Злые земли - Норман Фокс

— К черту Айвза, — сказал он. Ему было немного любопытно, зачем Айвз приехал сюда, но не так уж это важно. Город побольше, чем Крэгги-Пойнт, чтоб найти забаву получше? Сменить женщин, чтоб удача лицом повернулась? Лаудон подумал о мертвом Олли Скоггинзе, и голос его стал резче. — Пошел он к черту, этот Айвз! — снова сказал он.

— Все равно, — бодро отозвался Маквей, — я сегодня вечером от тебя не отлипну.

Лаудону захотелось рассмеяться. Синглтон сам изрыгал огонь, этакий вояка, и опалял души тем, кто на него работал. Или просто такой мальчишка, как Маквей мечтает о приключениях, какая бы мрачная тень от них не падала? Когда ты молодой, ты как будто сошел со страниц дешевого боевичка, сочиненного Недом Бантлайном…

Лаудон поднял рюмку и опрокинул виски себе в глотку.

— Я собираюсь поспать на сеновале. Может, увидимся на тракте, Чип.

— Я от тебя не отлипну, — твердил свое Маквей.

— Ну, тогда пошли, — сказал Лаудон.

Клем Латчер отошел от покерного стола, теперь его нигде не было видно. Лаудон искал его взглядом, когда протискивался к двери. Он вышел на улицу, здесь было темно, но по-прежнему приходилось проталкиваться между людьми — тротуары были переполнены. Он продвигался к конюшне; когда он свернул за угол, толпа поредела. Рядом с ним пыхтел Чип Маквей. А он уже забыл про парнишку — пока тот не напомнил о себе так явно. Лаудон зашагал дальше.

И внезапно ровный пульс Майлс-Сити как будто ударил его по нервам, и он почувствовал, что его уже тошнит от этого города. Да, тут, конечно, все блестит и сверкает, но это такой же дешевый блеск, как от мишуры на платьях девиц, зазывающих тебя из темных дверных проемов. Да, конечно, тут все возбуждает — но это не тот подъем, какой испытываешь, когда на берегу Воскресной Речки встречаешь рассвет, и последние бизоны поднимают косматые головы и втягивают ноздрями воздух, пытаясь почуять свою судьбу. Ему захотелось убраться отсюда. Ему захотелось ехать верхом по просторной прерии под просторным небом. Ему захотелось натянуть эти новые калифорнийские штаны, поехать в школу, сидеть молча рядом с Элизабет и пытаться пробиться к ее душе сквозь это молчание… Он ускорил шаги, еще раз свернул за угол и увидел впереди недавно разбитый парк на берегу Танг-ривер. Высоко в небо поднимались тополя, пахло шалфеем, ночь стала чистой и просторной.

Он повернулся к Маквею и сказал:

— Чип, ради бога, отстань ты от меня — иди обратно и выпей!

И тут прогремел выстрел.

Вспышка огня полыхнула в парке, и Лаудон инстинктивно шарахнулся в сторону. Он упал на одно колено, бросил свой сверток и потянулся за револьвером. Рядом с ожесточением выругался Чип Маквей, а потом грохнул его револьвер — так близко, что у Лаудона заложило ухо. Ну как же, парнишка из боевика Неда Бантлайна! В парке снова полыхнул сноп огня; Лаудон разозлился. Черта с два станет он тут изображать сидящую утку! Он вскочил на ноги и опрометью помчался к парку. Впрочем, бежал он зигзагами и клял себя последними словами за это дурацкое геройство. Ну, кто теперь разыгрывает грошовый боевичок Неда Бантлайна?

Один там человек или двое? В поле зрения промелькнула чья-то тень. Он вскинул револьвер, но этот человек крикнул «Свой!», и он, пораженный, узнал голос Клема Латчера.

Лаудон закричал:

— Клем, дурак чертов, берегись!

Но Латчер уже почти добежал до места, откуда стреляли. Лаудон разглядел вторую темную фигуру. Это был Айвз, стоявший, широко расставив ноги, с револьвером наготове. Револьвер выпалил еще раз, и далеко за спиной у Лаудона пронзительно вскрикнул Чип Маквей. Но Латчер уже бросился в ноги Айвзу, оба упали и боролись на земле. Потом один вырвался и понесся сломя голову к реке. Лаудон не рискнул стрелять. Задыхаясь, он бросился туда, где лежал второй человек, и закричал:

— Клем! Ты не ранен?

— Да нет. Просто тряханул он меня.

Лаудон пронесся мимо него. На бегу он всматривался в темноту, но больше не видел Айвза. Он замер и прислушался, пытаясь уловить топот ног. Что-то он расслышал, но звук был слабый и слишком отдаленный, чтобы, подсказать направление. Опять Айвз устроил стычку — и смылся.

Лаудон вернулся туда, где оставил Клема. Тот уже сел и пытался отдышаться.

— Ты точно не ранен? — спросил Лаудон.

Звездный свет позволил ему разглядеть лицо Латчера. Раны не было видно, но было в нем жуткое спокойствие, и Латчер сказал спокойным голосом:

— Я шел за ним. Это был Айвз. Он вошел в салун, когда ты торчал возле бара с Чипом Маквеем. Увидел тебя — и тут же назад. Я по его лицу понял, куда дело клонится. Я за ним начал следить и увидел, как он забежал впереди тебя. — Он с усилием поднялся на ноги. — Ты думаешь, его банда планирует ударить по стаду на обратном пути?

Лаудон покачал головой.

— Он здесь один. Я в этом уверен. Он хотел свести со мной личные счеты; но если бы с ним были его люди, уж он бы их тут всех выстроил. Такая у него манера действовать. Я это понял после одного случая в Крэгги-Пойнте несколько недель назад.

Латчер отряхнул одежду. А Лаудон подумал, что еще вчера вечером он недооценил этого человека, когда решил, что не хватает ему твердой сердцевины. Но когда Латчер отчаянно бросился на Айвза… нечасто приходилось Лаудону видеть такую отвагу. Он еще раз взглянул Латчеру в лицо — и только теперь понял. Этот человек был мертв, мертв уже давно — не так мертв, чтобы закопать его в землю, но Дух его умер. Стоит ли восхищаться отвагой человека, когда ему безразлично, живой он или мертвый… Но, как бы то ни было, теперь Лаудон перед ним в долгу — и он взял это на заметку.

— Это Маквей был с тобой? — спросил Латчер.

— Господи! Ну да, Маквей!..

Опять Лаудон забыл про парнишку. Он повернулся и бросился туда, где остался Маквей, Латчер побежал следом. Они нашли Маквея на земле — он тихо стонал и закусывал нижнюю губу. Он не звал на помощь; ну да, это ведь тоже часть глупой мальчишеской гордости — проявлять мужество, когда в нем никакого смысла, страдать так, как предписывает книжка…

— Куда попало? — спросил Лаудон.

— В ногу, — проговорил Маквей, скрипя зубами. — Это его второй выстрел, или может третий. Это ведь Айвз был, верно?

— Айвз, — сказал Лаудон. — Клем, помоги мне управиться с ним!

Лаудон думал, что этот случай будет означать для Синглтона. Он ясно представил себе Синглтона перед верандой на ранчо «Длинная Девятка», сидящего в седле и провозглашающего речь о том, что станется, если будет ранен кто-нибудь из команды «Стропило С». Лаудон покачал головой. Это ведь безумие — вот такое дурацкое вмешательство Маквея не в свое дело может вызвать облаву. Он понимал теперь, как сильно надеялся, что большой облавы не будет. Вспомнил, как боялся по дороге к Замковой Излучине — боялся того, что человек причиняет себе, когда поднимает оружие против другого. Этот страх обострялся словами Латчера, сказанными буквально вчера вечером, — о Фруме и о том, что будет, когда Фрум заберет закон в свои руки. И не только Фрум — это ведь к любому относится. Будь я проклят, если это не так…