ближний Восток входит в зону ответственности объединенного центрального командования, штаб которого расположен на авиабазе Макдилл в Тампе, штат Флорида. В штабе служило примерно семьсот человек. Центральное командование летом 1988 года возглавил генерал-лейтенант Норман Шварцкопф, похожий на медведя и вспыльчивый по характеру. Они с Пауэллом даже кричали друг на друга. Колин Пауэлл сравнивал Шварцкопфа с действующим вулканом.

Шварцкопф был внуком немецких иммигрантов. Его отец служил в армии и был полицейским. Норман тоже окончил военное училище в Уэст-Пойнте и дважды прошел через Вьетнам. Однажды бойцы его батальона попали на минное поле. Одному из солдат оторвало ногу. Шварцкопф — по минному полю! — добрался до него и вытащил из-под огня. Потом Шварцкопф рассказывал, как у него тряслись ноги и пот заливал глаза… За этот мужественный поступок подполковник Шварцкопф был награжден третьим орденом.

Председатель комитета начальников штабов Колин Пауэлл позвонил генералу Норману Шварцкопфу во Флориду:

— Я хочу, чтобы ты подготовил план действий на тот случай, если Саддам все-таки перейдет границу.

31 июля Пауэлл вызвал Нормана Шварцкопфа для доклада в Вашингтон. После обеда началось заседание комитета начальников штабов. Присутствовал министр обороны Дик Чейни.

Он спросил Шварцкопфа:

— Что, по-вашему, они предпримут?

— Я думаю, они собираются наступать, — ответил генерал.

Шварцкопф полагал, что Саддам надумал захватить приграничные нефтяные месторождения. Мысль о том, что иракские войска оккупируют всю страну, не приходила ему в голову. Но Саддам просто присоединил Кувейт, объявив его девятнадцатой провинцией Ирака.

В восемь утра в Белом доме президент Буш созвал Совет безопасности. Генерала Шварцкопфа вновь вызвали для доклада. В тот день американские руководители ничего не решили. Никто не знал, не решится ли Саддам напасть еще и на Саудовскую Аравию.

Практически весь мир выразил протест против иракской агрессии. Но Саддам дипломатических протестов не боялся. Он был уверен, что Соединенные Штаты и Советский Союз окажутся по разные стороны баррикад.